Максим Бельский - Неизвестный Фридрих Великий
В 1727 году сложились предпосылки для реализации этого плана, поскольку умер король Англии Георг I. София Доротея тут же (с согласия супруга, естественно) вступила в активную переписку с новой королевой Англии, женой своего брата Вильгельминой Шарлоттой Каролиной Бранденбург-Ансбахской. Дело шло медленно, в Лондоне слишком рассматривали все плюсы и минусы. София Доротея же была полна энтузиазма. А вот ее муж, который поначалу поддерживал этот план, вдруг осознал, что в Австрии от такого сближения Пруссии с Англией будут не в восторге. Интересы у Фридриха Вильгельма I были небольшие – он
Портрет принцессы Амелии, Ван Лоо
хотел присоединить к Пруссии земли Берг и Юлих, а для этого ему нужна была поддержка Священной Римской империи (то есть Австрии). Если поначалу он не видел в «двойном марьяже» ничего для себя дурного, то все изменилось после вмешательства графа Грумбкова[54], его самого доверенного министра. Грумбков прямо высказал ему, что австрийский посол в Пруссии с 1726 года генерал барон фон Секендорф[55] получил указания довести до сведения короля неудовольствие императора Священной Римской империи Карла VI. Секендорф был боевым генералом и за доблесть получил даже от коронованного скряги Фридриха Вильгельма I в подарок шпагу, усыпанную бриллиантами, его слово имело огромный вес. Фридрих Вильгельм I понял: если такой человек передает ему через доверенного министра мнение императора Карла VI, то тогда действительно нужно все отменить. Прусский король всю жизнь пресмыкался перед венским двором, поэтому даже после небольшого намека сразу же струсил и сдался. Хотя все было вовсе не так уж однозначно: Грумбков, как и Секендорф, получал деньги от императора, поэтому его личные интересы зачастую шли вразрез с интересами короля и Пруссии. Однако всем своим домочадцам Фридрих Вильгельм I устроил спектакль, чтобы показать свою мнимую силу и проявить грозный характер, – потребовал, чтобы София Доротея написала письмо брату Георгу II и потребовала дать четкий ответ относительно «двойного марьяжа», чтобы можно было свалить свой отказ на него. София Доротея подчинилась мужу и осенью 1728 года отправила послание брату. В конце декабря пришел ответ из Лондона, который Фридрих Вильгельм I назвал уклончивым, долгие месяцы ворчал и орал на всех домашних, а затем сделал вид, что потерял терпение, и приказал жене отправить в Британию ультиматум и поставить вопрос ребром – да или нет? На этот раз в Англии заволновались из-за повышенного тона послания и немедленно направили в Пруссию посланника, сэра Чарльза Хотэма, имевшего все необходимые полномочия и которому было указано способствовать «двойному марьяжу», а заодно попытаться уговорить Фридриха Вильгельма I вернуться в Ганноверскую лигу. Во время аудиенции Хотэма Фридрих Вильгельм I вдруг выпалил, что принц Фридрих слишком молод для того, чтобы женится. Хотэму лишь оставалось повторить полученные от своего короля указания: два брака, а не один. Фридрих Вильгельм I оставил посланника в неведении. Хотэм попытался все же добиться согласия короля и после нескольких неудачных аудиенций заявил – хорошо, пусть принц Фридрих сейчас еще слишком молод. Но ведь можно уладить дело таким образом – обручить уже сейчас принца Уэльского и Вильгельмину, а в отношении принцессы Амелии и принца Фридриха установить отсроченную на несколько лет дату женитьбы! Это было в высшей степени разумно, но Фридрих Вильгельм I устроил отвратительную сцену и громогласно заявил, что к нему, мол, проявляют неуважение! Он, дескать, не проситель, а король! Раньше, когда он якобы на все был согласен, то из Лондона шли лишь уклончивые ответы. А теперь на него смеют оказывать давление! Не бывать же тому!
Хотэм вынул козырь, припасенный на крайний случай: предъявил королю во время последней аудиенции выкраденное письмо, в котором вскрывались интриги Грумбкова как платного австрийского агента. Это не принесло никакой пользы. Напротив, Фридрих Вильгельм I грубо выставил английского посланника из дворца, посылая ему вослед язвительные замечания. 12 июля 1730 года Хотэм, потерпев полное фиаско в своей миссии, уехал из Пруссии.
Ирония судьбы заключается в том, что спустя несколько лет в Вене изменили свое мнение и решили, что Фридриху неплохо было бы жениться на Амелии Английской. Но когда Секендорф высказал это мнение королю, тот в это, по-видимому, не поверил!
