Анри Труайя - Александр I
В Царском Селе, в нескольких верстах от Гатчины, Екатерина нередко слышит приглушенное эхо артиллерийской пальбы, так радующей ее внуков. Сближение Александра с отцом раздражает ее, но пока что не беспокоит. Александр, думает она, слишком утончен, и ему скоро наскучит эта нелепая военная мания. Впрочем, когда она видит его после набегов на Гатчину, то не замечает перемен: он все так же элегантен, предупредителен, послушен. На первый взгляд не похоже, чтобы солдат в нем одержал верх над придворным. Теперь, более чем когда-либо, одряхлевшая, пресыщенная Екатерина намерена обнародовать манифест, объявляющий Александра наследником престола. Она велит порыться в архивах и найти подтверждение закона Петра Великого о престолонаследии, чтобы, опираясь на этот закон, отстранить от трона прямого наследника и назначить преемника по своему выбору. Вместе с вице-канцлером Безбородко она составляет акт, согласно которому Павел лишается короны в пользу Александра. Документ, запертый в шкатулку, будет обнародован 24 ноября, в день Святой Екатерины. До этого императрица собирается урегулировать несколько других важных вопросов. Кампания, которую она неосмотрительно, послушавшись совета Зубова, развязала против Персии, провалилась, русские войска оказались запертыми в Баку; зато она очень рассчитывает на благоприятные последствия брака между своей тринадцатилетней внучкой Александрой и восемнадцатилетним королем Швеции Густавом IV. Это правильный политический шаг, который положил бы конец войнам и разного рода трудностям в отношениях между двумя странами. Платону Зубову поручено убедить двор Стокгольма пойти на этот союз, не настаивая на перемене великой княжной вероисповедания. Зубов наталкивается на нерешительность своих шведских собеседников. Тем не менее 11 сентября 1796 года в Петербурге празднуют обручение. В тронном зале вокруг Екатерины собрались высшие сановники империи и представители иностранных государств. Ждут выхода жениха, а он в соседней комнате все еще спорит с Платоном Зубовым об условиях брачного контракта. Справа от императрицы стоит великий князь Павел, пока еще официальный наследник престола, слева – Александр, который станет наследником, как только будет опубликован манифест; у ног Екатерины на табурете сидит юная невеста, великая княжна Александра, с тревогой ждущая исхода дела. Наконец появляется бледный Платон Зубов, один, без короля, подходит к императрице и шепчет ей на ухо, что переговоры прерваны: Густав IV отказывается подписать контракт и возвращается в Швецию. Потрясенная таким неслыханным унижением, Екатерина чувствует, что ее старое сердце вот-вот остановится. Едва слышно она объявляет, что Его Величество Густав IV нездоров и обручение откладывается. Потом с трудом поднимается, медленно, опираясь на руку Александра, проходит между окаменевшими от изумления придворными и покидает зал. Инстинктивно она ищет поддержки у внука, а не у сына. Собравшиеся это замечают. Всем видится нечто символичное в этой паре – старуха и юноша: молодая Россия приходит на выручку России уходящей, будущее воздает почет прошлому и охраняет его.
Александр сознает, что для бабушки он – залог будущего России. А Екатерина считает дни, оставшиеся до рокового 24 ноября, когда она объявит наконец свою волю. Однако утром 4 ноября слуги находят ее в гардеробной, лежащей на полу без сознания. Апоплексический удар. Врачи не верят в благополучный исход и предупреждают, что фатальный конец близок. Посылают за Александром. Он, как обычно, на прогулке вместе с Константином. Возвратившись во дворец, Александр притворяется безутешным, не испытывая в душе никакого сострадания к шестидесятисемилетней старухе, познавшей все обольщения мирской славы, а теперь тщетно боровшейся, мечась в кровати, с застилающей ее сознание пеленой. Наблюдавшей за поведением молодого человека графине Головиной даже показалось, что он афишировал «до неприличия радость не повиноваться больше деспотичной старухе». В действительности же Александр стоит перед трудно разрешимой дилеммой. Давно зная, что императрица прочит его в наследники, он может обнародовать пресловутый манифест и взойти на трон вместо Павла. Но если при жизни Екатерины он позволял считать себя наследником, то ему претит претендовать на трон после ее смерти. В первом случае он бы повиновался чужой воле, во втором ему придется действовать самостоятельно. В первом случае его защищал авторитет бабушки, во втором на него обрушилась бы ярость Павла.
У него не хватает мужества открыто пойти против отца, давшего ему жизнь. Он предпочитает плыть по течению. Дабы продемонстрировать покорность духу Гатчины, он облачается в прусский мундир, в котором при жизни Екатерины никто не дерзал появляться в залах императорского дворца, и в нем встречает великого князя Павла. Так же поступает и Константин. Прибыв к постели умирающей матери, Павел приятно поражен, увидев, что оба его сына одеты в гатчинские мундиры, напомажены и напудрены, как достойные солдаты Фридриха Великого. Павел понимает: Александр не намерен воспользоваться своим правом на корону. Екатерина в беспамятстве хрипит в своей постели, а Павел вместе с Безбородко устремляется в кабинет императрицы, роется в ее бумагах, находит манифест и бросает его в огонь. Место свободно. Ничто более не препятствует Павлу, тридцать четыре года ожидавшему этой минуты, стать императором всея Руси.
6 ноября 1796 года в середине дня врачи объявляют: Ее Величество умирает. Александр и Константин вместе с отцом стоят у изголовья кровати. Глядя на это искаженное страданием лицо, Александр вспоминает бабушку такой, какой она была в последние годы, – всемогущей и ласковой. У него чувствительное сердце, и, говорят, у постели умирающей ему стало плохо. Возле него кто-то громко рыдает. Он украдкой бросает туда взгляд и с отвращением узнает Платона Зубова, задыхающегося от горя и отчаяния. Молодой фаворит оплакивает не царственную любовницу, а свое положение при ней. Но ведь всегда рискованно делать ставку на особу преклонных лет. Смерть императрицы – конец его мечтам о власти и богатстве, впереди его ждет опала. Александр отводит взгляд от этого жалкого паяца и переводит его на бабушку. Ее дыхание затруднено, глаза закатились, на губах выступила кровавая пена. Из груди вырываются редкие хрипы. Наконец она испускает последний вздох. Все кончено. В полумраке комнаты все опускаются на колени. Потом Павел, перекрестившись, поднимается и с торжествующим видом поворачивается к собравшимся. Генеральный прокурор Самойлов объявляет придворным, заполнившим переднюю, о кончине императрицы Екатерины и вступлении на престол ее сына Павла. Рыдания смешиваются с криками «Виват!». Со слезами все приветствуют нового императора – Россия продолжается.
