Николай Левашов - Зеркало моей души.Том 2.Хорошо в стране американской жить...
Конечно, подавляющее большинство жителей той же самой Америки никогда не сталкиваются с реальностью. Для них специально поддерживается эта иллюзия «американской мечты». Но… когда кто-то становится властям «поперёк горла», тогда они забывают об ими же придуманных лозунгах, но при этом стараются сохранить видимость того, что эти законы для них «святы», и просто включают систему саботажа. Саботаж — очень удобное оружие, позволяющее сохранить видимость законности для всех остальных. До тех пор, пока каждый конкретный человек делает то, что от него хотят, социальным паразитам просто незачем включать систему саботажа. Но как только человек попадает в «чёрный список», вся бюрократическая машина социальных паразитов включается на саботаж.
И приведённый рассказ о приключении с получением водительского удостоверения — это только первая «ласточка» в длинной цепи бюрократического саботажа, с которым мне и Светлане пришлось столкнуться в самой «свободной» стране Мира! Такой беспредел, с которым нам пришлось столкнуться в этой стране «демократии», даже трудно себе представить. Конечно, наш случай особый, но… весь саботаж возник только по одной причине: я отказался работать на теневое Мировое Правительство на любых МОИХ условиях! Ничего более!!! Только не согласился! Я не нарушал никаких законов, не причинил никому вреда и т. д., а только высказал свою позицию, согласно так пропагандируемому ими праву на «СВОБОДУ» ВЫБОРА! А на самом деле «свобода выбора» в мире Западной «демократии» — полная иллюзия и обман! И о том, что это именно так, нам пришлось узнать не теоретически, а на своём собственном опыте, на своей собственной «шкуре»! Так что, по крайней мере, для нас стало ясно, что слова о свободе и преимуществах, так называемой, Западной цивилизации — только приманка для рабов, которые даже и не осознают, что они давно не свободные люди, а принадлежат со всеми «потрохами» социальным паразитам!
Если у человека нет ошейника раба на шее, это ещё не означает, что такой человек свободен! Просто меняется обёртка, но суть остаётся той же, и наша жизнь в Америке, в силу определённых обстоятельств, позволила всю эту ложь увидеть, и осознать ту степень порабощения человечества, которой добились социальные паразиты за последнюю тысячу лет и особенно за последнее столетие. А причины того, что мы с женой остались живы в этом противостоянии, я постараюсь прояснить в ходе дальнейшего повествования.
И это случилось не из-за того, что с нами не хотели расправиться ещё и физически, а потому, что у социальных паразитов ничего с этим не получилось, хотя они очень даже и старались, и мне не раз приходилось удивляться изощрённости их ума в вопросах, связанных с уничтожением и разрушением! И все эти «игры» начались буквально сразу после моего отказа и практически не прекращались до самого моего отъезда в Россию…
Глава 10. Операция «К» и другие приключения
Так уж получилось, что наряду с уже упомянутыми мною событиями, в мае 1993 года произошло и много другого, как вполне ожидаемого, так и неожиданного! Одним из ожидаемых событий стало начало моей второй американской школы-семинара. Слушателей набралось человек двадцать, и проводил я свои занятия по уже отработанной схеме. Только в этот раз я планировал более продолжительную школу. Занятия начинались, как и в первый раз, в 19.00 каждый вечер, исключая субботу и воскресенье. Продолжительность занятий была три часа с двумя десятиминутными перерывами между занятиями. Всё было, как и прошлый раз…
Отличием было то, что переводил школу на английский не Роман Боринков, а женщина по имени Нина, фамилию которой я не помню. Она была кандидатом наук по биологии, если мне не изменяет память, генетиком, преподавала в университете Бёркли (Berkley). Серьёзной научной подготовки и опыта преподавания на английском языке, по моему мнению, должно было быть достаточным, чтобы при синхронном переводе перевод максимально соответствовал оригиналу. Мой расчёт на это, в основном, оправдался, мне всего несколько раз пришлось просить её перевести несколько по-другому.
Занятия проходили так же, как во время первой американской школы, среди моих слушателей было несколько профессиональных врачей, психологов, что говорило о том, что после первой школы пошло много слухов о ней. Приехали на школу-семинар и из других штатов, и это притом, что я никогда не помещал никакой рекламы не только о школе, но вообще о своей работе и её результатах. И вновь, когда я перестраивал мозг и сущность людей, и у них появлялись принципиально новые возможности, в существование которых они с трудом верили, это вызывало у них шок, что вполне понятно. Так что в этом плане вторая американская школа-семинар проходила нормально! Принципиальным отличием второй школы-семинара стало не изменение моего подхода к своей школе, а то, что происходило во время её проведения. Но всё по порядку…
Через несколько дней после начала занятий, когда я повернулся спиной к своим слушателям, чтобы изобразить очередную диаграмму, я почувствовал в спине что-то, похожее на укус комара или покалывание шерстяной одежды, надетой на голое тело. Сначала я не придал этому особого значения, но буквально через минуту на меня навалилась невероятная слабость, мне стоило больших усилий воли не грохнуться на пол комнаты. Я продолжал, не подавая вида, вести занятие, а в это время лихорадочно искал причину такой внезапной невероятной слабости.
И буквально за доли секунды связал такое своё состояние с «комариным укусом», который я ощутил в своей спине, и просканировал на связь этого «укуса» со своим состоянием, и результат был однозначен — я получил в спину порцию яда, и яда довольно сильного! В тот момент у меня не было времени на анализ, кто и почему это сделал, моё состояние резко ухудшалось, и мне пришлось быстро самому определять наличие яда в своём организме. Мне это удалось сделать за несколько секунд, и я сразу приступил к его расщеплению в своём теле и нейтрализации тех повреждений, которые яд уже успел сделать за время своего действия до момента начала его расщепления.
По мере того, как я расщеплял попавший в моё тело яд и убирал последствия его действия, невероятная слабость стала отступать, и вскоре я уже чувствовал себя нормально. За эти несколько весьма критических минут, когда я боролся с ядом в своём теле, я продолжал вести занятие, никто даже не заметил (кроме Светланы), что со мной что-то произошло. Мои слушатели с большим интересом слушали перевод моих слов и ничего, кроме некоторой бледности на моём лице, не заметили, приняв её появление за признак усталости и недосыпания. Так, по крайней мере, мне сообщил Джордж, когда он от меня узнал, что на самом деле произошло! Он слушал мой рассказ, и хотя он ему казался невероятным, что явно читалось даже по его лицу, он, тем не менее, не спешил даже думать о том, что я придумал всё это или мне просто померещилось. Он уже не один раз убеждался на своём собственном опыте: то, что я говорю и делаю, не является ни фантазией, ни бредом сумасшедшего, несмотря на тот факт, что многое звучит, по крайней мере, весьма странно.
