KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Документальные книги » Биографии и Мемуары » Распутин. Анатомия мифа - Боханов Александр Николаевич

Распутин. Анатомия мифа - Боханов Александр Николаевич

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Боханов Александр Николаевич, "Распутин. Анатомия мифа" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Вообще, что касается крестьянских фамилий, то они в большинстве своем появляются лишь в XIX веке. Ранее в деревенском быту использовались прозвища, клички, возникавшие разными путями. Тут могли обыгрываться какие-то характерные физические признаки, черты характера, меето жительства, время рождения, но чаще всего имя или прозвище отца. В официальных документах обычно значилось примерно так: «Иван сын Федоров», «Зосим сын Семенов» и т. д.

Фамилия Распутины зафиксирована в слободе Покровской в середине XIX века. Первоначальное написание — Роспугины. И уже по одной этой причине никакого касательства к образу жизни Григория она не имела. Он ее не приобрел, а получил в наследство.

Однако во многих книгах и документах Григорий фигурирует под двойной фамилией: Распутин-Новый или Распутин-Новых. Это обстоятельство тоже окутано домыслами. Некоторые уверяют, что Григорий желал поменять фамилию, чтобы «расстаться с прошлой разгульной жизнью», «скрыть следы ранних лет». Очень популярна другая версия, согласно которой царев друг вынужден был это сделать «по наводке» цесаревича Алексея. Как говорили, однажды, когда Распутин предстал перед наследником престола, тот чуть не запрыгал от радости и возопил: «Новый, новый!» Возглас царского сына якобы и заставил поменять «фамильное обозначение». Среди прочих эту историю поддержала своим рассказом и старшая дочь Распутина — Матрена. В ее изложении дело выглядело следующим образом: «В одно из первых своих посещений дворца он, увидев Государя, получил от Него приказание: впредь именоваться фамилией Новых. Это произошло таким образом. Когда отец проходил ко дворцу, его увидел Алексей Николаевич и сказал Государю: «Папа, вот идет новый», т. е. новый во дворце человек. В связи с этим фактом и была переменена наша фамилия».

Однако даже при такой, казалось бы, весомой «подпорке», как утверждение дочери, версия выглядит малоубедительной и походит на обычный анекдот, которых циркулировало несчетное множество. Если царь действительно дал подобное приказание, то зачем тогда потребовалось составлять прошение? Царское слово само по себе имело силу закона. В своих же рассказах об отце Матрена запечатлела немало неверного, о чем придется еще говорить.

Думается, что перемена фамилии к возгласу цесаревича отношения не имела. Да и самой перемените не было, а было ее дополнение. Сам «Гришка-чародей», решив видоизменить ее в конце 1906 года, объяснял это желание в прошении царю следующим образом: «Проживая в селе Покровском, я ношу фамилию Распутина в то время, как и многие другие односельчане носят ту же фамилию, отчего могут возникнуть всевозможные недоразумения. Припадаю к стопам Вашего Императорского Величества и прошу: дабы поведено было мне и моему потомству именоваться по фамилии «Распутин Новый». И далее шла подпись: «Вашего императорского Величества верноподданный Григорий».

Что касается пресловутого «вопля малютки», то к моменту появления этого прошения царская чета виделась с Распутиным не более трех-четырех раз, а со своими детьми они его познакомили в октябре 1906 года. Нет никаких указаний на то, что во время визитов царя и царицы к родственникам, где встречи с Григорием в тот период и случались, они брали с собой своего маленького сына, которому в июле 1906 года исполнилось только два года. Распутин же стал превращаться в друга царской семьи с 1907 года, когда уже имел новую двойную фамилию.

До недавних пор баснословными сказаниями была окутана семейная жизнь и Григория Распутина, и его родителей. Благодаря найденным метрическим книгам можно этот сюжет осветить довольно полно. У Ефима и Анны Распутиных, обвенчанных в церкви Покровского в 1862 году, всего родилось девять детей, однако они умирали один за другим уже в раннем возрасте, и до отроческих лет дожил лишь Григорий.

Вся жизнь Распутина соткана из легенд и домыслов, но все-таки самой «документально не обеспеченной» являются первые тридцать лет его биографии. Это вполне понятно: какие в принципе могли остаться письменные или иные документы о жизни молодого крестьянского парня, да к тому же родившегося и обитавшего в далеком медвежьем углу? Практически никаких. Их и не осталось.

