Рэнди Тараборелли - Майкл Джексон (1958-2009). Жизнь короля
«И Майкл Джексон сел в лужу, чего никто не ожидал, — заметил один из обозревателей. — Он сам не раздал ни одного билета, потому что слишком сходил с ума от разочарования, которое принесла всем эта ситуация. Это было его последним шоу вместе с братьями, они бесплатно раздавали билеты всем желающим. Что за окончание для тура Victory».
«Это унизительно, — сказал Майкл своему знакомому. — И во всем виноват Фрэнк. Ему конец. Он уволен. Так ему и надо».
И хотя на этот раз он его не уволил, не разговаривал с мим много недель.
Еще более усугубили атмосферу в конце гастролей разногласия из-за недоразумения с гастрольными деньгами, свя-шнными с Чаком Салливаном, что поставило концерты в Лос-Анджелесе под угрозу срыва. Вальяжный Дон Кинг провел пресс-конференцию, чтобы объявить, что Джексоны все-гаки выступят там, и праздновал победу над «алчностью» Салливана. Тот аннулировал обещанный Джексонам аккредитив на 24 млн долларов через 2 недели после начала гастролей. Салливан, потерпев убытки на 4 млн долларов к моменту перемещения тура на Западное побережье, заболел сердечным недомоганием, как он сказал, в результате тура Victory и распрей с Джексонами из-за денег. Даже адвокат Салливана Джим Мюррей признал, что он «довел кое-что до абсолютно пикового положения».
Во время пресс-конференции Дон Кинг продолжал приписывать Джексонам высшие человеческие достоинства и обрушился на прессу за «очернительство» их в последние месяцы. Он назвал «умеренной» 30-долларовую цену билетов. Рассказывал о своих «чудесных взаимоотношениях со всеми братьями, особенно с Майклом». Неделю спустя большое жюри в Нью-Йорке обвинило Кинга в 23 случаях сокрытия доходов.
8 последнюю неделю гастролей Джозеф и Дон Кинг начали строить планы продолжения тура Victory в Европе.
«Мы с Доном Кингом планировали турне по всему миру. Майкл знал об этом», — скажет Джозеф позже. Когда Майкл услышал об этих намерениях, он передал им через Дилео краткое послание: «Забудьте об этом».
9 декабря 1984 г. Майкл со сцены объявил всем: «Это паше последнее шоу и последнее выступление вместе. Мы были вместе долгих 20 лет, и мы любим вас всех». Братья изумленно посмотрели на него, словно это было для них новостью.
После этого представления в Лос-Анджелесе Фрэнк Дилео, отзывавшийся обо всех участниках гастролей как о банде, способной стрелять только в спину», протянул руку Дону Кингу, поздравляя его.
«Приятно было работать с вами, — сказал он, формально пожав ему руку. И добавил саркастически: — Может быть, мы встретимся когда-нибудь в баре».
За кулисами репортер спросил Майкла: «Как долго вы с Фрэнком Дилео?»
Майкл посмотрел на него ледяным взглядом: «вам надо было спросить, как долго он со мной».
«Невозможно себе представить, чтобы такой великий человек, как Майкл Джексон, относился так к своей семье, — разглагольствовал Дон Кинг. — Он считает, что его отец был не прав по отношению к нему. Может быть, отец и был в чем-то не прав, но он был чертовки прав во многом!»
Последние замечания Дона Кинга вряд ли вернули ему расположение Майкла. Он сказал: «Что Майкл должен понять, так это то, что он ниггер. Неважно, насколько хорошо он умеет петь или танцевать. Все равно, как бы он ни гарцевал. Он — мировая мегазвезда, но все равно он останется ме-газвездой-ниггером. Он должен признать этот факт. Не только понять это, он должен признать и принять это и продемонстрировать, что он хочет быть ниггером. Зачем? Чтобы показать, что ниггер способен на это».
