KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Документальные книги » Биографии и Мемуары » Александр Бушков - Иван Грозный. Кровавый поэт

Александр Бушков - Иван Грозный. Кровавый поэт

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Александр Бушков, "Иван Грозный. Кровавый поэт" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Хотя в то время во Франции уже существовали тщательно проработанные законы, король поступил, по меркам того времени, гуманнейше: он всего-навсего четыре года до суда продержал мессира Жака под замком – правда, сидел тот не в сырой подземной камере, а под домашним арестом в довольно комфортабельных по тому времени замках. Лишь через четыре года король все же решился начать судебный процесс. Однако сам перевел дело из чисто уголовного, каким оно и было, в разряд «гражданских», а потом суд приговорил де Брезе к штрафу – правда, в сто тысяч экю золотом. Таких денег у него не было, и у мессира Жака отобрали поместья (которые король не себе забрал, а передал пятерым детям Жака и покойной Шарлотты).

На этом и кончилось. Хотя речь шла об умышленном убийстве, хотя жертвой стала королевская сестра (пусть и сводная, пусть незаконная – а впрочем, в те времена «незаконный ребенок короля» было практически официальным и высоким титулом), но господин де Брезе как-никак принадлежал к высшей знати, был слишком влиятелен и имел слишком много родственников среди французских магнатов, чтобы поступать с ним, как с рядовым подданным короны…

А самое интересное, что эта история имела продолжение. Жак де Брезе смирнехонько жил три года, перебиваясь с хлеба на квас доходами с пары-тройки жалких баронств. Но потом Людовик умер, и де Брезе кинулся к новому королю Карлу, вопя во всю глотку, что он стал жертвой судебного произвола, а потому требует пересмотра дела. Особенно он упирал на то, что является отцом пятерых королевских племянников-сиротинушек, которых вынужден воспитывать один, без матери, которую бог прибрал… Редкостная сука, должно быть, был этот мессир Жак…

Но каким бы он ни был, а после двухлетнего рассмотрения дела новый король вернул де Брезе все конфискованное – знать, повторяю, числилась на особом положении…

Что еще можно рассказать о тогдашней «цивилизованной и культурной» Франции, чтобы показать, насколько ее жизнь отличалась от «варварской» России?

Ага! Была у французов милая привычка: в день Иоанна Крестителя жечь и вешать кошек. Чем уж они так насолили французам, остается загадкой. Отличия регионов исключительно в специфике процесса: в Париже кошек набивали в мешок, подвешивали его повыше, а потом поджигали. В Сен-Шамоне кошек обливали смолой, поджигали, а потом гоняли по улицам. В Бургундии и Лотарингии, прежде чем поджечь «майский шест», к нему непременно привязывали кошку. Этот обычай был законодательным образом отменен только в… 1765 г. Нам, русским варварам, конечно, его европейский шарм не постичь…

С кошками, кстати, во Франции связан еще один, гораздо менее кровожадный эпизод, скорее уж комический. Когда во времена Столетней войны граф Эно ломал голову, как бы ему половчее взять хорошо укрепленный город Турне, к нему явился некий «осадных дел мастер», чье имя история не сохранила, и предложил замечательный план: собрать в округе всех кошек, обмотать их пропитанной серой паклей, а потом зашвырнуть в город с помощью камнементных машин. Кошки разбегутся, и уж полыхнет…

Граф отнесся к этой идее всерьез и велел своим воякам собрать всех кошек, каких удастся найти в окрестностях, а мастеру выдал по его просьбе на серу и паклю сотню золотых. Выйдя за дверь с полными карманами золота, мастер, не будь дурак, скрылся в неизвестном направлении. По приказу разъяренного графа его искали со всем усердием, но так и не нашли. Кошек пришлось вернуть владельцам…

Ну, а если вернуться к более серьезным вещам, то бишь прекрасной Франции… Разгул криминала, к слову, там был такой, что и не снился «варварской России». Дошло до того, что в 1518 г. в самом центре Парижа банда каких-то отморозков спалила виселицу, а заодно убила палача. В 1534 г. другая банда забралась в Лувр (королевский дворец, если кто запамятовал) и утащила оттуда… помост, на который в торжественные дни ставили королевский трон.

Зачем он им понадобился, лично я догадаться не в состоянии – удаль молодецкую показывали, что ли?

И в те же годы до Франции, как уже говорилось, доползла Реформация, которая добавила неразберихи и крови во времена, когда того и другого и так хватало. Как и в Германии, чисто религиозные вопросы быстренько отодвинулись на задний план, замененные чисто практическими. Политическими. В ряды французских протестантов-гугенотов хлынуло немалое число знати – усмотрев в этом великолепный повод устроить очередную смуту и под шумок выбить для себя побольше привилегий и вольностей. А вот «третье сословие», купцы, горожане, ремесленники, наоборот, массами двинули в католическое ополчение – чтобы посчитаться с обнаглевшими магнатами. Так что «религиозные войны» во Франции, унесшие многие тысячи жизней и обезлюдившие иные местности, были, собственно говоря, вовсе не религиозными войнами, а борьбой за укрепление центральной власти, которой, как много раз до того, противостояла дворянская вольница…

В этой связи просто необходимо мимоходом, но решительно разделаться еще с одним устоявшимся мифом: якобы во время Варфоломеевской ночи в Париже погибло аж тридцать тысяч «несчастных гугенотов».

Во-первых, Варфоломеевская ночь была вовсе не избиением беззащитных жертв, а импровизированной – и успешной – попыткой сорвать задуманный этими «беззащитными» на следующее утро государственный переворот с захватом столицы и короля. Но я об этом уже достаточно много писал и повторяться не буду.

Во-вторых, цифра в тридцать тысяч жертв взята с потолка. К слову, она еще не самая фантастическая. В восемнадцатом столетии некий определенно не друживший с головой аббат называл и цифру в сто тысяч…

Короче говоря, как неопровержимо доказано современными западными историками (и французскими в том числе), максимум жертв Варфоломеевской ночи – три тысячи, а не тридцать. Ровно в десять раз меньше. Так-то.

Что немаловажно, какую-то часть из них составляют вовсе не гугеноты, а самые что ни на есть ревностные католики. Дело в том, что во времена подобных заварушек (как это было во все века и во всех странах) коротким периодом анархии успевают вдоволь попользоваться и уголовные элементы. Пока в Париже шел ночной бой меж католическими и гугенотскими отрядами, в отдалении под шумок парижские маргиналы грабили и богатые католические дома, убивая направо и налево при малейшем сопротивлении – а заодно, как это блестяще описал Дюма в «Королеве Марго», иные сводили личные счеты, справедливо, увы, рассчитав, что «война все спишет».

Отличный пример можно найти в записках австрийского студента Гайцкофлера, учившегося в Париже и ставшего очевидцем Варфоломеевской ночи. Во время заварушки какие-то мерзавцы вытащили из дома гугенотку с двумя малолетними детьми и бросили всех троих в Сену. Рядом случился некий парижанин, стопроцентный католик, но человек не в пример более гуманный. Он взял лодку и поплыл спасть тонущих. Мать он вытаскивать не стал, уж настолько его гуманизм не простирался – но обоих детишек спас, объяснив погромщикам, что воевать с малолетними все же явный перебор.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*