Рич Фронинг - Как кроссфит сделал меня самым физически подготовленным человеком Земли
На протяжении четырех-пяти месяцев мы продолжали быть «просто друзьями», а потом вдруг оба решили, что готовы начать все с нуля – начать новые отношения друг с другом. Это было в мае 2009 г.
Красота Хиллари сразу запала мне в душу, она великолепна, но больше всего мне нравились ее честность и открытость. Она всегда открыто говорила о своих чувствах ко мне, независимо от того, радовал я ее или огорчал. Я всегда точно знал, какие у нас с Хиллари отношения в конкретный момент времени, а у нее всегда хватало уверенности, чтобы поставить меня на место в нужный момент. Чем больше времени мы проводили вместе, тем сильнее росла моя уверенность: мы созданы друг для друга.
В апреле 2010 г., когда мы уже серьезно встречались где-то около года, я был готов задать самый главный вопрос. Я не очень силен в планировании, но, когда я решил, что пришло время сделать предложение руки и сердца, я много думал об этом. Я хотел, чтобы этот момент стал особенным для особенного человека.
Незадолго до конца рабочего дня Хиллари, 27 апреля 2010 г., я положил лилии – любимые цветы Хиллари – на ее машину. Я уже несколько раз оставлял на машине цветы, но на этот раз я добавил к цветам записку: «Встретимся там, где я предложил тебе встречаться».
Там – на диване в квартире матери – ее ждала еще одна охапка лилий с запиской: «Встретимся там, где мы встретились». Парикмахерская Джун была закрыта, но перед дверью Хиллари ждал еще один букет лилий с очередной запиской: «Эти два места – это прошлое. Следующее место – наше будущее. Встретимся там, где ты хотела бы выйти замуж».
Еще давным-давно Хиллари придумала сценарий своей идеальной свадьбы, и вскоре после того, как мы стали друзьями, она мне рассказала, не в качестве намека (я практически в этом уверен), а просто как другу, что она хотела бы выйти замуж в загородном доме своего дяди. Ее родители и двоюродные братья и сестры женились и выходили замуж именно на этой семейной ферме, где праздновались все семейные праздники, поэтому для нее это было особенным местом. Хиллари рассказала мне, как проходили свадьбы ее братьев и сестер на разных участках фермы, а Хиллари хотела выйти замуж именно в том месте, где обменялись клятвами ее родители. Я знал точное место – под двумя огромными каштанами, ведь она мне его показывала.
Когда Хиллари доехала до места назначения и вышла из машины, я вышел из-за деревьев, встал на колено и спросил, выйдет ли она за меня замуж. Она согласилась и заплакала. Я надел кольцо ей на палец, а она обняла меня так крепко, как только могла. А потом я попросил Хиллари повернуться – рядом с нами внезапно оказались ее мама, моя мама, моя сестра, лучшая подруга Хиллари, ее тетя и одна из кузин. Я посвятил их в свои планы заранее, чтобы они могли разделить с нами этот особенный момент.
Как сыщики, наши мамы и Кейла шли по пятам Хиллари, чтобы запечатлеть каждый шаг предложения руки и сердца. Хиллари даже не догадывалась, что они шли по ее следу.
После того как Хиллари нашла в парикмахерской лилии и записку, она поняла, что намечается что-то грандиозное, и позвонила своей маме, сестре (ее в тот день не было в городе) и лучшей подруге. «Что-то происходит! – сообщила она. – Держите телефоны рядом – я сейчас сойду с ума!» Когда Хиллари позвонила маме, Пэтти вела себя так, как будто звонок дочери ее разбудил. Хиллари попросила ее срочно приехать на ферму, но Пэтти уже была на пути туда вместе с моей мамой и сестрой, им во что бы то ни стало нужно было добраться до фермы раньше Хиллари!
Пока мы с Хиллари шли к нашим семьям, я рассказал ей о значимости кольца на ее пальце, которое мне помогала выбирать ее сестра Эли. Кстати, оно и хранилось у Эли – я слишком боялся его потерять.
Отец Хиллари умер, когда ей было тринадцать лет, а ее мама дала мне бриллиант, который когда-то подарил ей отец Хиллари. Именно тот бриллиант был в самом центре кольца. Посмотрев на кольцо – со слов Хиллари, – она совсем расклеилась и снова начала плакать.
На следующий день мы отправили букет Джун, чтобы поблагодарить ее за ту двойную запись в парикмахерскую.
Глава 7
Мой путь – из сарая на Игры
Итак, вопрос с предложением руки и сердца решился, все прошло как по маслу, а вот вопрос участия в отборочном этапе Кроссфит Игр оставался нерешенным.
Чем больше я думал о том, что мне придется участвовать в Секционном отборе без Даррена, тем больше мне хотелось пойти на попятный. Но когда я сказал ему и нашему общему другу Джейкобу Джонсону о том, что, возможно, не пойду на Секционный отбор, они убедили меня в обратном. Хантсвилл находится в трех часах езды от Куквилла, а оттуда еще шесть часов, чтобы добраться до Панама Сити, штат Флорида, где мы решили провести свой весенний отпуск. Я сказал Даррену и Джейкобу, что пойду на соревнования только по той причине, что они были по пути во Флориду. Но я немного слукавил – на самом деле я решил, что, если первый день пройдет не очень гладко, я уйду, и весенние каникулы начнутся для нас раньше.
Мы приехали в Хантсвилл в пятницу вечером и сразу поехали к месту проведения соревнований, чтобы, так сказать, осмотреться на местности. Кроме того, мы не хотели опаздывать на следующий день, поэтому решили заранее разведать дорогу. Пока мы выбрали мотель, было уже очень поздно, но главное, что мотель удовлетворял двум критериям: расположение в непосредственной близости от места проведения соревнований и невысокая стоимость. Мне кажется, наш номер стоил тридцать долларов за ночь. Мы зарегистрировались и заплатили сразу за две ночи. Администратор мотеля почему-то сидел за бронированным стеклом.
Мы поднялись в номер и заметили решетки на окнах. Открыв дверь, мы потянулись к выключателю, чтобы включить свет, но лампочка перегорела. Входная дверь все еще была открыта – свет из коридора освещал комнату, – и я пошел к лампе, чтобы ее включить. Она была отключена, поэтому мне пришлось отодвинуть стул, чтобы включить ее в розетку. Когда я двигал стул, откуда ни возьмись выкатился консервированный тунец. Скорее всего, ножка стула сломалась во время пребывания другого «удачливого» гостя, и он подложил под стул банку, чтобы тот не упал. Когда я все же включил лампу, то, посмотрев на спинку стула, заметил, что на нем был след от ножа.
Потом Даррен закрыл дверь и сказал: «Вам стоит на это посмотреть». На обратной стороне двери надпись гласила: «В целях вашей собственной безопасности просьба закрыть дверь на засов». Нам не надо было повторять дважды.
Наверное, мы слишком устали, раз смогли закрыть в том номере глаза и даже заснуть. Мы с Дарреном сняли с кровати все постельное белье и спали прямо на голом матрасе, полностью одетыми, включая толстовки, чтобы как можно меньше соприкасаться с тем, что могло быть на кровати. Джейкоб завернулся в спальный мешок, как буррито, и уснул на стуле с консервной банкой вместо ножки.
