Григорий Зумис - Люди Церкви, которых я знал
Ему было жалко родителей, которые сегодня занимаются воспитанием детей. Он считал, что святые иконы имеют огромное влияние на формирование детской психики.
«Очень правильно делают те, кто распространяет Священное Писание с картинками для детей, но это одно что может сделать против бесчисленных бесстыдных изображений, распространяемых безбожниками и врагами Христа? Впрочем, нам не стоит отчаиваться и этим доставлять радость бесам. Не будем оставлять своих усилий, но будем стараться вкладывать в сердца детей учение Евангелия».
О последних временах он говорил кратко, не назначая сроков конца мира, потому что в Церкви об этих временах и сроках судят иначе: «Единственное, что мы можем сделать касательно этого, руководствуясь святым Евангелием, – приготовиться. Судя по тем признакам, что сейчас видны, не возникает никакого сомнения, что мы быстрым шагом приближаемся к кончине мира».
Среди других признаков последних времён он указывал на бесстыдство людей: «Одним из косвенных признаков того, что мы вошли в восьмой век, является то, что зло распространилось по всей земле, добродетель оскудела, а её делатели, как и все прочие, ожидают наступления царства антихриста. Но пока Православие сохраняет истинное учение, то ни царство антихриста не наступит, ни он сам не сможет поставить нас на колени. То, что сейчас последние времена, видно и по той войне, которая ведётся с Православием. Первой открытой и незаживающей раной, которая была ему нанесена, был переход на новый стиль, а второй – упразднение в паспортах графы «вероисповедание»[280]. Ещё одним признаком последних времён будет то, что монахи станут, как миряне, а миряне – как бесы. Начнётся страшная мировая война, и лишь один Господь знает, кто в ней выживет. Антихрист ещё не пришёл, но в мире уже есть много антихристов. Они его предтечи, готовящие его приход. Их тактика не такая, какая была у язычников, когда-то гнавших христиан: теперь они воюют с нами дипломатическими способами. Нам, христианам, нужно иметь внимание, молитву и терпение мучеников. Православная Церковь есть Церковь мучеников, и такой она должна оставаться до второго пришествия нашего Господа. Те, кто управляет Церковью, должны быть очень внимательными. Если они вычеркнут из писаний святых отцов даже самое малое, то это причинит вред христианам и соблазнит немощных в вере. Вопрос календаря – не вопрос веры, как утверждают старостильники. Но переход на новый стиль разделил Церковь на части, вызвал раскол, и она перестала быть целой. Любовь покинула православных, а вместо нее у них появились противостояния и споры. У старого стиля могут быть недостатки: неточность, потеря нескольких секунд в год, но по нему жили святые отцы. Я когда-то спросил у своего старца: «Отче, твоя книга Нового Завета стала совсем ветхой. Тебе принести новую?» – «Не надо, сынок, ведь она принадлежала моему отцу». Церковь не занимается исчислением времён и сроков. Она живёт по собственному времени. Моей душе очень больно из-за этого разделения в Церкви. Утрачено единство, о котором так много молился Христос[281]. Я боюсь, как бы какое-нибудь очередное нововведение не сделало в Восточной Церкви ещё одного раскола».
У отца Дионисия были слова и фразы, которые он особенно любил, а также те, что были ему отвратительны. Выражение «не обращай внимания» он считал разрушительным и для этой жизни, и для вечной, и всегда высказывал своё отвращение к нему. Также частое у мирских людей выражение «здесь и рай, здесь и ад» он считал отрицанием православного учения (согласно которому «здесь мы готовимся к вечной жизни»), девизом безбожия и неверия у современного человека.
Были и любимые слова у этого святого пустынника. Одно из них – «душенька». Святой Андрей Критский обращается к своей душе: «Душе моя, душе моя»[282], – чтобы её разбудить, а старец говорил человеку «душенька моя», чтобы его успокоить, чтобы он стал бодрым и никогда не уступал в духовной войне. Другое любимое выражение старца – «вечная жизнь», которую он отличал от жизни ложной. Эти слова он произносил с особым ударением. Они разрушали стену, отделяющую эту жизнь от той, и первая замечательным образом переходила во вторую.
Из того, чему учил этот подвижник, было видно, что он прекрасно знал Священное Писание. Должно быть, он изучал его с большим вниманием. Говоря об испытаниях, постигших праведного Иова, он очень верно разъяснял, что Бог после искушения ему удвоил всё, кроме детей. На самом деле он и их дал ему вдвойне, так как первые десять к тому времени были у Него на небе. Иов их не потерял, они были у Бога. «Здесь, детки, – говорил он, – начинает светиться тайна воскресения, поэтому этот отрывок и читается в Великую Пятницу».
Постоянное изучение Писания и творений святых отцов, а также святая подвижническая жизнь придали его учению много замечательного. Он говорил: «Чем человек грешнее, тем лучшим он кажется самому себе. И наоборот, чем больше он познаёт Бога, тем худшим видит самого себя».
Он учил и многому другому, о чём молодые, наверное, помнят лучше.
Колицкий старец на всё смотрел с точки зрения вечности: «Бог ввёл меня в эту жизнь, чтобы я здесь приготовился к жизни вечной. Моё монашество также вызвано стремлением к вечности».
Когда он учил других, то делал это, чтобы помочь им достичь вечной жизни. Он ежедневно служил литургию, чтобы открыть им путь к вечности.
«Мы совершаем подвиги и днём и ночью, чтобы они стали нашим хорошим багажом при переходе в вечность. Всё существует для славы Божией: и видимый мир, и невидимый, и жизнь, и смерть. Святое подвижничество ведёт нас к вечной жизни. Оно очень много значит и для этой жизни, придавая ей смысл и наполняя содержанием. К вечной жизни должны вести и брак, и воспитание детей».
У него была одна мечта – стать гражданином небес и членом Церкви первородных, имена которых записаны в книге жизни. Прожив на Святой Горе семьдесят один год, достигнув глубокой старости, в дни, когда Церковь поёт «Христос воскресе», это высокое дерево Колицы не упало, не наклонилось, но спокойно легло на свою постель, чтобы немного отдохнуть перед великим путешествием в вечность. Бог исполнил то, чего он желал всю свою жизнь: умереть на Афоне и быть погребённым вместе со своими отцами.
Примечания
1
Архондариком в греческих монастырях называется гостиница (здесь и далее примечания переводчика).
2
Патериками в церковной литературе называются сборники житий и поучений подвижников, как правило, какой-то определённой местности, например, Афонский патерик, Печерский патерик и т. п.
