Ефрем Филофейский - Моя жизнь со Старцем Иосифом
— Молись так: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя!» — и когда ходишь, и когда ловишь рыбу. И если будешь так молиться, то будешь ловить больше рыбы. А иначе тебя самого, как рыбешку, поймают бесы.
Советы Старца пошли на пользу душе Иоанникия. И вскоре молитва у него стала произноситься свободно и создавать в сердце теплоту, так что молодой монах всей душой предался этому благословенному деланию. Так этот юноша получил молитву от Старца Иосифа, ибо был чист.
Отец Иоанникий настолько привязался к Старцу Иосифу, что говорил: «Старче, Бога я не видел, а тебя видел».
* * *
Однажды Старец увидел во сне, что идет по какому-то городу. И когда он дошел до городской крепости, некий человек показал ему впереди сад, очень красивый, со множеством плодоносящих деревьев и изобилием воды, и сказал ему: «Этот сад был уготован для тебя, но отдан даром Иоанникию». Когда Старец проснулся, он начал размышлять об этом сне: «Что бы это значило?» В итоге он пришел к такому выводу: «Одно из двух: либо Иоанникию дан этот сад, потому что он получил от меня молитву, либо Иоанникий умрет».
На следующий день пришел отец Анания и сказал:
— Старче, Иоанникия вырвало кровью.
Старец сказал:
— Это дитя умрет, я видел такой-то сон. Только не говори ему о том, что я видел.
— Я его отведу в Ватопед, там есть врач.
— Куда бы ты ни отвел парня, он жить не будет.
Таков был ответ Старца. Иоанникия отвели в Ватопед. Тамошний врач решил, что это желудочное кровотечение. Но Старец говорил, что кровотечение было легочное.
Иоанникий умер через шесть месяцев. Это был туберкулез, к которому у него была наследственная склонность. Воля Божия была в том, чтобы этот монах рано ушел из земной жизни. Парню было двадцать пять лет, он был высокого роста и крепкого сложения, но заболел неизлечимой в то время скоротечной чахоткой.
Когда болезнь усилилась, его Старец выделил ему отдельную келлию, чтобы не заразились другие, и ему туда носили пищу. Свободного времени было много, и отец Иоанникий ходил к Старцу Иосифу, чтобы услышать от него о духовном и укрепиться. Старец говорил ему об иной жизни, о рае, о том, что бывает с душой человека после ее исхода, о мытарствах. Всем этим он его подготавливал к скорой кончине.
Когда этому иноку стало уже тяжело подниматься на гору к Старцу, Старец ему сказал:
— Я буду к тебе спускаться, Иоанникий, чтобы побыть с тобой. Я буду приходить к тебе ночью. Когда исполню свое правило и закончу творить умную молитву, тогда буду к тебе спускаться. А перед рассветом буду уходить.
Так и спускался к нему Старец и утешал его, а когда увидел, что дело идет к концу, сказал:
— Иоанникий, когда ангел придет тебя взять, скажи ему, чтобы вы зашли ко мне попрощаться.
Как мы видим вещи этого мира, так Старец видел реальности иной жизни.
— Буди благословенно. Я ему скажу, чтобы мы зашли, — ответил добрый инок.
Но Старец Иосиф, для надежности, попросил Старца общины ударить в колокол, как только преставится Иоанникий, чтобы он узнал об этом на своей скале.
* * *
За два часа до смерти Иоанникий увидел Пресвятую Богородицу. Зашел к нему отец Анания, а Иоанникий говорит ему, как бы жалуясь и негодуя:
— Что здесь делает эта женщина? Уведите ее отсюда.
Но затем оробел и сказал:
— Оставьте Ее, оставьте, это Богородица!
Отец Анания спросил его:
— Иоанникий, как ты понял, что это Богородица?
— Я Ее попросил, чтобы она прочитала «Богородице Дево, радуйся!», и Она произнесла это полностью.
— Хорошо, Иоанникий, а где Она?
— Вон там, в том конце.
— А какая у Нее одежда?
— Красная.
— Спроси у Нее, когда умрешь?
— Пресвятая Богородице, когда я умру? — спросил Иоанникий.
— Что Она тебе сказала? — сказал отец Анания.
— Когда Господь захочет.
Отец Анания ушел, и в ту же минуту зашел отец Харалампий.
— Сейчас Она ушла, — прошептал отец Иоанникий.
— Кто ушел? — спросил отец Харалампий.
— Богородица.
— Здесь была Богородица?
— Да, — отвечал тот.
* * *
Через два часа паренек умер. Сон, виденный Старцем, означал, что отец Иоанникий не просто спасся, но унаследовал то, чего, может быть, милость Божия удостоит и нас. Отец Иоанникий был для Старца как собственное чадо, ибо и молитву свою приобрел у него, и благодать его, а в конце получил даже и сад, который предназначался Старцу.
В тот день Старец вырезал крестики и вдруг начал кричать:
— Арсений! Арсений! Иоанникий здесь! Скончался Иоанникий и сейчас со мной прощается.
И вскоре внизу забил колокол. Оказал послушание и ангел-хранитель. В таких случаях подвижникам подчиняются и ангелы.
Милосердие Старца
Прошло два-три года жизни на скалах Святой Анны, и Старец начал чувствовать сильное беспокойство и боль, когда молился. И во время молитвы он получил извещение о том, что в мире случится большая беда. Получив эту весть, Старец прекратил все дела и стал молиться день и ночь. Испытывая большую душевную боль и проливая слезы, он умолял Бога помиловать мир. Живя в уединении в горах, он не знал точно, что происходит в мире, но, несмотря на это, горячо о нем молился. Вскоре в скиту стало известно, что 28 октября 1940 года Италия объявила войну Греции.
* * *
Пришла ужасная немецкая оккупация. На Святой Горе, как и во всей Греции, наступил голод. [151]
До тех пор дверь в ограде Старца Иосифа ради сохранения безмолвия чаще всего была закрыта для всех, за что в итоге его обвинили в прелести. Но теперь, в эти годы бедствий, Старец рассудил, что он должен пожертвовать на время своим безмолвием, чтобы помочь нуждающимся.
Старец и отец Арсений брали всю старую одежду, которую им присылали, приносили ее на пристань и продавали, чтобы приобрести немного муки. Дошло до того, что они продали свои подрясники и вместо них носили мешки. Из приобретенной муки Старец сам замешивал хлеб и приглашал всех бедных подвижников, чтобы их покормить. Про него говорили: келлия Старца Иосифа — это дом Сампсона Странноприимца.
А когда мука заканчивалась, Старец говорил отцу Арсению: «Теперь, Арсений, ступай в горы, собери дикие каштаны, принеси их сюда, мы из них сделаем муку и испечем лепешки. И мы поедим, и люди».
Старец ничего не удерживал для себя. Все, что имел, он щедро раздавал другим, говоря: «Если у нас есть что-то, не будем это держать только для себя, ибо так не оправдаемся. Не будем есть это только сами, но разделим пополам с людьми». Старец привечал всех калек и объяснял свои поступки так: «Здоровым все рады, а больным — нет. Лучше сами умрем, но их накормим». Они с отцом Арсением очень уставали, но Старец говорил: «Ничего страшного, будем их приглашать. Что-то получим для спасения нашей души и благодаря им. Приобретем теперь награду любовью и милостыней».
