Борис Алмазов - Петербургские святые. Святые, совершавшие свои подвиги в пределах современной и исторической территории Санкт-Петербургской епархии
В 1904 году рукоположен во иерея к кладбищенской Большеохтинской Георгиевской церкви[99] в Санкт-Петербурге. Служил также в храме Охтинского детского приюта, в церкви Сошествия Святого Духа на Большой Охте[100].
В 1919 году отец Николай награжден саном протоиерея и назначен настоятелем Петроградского храма Сошествия Святого Духа, а также благочинным 10-го благочиния.
Сщмч. Николай (Клементьев)
В 1922 году протоиерея Николая арестовали по делу «об изъятии церковных ценностей», приговорен к 3 годам заключения, но через 9 месяцев освобожден. В 1924 году о. Николай, который был к тому времени вдовцом, по благословению патриарха Тихона принял монашество и был рукоположен в епископский сан и назначен епископом Сестрорецким, викарием Петроградской епархии.
Епископ Николай активно противодействовал обновленцам, принимал меры против созыва обновленческого Собора, просвещал паству касательно подлинной сути обновленческого движения.
В 1925 году арестован и отправлен на три года в Сибирь.
После отбытия срока епископ Николай поселился в Твери и только в 1931 году смог вернуться в Ленинград. Полтора года он жил у своих дочерей, пока не ввели всеобщую паспортизацию. Владыке не разрешили получить прописку в Ленинграде и он выехал в город Тихвин, но и там ему отказали в прописке.
После этого митрополит Сергий назначил его епископом Никольским, управляющим Великоустюжской епархией.
В 1934 году владыка награжден саном архиепископа и назначен правящим архиереем Великоустюжским и Усть-Вымским.
В 1935 году последовал новый арест в составе «контрреволюционной группы» и осуждение на 5 лет ссылки в Казахстан. Находясь в ссылке в Тюлькубасском районе Южно-Казахстанской области, архиепископ Николай (Клементьев) был арестован 23 декабря 1937 года, 30 декабря приговорен к высшей мере наказания и на следующий день расстрелян.
Сщмч. Николай (Кулаков), иерей
(† 1938), память 1 июня
Священномученик Николай родился в 1876 году в городе Вельске Вологодской губернии в семье крестьянина Константина Кулакова. Окончив Вельское двухклассное городское училище, он до 1912 года служил помощником бухгалтера в Вологодском губернском земстве, а затем писарем. Его хорошо знал викарий Вологодской епархии епископ Вельский Антоний (Быстров), который в 1912 году рукоположил его во священника к одному из вологодских храмов.
В 1913 году о. Николай назначен служить в храм Митрофаньевского подворья в Санкт-Петербурге, одновременно исполняя обязанности секретаря архиепископа Вологодского Никона (Рождественского), члена Государственного совета и Святейшего синода. Жил постоянно в Санкт-Петербурге. На подворье о. Николай служил до его закрытия; затем перешел во Владимирский собор, а после его закрытия, с 1932 года стал служить в Покровской церкви на Боровой улице[101].
Во время службы на Митрофаньевском подворье, а затем во Владимирском соборе и в Покровской церкви, куда стали ходить и его духовные дети, о. Николай вел активную церковную деятельность, совершал истово богослужения и воспитывал прихожан в духе Евангелия и трудов святых отцов, которые глубоко изучал. Он усердно поучал духовных детей в проповедях, которые, прежде чем произнести, составлял в письменном виде, чтобы духовные дети в случае его ареста могли вникать в учение Господне, как понимал его их духовный отец.
Отца Николая арестовали 22 декабря 1933 года и заключили в одну из Ленинградских тюрем. Тогда в городе были арестованы многие священнослужители и миряне. В формулировке обвинительного заключения сотрудники ОГПУ написали: «В декабре 1933 года секретно-политическим отделом… ОГПУ… оперативно ликвидирована ленинградская церковно-монархическая организация… непосредственно руководимая закордонным белоэмигрантским церковно-политическим центром…
Ставя своей конечной целью активное содействие иностранной интервенции для свержения советской власти, организация вела интенсивную контрреволюционную деятельность, заключавшуюся: <…> В регулярной связи с белоэмигрантским церковно-политическим центром, возглавляемым митрополитом Евлогием, в получении от него общего направления, конкретных руководящих указаний, литературы и денежных субсидий. <…> В подготовке террористического акта против тов. Сталина. <…> В систематической антисоветской пропаганде и агитации, проводимой как с церковного амвона, так и путем массового распространения контрреволюционной литературы, авторами которой были отдельные руководящие члены организации <…>
В создании подпольных „катакомбных" церквей, являвшихся местом концентрации наиболее озлобленного антисоветского элемента и служивших своеобразной демонстрацией против политики советской власти.
В руководящий состав организации входили классово, политически и идеологически враждебные пролетарской диктатуре элементы – бывшие профессора духовных академий, служители культа, бывшие офицеры, бывшая аристократия и буржуазия.
Контрреволюционная деятельность организации шла в основном под прикрытием Церкви, используя ее легальные возможности для сплочения и объединения под видом религиозных формирований людей для контрреволюционных целей.
По делу в качестве обвиняемых привлекается сто семьдесят пять человек».
На допросе о. Николай открыто изложил суть своих религиозных убеждений. «По политическим убеждениям, я считаю себя монархистом, – сказал он. – В вопросах религиозных я считаю себя идейным христианином, отдающим себя всецело делу единой Православной Церкви, вплоть до мученичества, когда это будет от меня требоваться. Мой долг – воспитывать окружающих меня в вере, благочестии и нравственности в соответствии со священными канонами Российской Православной Церкви. В отношении к моему духовничеству я могу сказать, что этот момент я считаю для себя одним из серьезных…
Всякая власть является законной, поскольку на ее стороне сила; в случае прихода белых и свержения советской власти сила очутится на стороне белых, и власть их, как более сильная, будет законной».
Сначала следователь записывал довольно близко к тому, что говорил священник, но затем все дальше и дальше отходил от этого, а затем убедил и его подписать составленный им протокол, потому, мол, что это не имеет никакого значения.
25 февраля 1934 года тройка ОГПУ приговорила о. Николая к пяти годам заключения в исправительно-трудовой лагерь, и он был отправлен в Севвостоклаг. Не раз, вероятно, пожалел священник, что поддался обману и обольщению следователя, и впоследствии, когда ему вновь в лагерной тюрьме пришлось противостоять натиску следователя, настойчиво задававшему один и тот же вопрос: существует ли в лагере контрреволюционная группировка, возглавляемая архиепископом Онуфрием (Гагалюком)[102] и епископом Антонием (Панкеевым)[103], в которую входит заключенное в лагере духовенство, он, наученный тяжелым опытом, категорично отказался подтвердить лжесвидетельство и заявил: «О существовании контрреволюционной группировки я не знаю. Антисоветской агитации никто не ведет. Я лично тоже антисоветской агитации не вел».