Дон Кинг стал для Майкла Джексона худшим из кошмаров. Майкл пожертвовал все доходы от тура Victory — почти 5 млн долларов — Фонду Мартелла по исследованиям в области онкологии, Единому Фонду негритянских колледжей и Лагерям летнего отдыха Рональда Макдональда. Европейские гастроли Джексонов не состоялись. Когда Майкл писал о туре Victory в своей автобиографии, он не упомянул о Доне Кинге, Джозефе и Кэтрин, Чаке Салливане и других главных действующих лицах по ту сторону кулис.
О своих братьях Майкл писал ностальгически-слащаво: «Это было прекрасное чувство — играть снова с моими братьями. Мы снова были все вместе. Я наслаждался гастролями».
Вот что он поверил бумаге, но, вполне очевидно, на душе у него было иное. Хотел или не хотел он признать это публично, настоящей победой для Майкла стало то, что Джексоны прекратили свое существование как действующая группа.
Их будущее в качестве семьи тоже не обещало ничего хорошего.
Глава 24
Пока в 1984 году Майкл и его братья были на гастролях, нома назревали серьезные проблемы, которые нельзя было игнорировать. У Джекки, которому было 33 года, продолжался роман с подающей большие надежды танцовщицей и хореографом Паолой Абдул. Она была на 12 лет моложе. Джекки пригласил ее в качестве хореографа клипа Джексонов Torture, и котором Майкл не принимал участия. (Впоследствии Паола стала хореографом великолепных, получивших награды, дебютных клипов Джанет на основе ее альбома Control и сама стала звездой.)
Майкл осуждал увлечение брата, будучи ярым противником супружеской неверности. Однажды он увидел знакомого, рассматривающего фотографии в порномагазине, и пригро-шл рассказать об этом его жене. Даже это он считал предосудительным.
Майкл всегда относился к жене Джекки Энид с особой симпатией. Он восхищался ее честностью. «Ты всегда можешь доверять Энид, — говорил он. — Она не из тех людей, что говорят одно, а делают другое. Она никогда не лжет. Я люблю ее за это».
Когда Майкл и Джанет были подростками, Джекки и Энид жили в шести кварталах от Энсино. Брат и сестра приезжали к ним на велосипедах справлять Рождество, потому что дома этот праздник не отмечали.
Теперь Майкл мог лишиться невестки из-за романа Джекки.
«Если у Джекки и были романы до Паолы, я о них ничего не знала, — рассказывала Энид. — У нас многие годы был абонемент на игры баскетбольной команды «Лэйкерс», а она была девушкой из их «группы поддержки». Помню, как они познакомились во время матча. Она тогда была этаким пупсиком и попросила у него автограф. Я не обратила на это внимание. Потом она с двумя подружками стала приезжать к нашему дому, ждать. Скоро они начали встречаться с Джекки, хотя она знала, что у него жена».
«У нас с Джекки ничего не было. Мы были просто друзьями», — заявила как-то Паола журналистам.
«Точно я узнала про их роман, когда она позвонила мне и сама призналась в этом, — вспоминала Энид. — Я никогда не разговаривала с ней до этого, но однажды я подошла к телефону, звонила Паола. Она сказала, что говорит из больницы, ей только что сделали аборт. По ее словам, это был ребенок Джекки. Он сказал, что ничего про это не знает. С одной стороны, надо доверять мужу, особенно если он занимается шоу-бизнесом. Или вы верите любой девице, позвонившей вам и рассказавшей историю про аборт, или вы верите вашему мужу. Тогда я поверила мужу. Но потом стали происходить странные вещи, Джекки говорил мне, что поехал на студию, а потом звонила Паола и сообщала, что он едет домой от нее. И тут же появлялся муж. Сначала вы не хотите в это верить. Какая жена захочет? Я не знала, кому верить, потому что иногда она звонила мне и начинала молоть всякую чепуху. Я передаю трубку Джекки, и он говорит ей: «Что тебе от меня нужно? Зачем ты пытаешься разрушить мою семью? Я люблю мою жену».
