Михаил Мягков - Полководцы Древней Руси. Мстислав Тмутараканский, Владимир Мономах, Мстислав Удатный, Даниил Галицкий
Очевидно, Мстислав стал жертвой собственной удали – он начал бой, не дождавшись сосредоточения главных сил. Видимо, прежние успехи вскружили ему голову. Вина половцев за поражение представляется сильно преувеличенной – вряд ли они были столь многочисленны, что своим бегством решили исход битвы. Кроме того, следует учесть, что союзники столкнулись с сильнейшими воинами своего времени, прекрасно обученными, храбрыми, опытными, которыми руководили способные полководцы, применившие здесь, судя по Ибн ал-Насиру, отработанную тактику заманивания. Битва на Калке стала грозным предвестием того, что ждет Русь в недалеком будущем.
Стрелци же Рускыи победиша и (их. – А. К.) и гнали в поле, далеце секуще и взяша скоты их.
Мстислав победи я и гнаша по них до станов королевых, секуще и, тогда же Мартиниша убиша, воеводу королева. Король же смятеся умом и поиде и земли борзо.
Мстислав Мстиславович. Художник Б. Чориков
Трудно сказать, чем руководствовался Мстислав, когда в конце концов передал Галич и уехал в Торческ. Там в 1228 г. «Мьстислав великыи удатныи князь умре».
Мстислав Удатный не прославился победами над половцами, как Владимир Мономах, над крестоносцами, как Александр Невский, или над татарами, как Дмитрий Донской. После сражения под Звенигородом Мстислав почти сразу потерял Галич, за который так долго боролся. Остается Липицкая победа, которая укрепила положение Новгорода и заставила впоследствии Ярослава вести себя на берегах Волхова как подобает государственному мужу, а не разбойнику с большой дороги. Если смотреть на дело шире, Мстислав боролся в той войне за соблюдение правил. Нельзя сказать, что все действия этого князя вызывают одобрение, но мы не слышим, чтобы его упрекали в предательстве, клятвопреступлении или подлости.
Теперь обратимся к особенностям полководческого почерка. Мстислав был, выражаясь высоким стилем, рыцарем без страха и упрека, не раз лично участвовал в боях и проявлял себя как храбрый воин. Конечно, можно обвинить князя в опасном молодечестве, но даже о его ранениях мы не слышим, к тому же это работало на его репутацию как в глазах общества, так и собственных воинов. Конечно, стремительная атака явно была по душе Мстиславу, но во время похода к Липице он показал себя умелым стратегом, мастером маневра, постоянно вынуждая Ярослава отступать. Единственное крупное поражение Мстислава – Калка, но здесь многое объясняется неизученностью противника, к тому же не имевшего себе в те времена равных. И даже если бы на Калке князьям удалось победить, это, к несчастью, не спасло бы Русь от Батыева погрома.
Следует также отметить умение Мстислава удачно выбирать время для нанесения удара (политический расчет – неотъемлемая часть стратегии). Однако в случае с Галичем налицо и важный недостаток Мстислава – он выбрал себе цель не по силам. Здесь оказалось слишком много врагов (венгры, поляки, часть местных князей и бояр), а силы его были весьма скромны. Между тем руководствовался Мстислав явно не самыми благородными соображениями, просто желая себе более престижного стола. Но такова была психология практически всех князей, и трудно упрекать его за это.
А. В. КОРОЛЕНКОВ, Академиздатцентр «Наука»Даниил Романович Галицкий
1201–1264
Историк С. М. Соловьев среди князей середины XIII в. выделял двух самых талантливых политиков и полководцев. Это были Александр Ярославич (Невский) и Даниил Романович Галицкий. При этом не было тогда на Руси политиков более различающихся по геополитическому видению ситуации и по личным качествам, нежели Даниил и Александр. Соловьев полагал, что долгосрочные последствия линии Александра оказались более весомыми для российской истории в сравнении с яркими во всех отношениях военно-государственными усилиями Даниила. В отношении истории России это, безусловно, так, однако современные украинские и белорусские историки оспаривают этот вывод применительно к истории Южной и Западной Руси XIII–XV вв.
Целью нашего очерка не является выяснение данной проблемы. Мы ставили своей задачей лишь рассказ о жизни, государственных и военных предприятиях князя Даниила Романовича.