Фридрих между тем воспринимал грубую и нелепую игру своего отца за чистую монету. Когда ему показали портрет принцессы Амелии, то она ему понравилась, между ними даже завязалась переписка. Долгое время он пребывал в надежде на перемены в своей жизни, но потом все рухнуло в одночасье. Но даже тогда он продолжал цепляться за иллюзии – страстно просил покидающего Берлин посланника Хотэма рассказать дядюшке, королю Георгу Второму о его желании переехать в Англию. Когда Хотэма при прусском дворе сменил новый посол, сэр Гай Диккенс, то Фридрих уже прямо поведал ему о своем намерении бежать в Англию. Проконсультировавшись с начальством, Диккенс мягко отверг такой план, однако передал Фридриху некоторую сумму денег от Георга II. Отчаявшийся кронпринц деньги принял, расплатился со своими долгами и стал вынашивать новый план бегства. Теперь уже не в Англию, из которой последовал отказ в убежище, а во Францию, которую он так любил и восхищался. Вероятно, последней каплей, переполнившей чашу терпения кронпринца, был парад в честь короля Саксонии, который состоялся в июне 1730 года. На этом параде король-отец перешел в своей жестокости по отношению к наследнику престола все мыслимые границы: жестоко избил Фридриха на глазах не только офицеров и придворных, уже привыкших к этому, но на виду огромной толпы зевак из простого народа.
Попытка побега являлась актом отчаяния Фридриха, поскольку он понимал, зная характер отца, что после побега можно было не рассчитывать на прощение. В план побега Фридрих посвятил трех своих наиболее преданных друзей. Вот их имена: поручик из Везеля Петер Карл Христоф Кейт (Peter Karl Christoph von Keith; 24 мая 1711 – 27 декабря 1756) – лейб-паж (впоследствии заочно приговоренный к повешению взбешенным королем, Кейт бежал в Англию и вернулся после вступления Фридриха на престол, получил чин подполковника и назначен на пост попечителя Академии наук);
его младший брат, также лейб-паж короля, который после допроса с пристрастием не выдержал и выдал королю замыслы кронпринца о побеге, чем сохранил свою жизнь;
наконец, поручик Ганс Герман фон Катте, сын генерала (после восшествия на престол Фридриха произвел его несчастного отца в фельдмаршалы и сделал графом) и внук фельдмаршала.
Королевский кортеж двигался через Гейдельберг, Маихейм, Дармштадт, Франкфурт, направляясь в прусский город Везель-на-Рейне. 10 августа они добрались до Бонна, побег планировалось осуществить на следующем отрезке пути. Но этого не произошло – план был раскрыт.
Ф. Кони так описывает этот момент: «Едва выглянуло солнце, как услужливый паж пробрался в сарай принца, но в темноте вместо Фридриха разбудил его камердинера. Тот имел довольно присутствия духа притвориться, будто не находит тут ничего подозрительного, и преспокойно завернулся опять в одеяло, высматривая, что из всего этого в конце концов получится.
Он увидел, как принц торопливо вскочил и оделся, но не в мундир, а во французское платье и в красный сюртук сверху. Потом на цыпочках прокрался к двери, осторожно отворил ее, робко озираясь на товарищей, и вышел.
Едва он ушел, камердинер тотчас же известил полковника Рохова обо всем случившемся. Испуганный полковник разбудил еще трех офицеров из королевской свиты, и все четверо, подозревая недобрый умысел, пустились отыскивать принца.
Вскоре они нашли его на конном рынке. Принц стоял, прислонясь к повозке, и со всех сторон высматривал пажа, которого ждал с лошадьми. Появление нежданных гостей привело принца в бешенство и отчаяние, кажется, он был бы в состоянии драться с ними насмерть, если бы имел при себе оружие. Офицеры подошли к нему и с должным почтением спросили, что заставило его высочество так рано подняться с постели и нарядиться в такое странное платье? Он отвечал им коротко и грубо. Рохов между тем ему заметил, что король изволил уже проснуться и через полчаса намерен продолжать свой путь; почему покорнейше просил принца возвратиться и поскорей надеть мундир, чтобы его величество не увидел его в этом костюме. Принц не соглашался. Он отвечал, что хочет прогуляться, подышать утренним воздухом; пусть они не беспокоятся – в назначенный час к отъезду он обязательно явится в приличном, соответствующем его положению платье.
Между тем прискакал паж с двумя лошадьми. Принц хотел проворно вскочить на одну из них, но офицеры не допустили этого. Он боролся с ними, как отчаянный, но сопротивление было напрасно; сила и большинство одолели. Его заставили возвратиться в сарай, лошадей отослали, пажа взяли под арест».
