Александр Лебедь - За державу обидно
Это все было позже, а в сентябре 1990 года дивизия еще была воздушно-десантной и входила в состав ВДВ. Николай Семенович был на месте. Ждал. Вид у него был какой-то неуверенный.
- Здравствуй, Коля, сто лет тебя не видел! - сказал я. - Какие трудности? Вертолет, надеюсь, готов?
- Вертолет-то готов! И вертолетчики все как на подбор, все с афганским опытом, но...
- Какие могут быть но... Спасибо!
- Да ты подожди, дай договорю. Звонил начальник штаба генерал Подколзин, передал распоряжение Командующего: "Если приедет генерал Лебедь вертолета ему не давать!"
Я мысленно поблагодарил Командующего за отцовскую предусмотрительность.
- Что ты такое отмочил, что он о тебе так заботится?
- Да не, ничего! А об уазике он ничего не говорил?
- Об УАЗике - ничего!
- Тогда готовь уазик с двумя сменными водителями и желательно белорусами, чтоб дорогу знали, а то Толя с утра двести от Тулы до Москвы махнул, двести по Москве и семьсот к вам! Перебор!..
- Это сейчас подготовим. Да ты не расстраивайся. Если даже звонка не было бы, все равно ты бы никуда не взлетел.
Туман видишь какой? И к утру будет еще гуще.
Туман действительно был основательный. Пока готовился уазик, собрались старые афганские товарищи, вспомнили, помянули, поговорили. В 23 часа 30 минут мы тепло попрощались, нам пожелали счастливого пути и удачи, и не безосновательно, так как туман стал значительно плотней. Первые километров тридцать мы еще не остыли от такой неожиданной, теплой и приятной встречи и продолжали обмениваться впечатлениями. Идиллию нарушил водитель: "А куда ехать-то?"
- Как куда, в Гоже-Поречье.
- А это где?
- Как где? Стой!
Машина остановилась. После краткого разбирательства выяснилась следующая картина. Конечно, устав - книга в армии святая и приказ начальника по уставу - закон для подчиненного, и он должен быть выполнен, опять же по уставу, точно, беспрекословно и в срок. Вот так и выполнили. В точно назначенное время укомплектованный канистрами, сухпайками уазик, с двумя накормленными ужином водителями стоял в назначенном месте. Не учли одного обстоятельства: инициативу подчиненных. Все случаи инициативы в уставе как ни пиши - не опишешь. В данном случае она, инициатива, материализовалась в двух юных, прослуживших по полгода водителях. Фамилии точно не помню, но условно одного - Иванов, другого - Петров. Один из Тамбовской, другой из Рязанской губернии, в Белоруссию попали два месяца назад, стажировались по маленькой при комендантской роте в каботажном плавании вокруг штаба дивизии, в географии Белоруссии - ни уха, ни рыла, тем не менее полны молодеческого энтузиазма и готовы ехать хоть на Аляску, лишь бы дорогу кто-нибудь показывал. Карту мы с собой, понадеявшись на опытных водителей, не взяли. Тридцать километров от Витебска в клубах молочно-белого тумана отъехали. Боржоми, как говорят, было поздно пить, желудок уже отвалился.
- Вперед, на запад! - отдал я приказ.
Поехали по указателю. Туман все густел, скорость соответственно все падала. Монотонное медленное движение усыпляло. Юные "энтузиасты", несмотря на то, что их меняли через час-полтора, клевали носом. Надо было очень внимательно следить, чтобы не оказаться в придорожной канаве и не обнять какой-нибудь столб. Придорожные столбы и деревья (как известно из практики) наносят увечья и ранения водителям и пассажирам только в порядке самообороны. Миленькая была ночка, приятно вспомнить.
Но мы победили: и ночь, и туман, и в восемь часов утра были в Гродно. До Гоже-Поречья оставался пустяк - тридцать пять километров. Водители на последнем дыхании преодолели оставшиеся километры. В 9.20 мы были у смотровой площадки. Встретили нас одобрительным веселым гулом. Выяснилось, что накануне вечером Командующий в мой адрес разные нехорошие слова говорил, грозился, что если к началу занятий к 10 часам Лебедь со своими авантюристами не будет, у него появятся крупные неприятности...
Мы тщательно побрились, слегка перекусили. К прибытию Командующего я построил двух командиров полков в одну шеренгу впереди общего строя и, как только Командующий вышел из машины, сразу же доложил: "Товарищ Командующий, группа из трех человек совершила марш-бросок по маршруту: Москва - Витебск Минск - Гродно - Гоже-Поречье. В пути следования замечаний не имели. К занятиям готовы. Старший группы генерал-майор Лебедь! Разрешите стать в строй".
Командующий крякнул. Над полигоном висел туман, и было ясно, что вертолетом вопреки его приказу я не воспользовался. До официально объявленного времени занятий оставалось еще 10 минут. Я опоздал на самолет, но на занятия я не опоздал. Тема для возможной ругани и разбирательства была исчерпана.
- Становитесь, - буркнул он.
- Есть!
На смотровой площадке было многолюдно. Событие предстояло не рядовое. Десантировалась такая армада нечасто. Командующим были приглашены на эти учения какие-то великие мира сего. Кто они такие, я не знал и сейчас не знаю. Помню, что был там главный военный прокурор. Все везде было готово, но туман... Высококачественный, белорусский туман сплошной пеленой покрывал Гоже-Пореченский полигон. Так прошел час. Туман продолжал висеть. Гости, приглашенные на грандиозное зрелище, начинали нервничать. И, судя по некоторым признакам, начали подначивать Командующего. Кто-то доложил, что через час туман подымется. Командующий оживился. Пока взлетают, пока строятся, пока долетят - он подымется. Последовала команда: "Вперед!"
Прошло еще часа полтора. Туман значительно поредел, видимость возросла метров до 200 - 250. Но туман не проходил! Бросать людей, технику - нельзя. Армада, приведенная в действие "волевой" командой, была уже на подходе. Оставались считанные минуты. Надо было решать. То ли Командующий решил сам проявить супертвердость, то ли гости подсказали, судить не берусь, но решение, роковое решение, как показали ближайшие часы, было принято.
Армада тройками грохотала двигателями где-то над головой. Можно было себе представить, как от огромных транспортников отделяются в беспросветную мглу маленькие фигурки, несколько секунд "свистят" на стабилизирующих, потом над головами один за одним вспыхивают купола. Представить можно, нельзя все это увидеть. А это то, ради чего высокие гости проделали неблизкий путь в Белоруссию. Как мы, стоя на смотровой площадке, ни всматривались, удалось увидеть силуэт только одного парашютиста. Десантирование в тумане автоматически привело к тому, что учебный бой на площадке приземления завязался опять же в тумане. Ревели двигатели машин, лязгали гусеницы, раздавались длинные и короткие автоматные очереди, но что там творилось?.. Творилось ли оно в соответствии с планом розыгрыша боевых действий или близко на него не было похоже - Бог весть! Туман с одинаковой старательностью похоронил и успехи, и недостатки.
