Дмитрий Волкогонов - Троцкий. Книга 2
Для этого предлагается "внедриться в охрану "Старика". Но Ван (секретарь Троцкого. — Д.В.) не ответил на письмо "Тюльпана". Очередным пароходом будет снова послано письмо Вану…" Далее "Вест" упоминает о "софийском методе" (попытка взрыва квартиры в Софии агентами НКВД), о необходимости, если не удастся ввести в охрану "Старика" Зборовского, направить через Международный секретариат "пару-тройку немцев-троцкистов". Эти люди "нам могут оказаться очень ценными в будущем и в ином отношении"[147].
Предложения "Веста" принимаются, и из Испании и Советского Союза в Мексику потянулись новые люди — "троцкисты", готовые к исполнению любых приказов. Пока Троцкий писал, постепенно забывал Фриду Кало, вел контрпроцесс, оборудовал свою личную крепость в Койоакане, в безоблачном мексиканском небе над изгнанником сгущались невидимые тучи.
Вскоре из Парижа приходит еще одна шифровка: "Нужно продвигать "Тюльпана" к "Старику". Вышлите проект письма "Тюльпана" к "Старику" и только после получения нашей санкции — письмо должно быть отправлено"[148]. Как видим, в Центре рассматривали несколько вариантов проникновения в окружение Троцкого.
А тем временем Троцкий, осев в Мексике, не ослабил своей идейной и моральной борьбы с диктатором. В начале 1939 года, как мне удалось установить, Сталин провел узкое совещание с единственным вопросом: о необходимости ускорения ликвидации Троцкого. В Европе пахло войной, страна была к ней не готова, а на стол к вождю почти ежедневно ложились донесения из-за рубежа от дипломатов и разведчиков о новых и новых разоблачениях, заявлениях, пророчествах и призывах Троцкого. Чего стоит только его недавняя статья "Тоталитарные пораженцы"! Троцкий в ней пишет о разгроме Сталиным армии с помощью мехлисов и ежовых, что может привести страну в надвигающейся войне к поражению. Вот заключительный абзац статьи: "Пораженчество, саботаж и измена гнездятся в опричнине Сталина. Обер-пораженцем является "отец народов", он же — их палач. Обеспечить оборону страны нельзя иначе, как разгромив самодержавную клику саботажников и пораженцев. Лозунг советского патриотизма звучит так: долой тоталитарных пораженцев! вон Сталина и его опричнину!"[149]
Или вот еще: сообщение о новой статье Троцкого "За стенами Кремля". В ней изгнанник со знанием дела говорит о судьбе А.Енукидзе, одного из приближенных вождя. Автор утверждает, что Енукидзе был расстрелян после того, как пытался "остановить руку, занесенную над головами старых большевиков"[150]. В этом же январском номере 1939 года должна была появиться статья, посвященная годовщине смерти Льва Седова. Но у Троцкого не хватило сил ее написать. В своем ответе Этьену (Зборовскому. — Д.В.) койоаканский затворник пишет:
"Дорогой друг!
…Я вряд ли способен дать теперь что-либо на эту тему. Я надеюсь, что Вы сами, хоть в нескольких строках, отметите годовщину… Большая Ваша заслуга, что вы столь аккуратно и тщательно выпускаете "Бюллетень". Это вам зачтется…
Крепко жму руку.
Ваш Л.Д."[151].
Кремлевский руководитель не хотел больше терпеть разоблачений и ядовитых уколов. Сталин устал ждать, пока его Скуратовы — вначале Менжинский, затем Ягода, а потом и Ежов — будут бесплодно пытаться устранить Троцкого с политической сцены. Сталин, отдав необходимые распоряжения новому главе ведомства Л.П.Берии, решил лично поставить задачи исполнителям. В марте 1939 года к нему вызвали комиссара государственной безопасности 3-го ранга П.А.Судоплатова. Павел Анатольевич так рассказывал об этой встрече.
Сталин, поздоровавшись, предложил Судоплатову сесть, а сам молча продолжал расхаживать по своему огромному кабинету. Наконец он стал говорить о том огромном зле, который приносят Троцкий и троцкизм стране, коммунистическому движению.
— Вы, конечно, знакомы с материалами открытых судебных процессов. Там довольно убедительно была вскрыта деятельность троцкистских бандитов. Кому положено — понесли заслуженную кару. А главный вдохновитель продолжает свое черное дело. Вы знаете, конечно, что он поставлен нами вне закона.
Сталин выразительно посмотрел на Судоплатова и продолжал не спеша прохаживаться по дорожке.
— Этот фашистский наймит должен быть ликвидирован. Без долгих промедлений. Думаю, что с этим справитесь Вы. Для этого нужно с верными людьми выехать в Мексику. Вы готовы?
Судоплатов, вспоминая тот далекий разговор, сказал, что сотрудники Иностранного отдела сделают все необходимое для исполнения его, Сталина, указаний. Но при этом заметил, что лично он плохо знает мексиканскую специфику и не владеет испанским языком.
— А Эйтингон? — знающе перебил Сталин. — Берите кого хотите. Не жалейте средств. Привлеките и местные силы. Продумайте все тщательно и доложите. До свидания.
Вскоре Судоплатов еще раз был у Сталина, где устно изложил возможные варианты операции, которую можно будет детально спланировать лишь на месте. В управлении решили, что операцию лучше всего возглавить Науму Исааковичу Эйтингону — сорокалетнему опытному разведчику. Сталин попросил рассказать о нем.
Судоплатов, волнуясь, набросал словесные штрихи портрета разведчика: член партии с 1919 года, знает несколько языков. Работал у Дзержинского, который его весьма высоко ценил. Учился в военной академии. Блестящий знаток Дальнего Востока и Америки. В его биографии есть эпизоды, связанные с "делом Чжан Цзолиня" в Китае и спасением там же В.Блюхера. Очень хорошо проявил себя в Испании, свободно владеет испанским языком. Надежен, находчив, тверд.
— Ну вот и решили. Действуйте, — не стал больше слушать Сталин. Подчеркнул на прощание, что задача по ликвидации Троцкого — поручение ЦК… — Не мне Вам говорить, что это значит, — многозначительно бросил хозяин кабинета.
К слову, в своем обращении к Никите Сергеевичу Хрущеву, отправленном из знаменитой Владимирской тюрьмы № 2 в сентябре 1963 года, Н.И.Эйтингон писал: "С 1925 года, после окончания Академии имени Фрунзе до начала Отечественной войны находился за пределами страны на работе в качестве…" (там, где Эйтингон не хотел писать лишнего в открытом письме, он ставил многоточие. — Д.В). Приговоренный к 12 годам разведчик перечисляет в письме выполненные им в разное время задания. В их числе — "работа, сделанная в Америке. Этой работой ЦК был доволен. Мне было официально объявлено от имени Инстанции, что проведенной мною работой довольны, что меня никогда не забудут, равно как и людей, участвовавших в этом деле. Меня наградили тогда орденом Ленина… Но это только часть работы, которая делалась по указанию партии". В письме подчеркивается, что "личных заданий б. наркома никогда и ни в одном случае не выполняли…"[152]
