Александр Гергель - Возвращение на Арвиндж
Через час после начала подъема тропа стала теряться, а уклон делался все круче. Рота поднималась по склону наискосок, забирая вправо от первоначального направления. В какой-то момент Андрей осознал, что практически не может идти, не придерживаясь левой рукой за пучки колючей травы и камни, торчащие тут и там на склоне. Строй нарушился, тройки и четверки начали слегка расходиться. Андрей постоянно видел справа от себя Сулбекова, который, казалось, изо всех сил старается выдвинуться хоть на шаг вперед. Андрей шел неспешным натренированным шагом, опасаясь сбить дыхание, а боец, постоянно оступаясь и срываясь на крутом склоне, вынужден был нагонять. Он давно запыхался, но старался не потерять своего места справа от сержанта и, суетливо перебирая ногами, все время дышал где-то за правым ухом Андрея. «Когда-нибудь через много лет, когда буду рассказывать об этом подъеме своим детям, или, может, напишу об этом книгу», – думал Андрей, – «назову это восхождение походом на трех костях». Он в очередной раз схватился за траву, уколол ладонь колючим стеблем, шепотом ругнулся и посмотрел на бойца. Сулбеков, почувствовав его взгляд, поднял голову и попытался улыбнуться. Но улыбка вышла очень грустная, вымученная. Солдат снова склонил голову и упрямо полез вперед. Андрей, раздражаясь, тронул его за плечо, тихо и зло проговорил:
– Сколько тебе говорить? Не лезь вперед, держись за мной. Куда торопишься, воин? На тот свет всегда успеешь.
Сулбеков кивнул, но Андрей сильно сомневался, что тот хоть что-то понял. Да и какая разница…
Подъем стал еще круче. Теперь было уже бесполезно пытаться идти наискось вдоль склона, и они полезли почти прямо вверх. Тройки окончательно разбрелись. Справа и слева Андрей слышал шорохи, вскрики и матерные восклицания. От крайнего напряжения сил в голове у него все перемешалось, он потерял ощущение времени и расстояния, потерял счет часам, дням, годам, друзьям и врагам. Он был один на этом крутом склоне. И должен был вползти наверх любой ценой. Последней ниточкой, которая еще связывала его с окружающей реальностью, была его тройка. Он еще находил силы периодически оборачиваться и следить за бойцами, чтобы не потерять никого в этом неверном, призрачном лунном свете.
И тут он увидел край склона на фоне звездного неба.
– Метров двести – триста, – пробормотал Андрей.
Впрочем, в темноте трудно было оценить. Но осознание того, что край у склона все-таки есть, придало сил и расчистило муть в голове. Кроме мыслей о своей тройке, всплыли более общие темы – где Антон со своими бойцами, где взводные, командир роты, сколько еще идти до заданной точки, сколько времени сейчас.
Рота медленно брела через пшеничное поле. Тройки снова выстроились по порядку, командиры взводов заняли свои места. Хотя взводами эти группы назвать можно было с большой натяжкой.
Более-менее похожим на боевую единицу был третий взвод, четырнадцать человек, восемь из которых были деды и дембеля. Да и командовал взводом опытный, отслуживший полтора года старший лейтенант. У второго взвода командира не было вообще, потому что их взводный уже полгода мотался по госпиталям, погрузкомандам и отпускам. Взвод вел сам командир роты.
Меньше всех повезло первому взводу, в котором служили Тоха и Андрей. Антон был командиром отделения, а Андрей – наводчиком-оператором бээмпэшки. Собственно взвода-то и не было. Взвод находился сейчас очень далеко, в Пули-Хумри, уже третий месяц выполняя погрузочно-разгрузочные работы на армейских вещевых складах. Такой выпал «дембельский аккорд» командиру их взвода. Он и не знал, что две недели назад в батальон прибыл его заменщик, зеленый лейтеха, прямо из училища. А может, и знал, да вырваться со складов не мог. Вот и получилось так, что из первого взвода в Крепости остались только два сержанта и шестеро рядовых, чтобы роте было проще тащить посты и дежурства. Для нового взводного это был первый боевой выход, и Андрей прекрасно понимал, что, начнись настоящая война, толку от него будет немного.
Ну да ничего, рассуждал Андрей, ротный нас одних не оставит. Снайпера у нас нет, пулемет всего один. Не взвод, а только название. А может, и войны не будет вовсе. А что? Сколько раз так бывало: влезешь на самую верхотуру, просидишь остаток ночи в засаде, а утром так и уйдешь, ничего высидев. Просто прогулка. А тут даже пикничок может получиться. Разобьем лагерь, расстелем одеяло вместо скатерти, закусим на свежем воздухе, поспим да домой пойдем. Тревогу вызывало то, что второй взвод был усилен несколькими бойцами из других подразделений. С ними шел минометный расчет без офицера и, сверх того, совсем непонятно зачем, несколько бойцов из хозвзвода.
Андрей был удивлен, когда на выходе из Крепости заметил в темноте, что к ним присоединились две небольшие группы солдат. Сперва он подумал было о «зеленых», афганских сарбосах, которые иногда приходили на усиление. Но для «зеленых» их было слишком мало, не больше десятка. Потом, уже бредя по дороге в сторону Сарипульского моста, Андрей узнал голос Володьки Киреева, своего одногодка из минометной батареи, приятеля, не раз выручавшего его сигаретами или спичками. Улучшив момент, Володька перескочил в строю, пошел рядом и принялся рассказывать шепотом, постоянно давясь приглушенным смехом и норовя заехать Андрею по голове трубой миномета, которую держал, как крестьянин грабли, перекинув через плечо и придерживая нижний конец:
– Подняли наш расчет уже к вечеру. Прикинь, вся братва спать готовится, а нас с Васьком к командиру. Пойдете, говорит, с первой ротой. Старший – Васек. С нами еще трое молодых, я им мины понапихал в мешки. Васек, видишь, плиту волочит, мне вот труба досталась, а двуногу мы брать не стали. Чего тяжесть таскать понапрасну? Нашего кадета нет, а ваши все равно ничего не заметят. Стрелять вряд ли будем, а чего зря железо на гору тягать?
– А на кой хрен ты, Вова, мины и трубу тащишь, если стрелять не собираешься? – спросил Андрей. – Взял бы на кухне у Шульца-повара трубу от печки. По форме такая же, а веса в ней меньше, чем в автомате. Да и вместо плиты можно было бы сковородку прихватить, а вместо мин – консервы! Все равно ведь без подпорки стрелять не будешь.
– Да ты не псы, если надо, я и без двуноги постреляю. Есть способ, нам дембеля рассказывали. Ставишь трубу между ног, как будто верхом на ней едешь, а руками обхватываешь верхний конец. Вот тебе и подпорка. Только держать нужно крепко, чтобы при отдаче труба по яйцам не дала.
– Я бы лучше двуногу взял, – задумчиво сказал Андрей. – За яйца спокойнее.
– Ну, я в следующий раз тебя позову, когда собираться будем.
– Не, Володь, ты уж сам разбирайся. Ты ж у нас полубог войны, минометчик. А мы – пехота, у нас своего железа хватает. Спасибо, хоть АГС не заставили тащить. Мы с Тохой лент для ПК прихватили побольше.