Происхождение Даниила и особенности политической истории Галицко-Волынской Руси
Даниил принадлежал к старшей ветви Мономаховичей, которая шла от Мстислава Владимировича Великого, преемника Владимира Мономаха на киевском великокняжеском столе в 1125–1132 гг. Отец Даниила – Роман Мстиславич, правнук Мстислава Великого, являлся князем Волынским. Он впервые в русский истории сумел объединить в одно государство богатые и развитые земли русского юго-запада – княжества Волынское и Галицкое. Так родилось Великое Галицко-Волынское княжество, которое в дальнейшем в истории домонгольской Руси конкурировало по значимости в разделенном на 12 независимых государств русском пространстве с Великим Владимиро-Суздальским княжеством и Господином Великим Новгородом.
Но если Новгород никогда не пытался объединять вокруг себя политически раздробленные русские земли, то Владимиро-Суздальское и Галицко-Волынское княжества стремились к этой цели. Галицко-волынский князь Роман (1199–1205) преуспел в этом направлении. Он дважды овладевал Киевом – в 1201 и 1204 гг., и, как предполагают историки, вынашивал мысль о централизаторской реформе политического строя Руси.
Роман предполагал выстроить четкую иерархию русских князей и их уделов, усилив главенство Киева как центрального города Руси. Великий князь киевский должен был, по его мысли, выбираться на съезде наиболее видных и сильных удельных князей. Правители мелких и слабых княжеств на съезд не допускались. После выбора великого киевского князя все остальные князья – и великие удельные, и младшие должны были учитывать его мнение во всех внешнеполитических делах, отношениях между русскими княжествами и отчасти в вопросах внутренней политики. План этот напоминал устройство Священной Римской империи германской нации в XIII–XVI вв.
Однако отец Даниила не сумел реализовать свои замыслы. Как все волынские и галицкие князья, Роман Мстиславич, связанный родственными узами с польской династией Пястов, часто принимал участие во внутрипольских раздорах. Будучи сначала союзником, а потом противником своих юных польских кузенов Лешека Белого и его младшего брата Конрада Мазовецкого, Роман был убит в битве на реке Висле у города Завихоста. На момент смерти князю Роману было 55 лет, однако его дети-наследники от второго брака находились в почти младенческом возрасте: старшему Даниилу исполнилось 4 года, а младшему Васильке – 2.
Сражения и победыКнязь галицкий, волынский, великий князь киевский, выдающийся политический деятель, дипломат и полководец Древней Руси, первый русский король.
В 15 лет Даниил впервые сам командовал своей дружиной, и в домонгольский период военные победы, дипломатическая гибкость и благородство Даниила Романовича снискали ему заслуженную славу. Воевал в Европе. Пытался объединить Русь и помощью Папы Римского организовать крестовый поход против татаромонголов.
Вдова Романа княгиня Анна не сумела удержаться в качестве регента при юных княжичах. Сама Анна, по версии историка А. В. Майорова, являлась дочерью византийского императора Исаака II Ангела. Правда, это мнение оспаривается. Н. И. Костомаров считал мать Даниила Галицкого сестрой Андраша II, короля Венгрии; а Н. Ф. Котляр полагал, что Анна происходила из знатного волынского боярского рода (Котляр Н. Ф. Даниил, князь Галицкий. СПб., 2008).
Внутренняя политическая жизнь Волынской и особенно Галицкой Руси всегда напоминала вулкан. Здесь имелось очень богатое и сильное боярство, которому принадлежала большая часть сельской населенной земли. Другая часть являлась вотчиной князей. Свободных крестьян-общинников почти не осталось. Боярство являлось противовесом княжеской власти и было разделено на множество группировок, которые соперничали друг с другом. Эти группировки могли ориентироваться на различных претендентов на княжеские столы, кто-то поддерживал великого князя. Самостоятельной социально-политической силой являлись развитые торгово-ремесленные центры – города Волыни и Галиции. Великие князья часто находили поддержку у горожан, а также опирались на свои многочисленные дружины, которые состояли из мелких и средних вотчинников. Во внутренние дела Галиции и Волыни могли вмешиваться русские князья из других уделов, а кроме того, и зарубежные силы – венгры с поляками. Неудивительно, что вдова Романа Мстиславича с детьми оказалась игрушкой в руках различных, часто меняющихся ролями политических сил.