Какие-то свидетельства можно было получить от ровесников и вообще односельчан Распутина. Их стали опрашивать уже в XX веке, когда многое давно кануло в Лету, а сама фигура их односельчанина нежданно вызвала такой повышенный интерес, что местные мужики терялись, не знали, что и говорить этим господам из «России». По народным представлениям той поры, Россия начиналась за Уралом, а далее на Восток шла Сибирь.

Одни рассказывали то, что от них хотели услышать заезжие «богато», «по-городскому» одетые дамы и господа, другие вообще отнекивались, ссылались на беспамятство. Да ничего особо примечательного они и рассказать-то не могли. Кто ж из них мог подумать в старое время, что этот Ефимов Гришка войдет в такую силу, в такой интерес попадет? Ничем примечательным не запомнился. Вот только в какой-то момент стал вроде сам не свой, на манер ушибленного. Рядом стоит, а вроде и нет его, о чем-то далеком думает, потом стал все о Боге да о душе говорить.

О своих юных годах Распутин позже сам рассказывал: «Вся жизнь моя была болезни. Всякую весну я по сорок ночей не спал. Сон как будто забытье… Медицина мне не помогала, со мной ночами бывало как с маленькими, мочился в постели».

Парнем хоть рос и не особо здоровым, даже болезненным, работал, как прочие, и на покосе, и на извозе, и на рыбалке. Многие односельчане помнили, что, когда Григорий уже женатым был, стал надолго из дому отлучаться. В самом факте таких отлучек ничего удивительного нет. Многие мужики, как заканчивались сельскохозяйственные работы, сбивались в артели и подавались в разные места на заработки. Удивляло другое: ходил-то Григорий не на заработки, а, как потом сам рассказывал, по разным обителям и святым местам. Дело такое тоже не возбранялось, но что начало сильно удивлять, так это когда у него деньги завелись. А потом вдруг эти господа «из России» в гости к нему стали наведываться. Среди односельчан появились завистники. Зависть же неизбежно рождает злость.

Покровское по представлениям той поры если и не являлось особо богатым, то уж зажиточным селом было наверняка. Промыслы и торговля давали приработок. Но даже при этом больших денег никто не видел. Сотня рублей, сколоченная в год, считалась целым капиталом. (По приблизительным подсчетам, — точное соотношение установить невозможно — сто рублей начала XX века равняется ныне примерно тысяче долларов.)

У Гришки же Распутина со временем завелись деньги, да не крестьянским чета. Дом двухэтажный отгрохал, и хотя таких было на селе немало, но все равно казалось, что его — «на господский манер», самый добротный. В прижимистости же упрекнуть никто не мог. Сотни рублей жертвовал на церковь да и отдельным селянам деньгами помогал: кому скотину приобрести, кому на похороны, а кому на одежду.

За щедроты Распутина даже в газетах благодарили. «Тобольские Епархиальные ведомости» 1 июня 1908 года писали: «Объявлена благодарность Епархиального начальства с выдачею похвального листа крестьянину слободы Покровской, Тюменского уезда Григорию Новому (он же Распутин) за пожертвования в приходскую церковь».

Многие, встречая на улице, кланялись за добро, а иные и «благодетелем» величали. Однако как «земля зашаталась», так многие о добрых делах вмиг забыли. Когда до Покровского долетела весть, что в сто-

лице «царя скинули», то людская злость-то и выплеснулась. Побежали грабить дом Распутиных, да так несколько раз и вламывались. Почин положили пришлые. До наших дней сохранилась телеграмма, посланная 21 апреля 1917 года вдовой убитого Григория, Прасковьей, из Покровского губернским властям в Тобольске: «Был проездом эшелон солдат, сделали полный разгром в квартире Григория Распутина. Пропали ценные вещи. Ехали они из Тюмени в Тобольск на пароходе «Станкевич» 21-го дня. Умоляем примите меры. Распутина».

Несчастная женщина на земляков не рассчитывала, наивно надеялась на защиту губернских властей. Помощь ниоткуда не пришла. Минуло еще некоторое время, и уже сами крестьяне Покровского на своем сходе приняли решение: конфисковать у Распутиных «богатства, нажитые нечестным путем», в числе коих на первом месте стояли «граммофон и пианина». Вскоре же вдову с сыном вообще выгнали из собственного дома, где устроили больницу. К тому времени соседи успели уже почти все растащить: от тарелок до зеркала…

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*