Константин Телегин - Войны несчитанные вёрсты
Осуществляя свой рискованный план с полной верой в его успех, К. К. Рокоссовский еще раз продемонстрировал главный принцип своего поведения на войне - не искать личной служебной выгоды, искать единственно надежное решение задачи - разгрома противника, считаясь в каждом случае только с интересами дела.
...В ночь на 24 июня К. К. Рокоссовский, автор этих записок, В. И. Казаков и Г. Н. Орел выехали в расположение 28-й армии (командарм генерал-лейтенант А. А. Лучинский, члены Военного совета генерал-майор А. Н. Мельников, генерал-майор и/с П. Л. Печерица). Перед выездом мы были сориентированы на то, что войска наших соседей справа - 2-го и 3-го Белорусских и 1-го Прибалтийского фронтов начали наступление и прорвали "борону противника во многих местах. Однако мы также были информированы о том, что на оршанском направлении действия 31-й армии и левого фланга 11-й гвардейской армии 3-го Белорусского фронта в тот день успеха не имели, что подтверждало готовность противника защищать занимаемые позиции всеми средствами до конца.
Перед нашим отъездом к А. А. Лучинскому Г. К. Жуков в свойственной ему манере вновь твердо высказался в защиту преимуществ нанесения главного удара из района Рогачев, Жлобин, но, встретив не менее твердую убежденность К. К. Рокоссовского в правильности избранного им решения, полушутя-полусерьезно произнес:
- Ну ладно. Будь по-твоему! Я поеду все же к Горбатову (в 3-ю армию. - К. Т.). Подадим вам руку через Березину, вытащим вас из болот к Бобруйску!
С тем и уехал в район Рогачева.
Можно себе представить наше общее настроение, настроение единомышленников, решение которых поставлено на суровую проверку в присутствии арбитра далеко не беспристрастного, да еще и обладавшего высоким авторитетом и большой властью!
Наблюдательный пункт командующего 28-й армией генерал-лейтенанта Александра Александровича Лучинского представлял собой сооружение в некотором смысле необычное - это была высокая деревянная башня, наверху которой, чуть выше вершин окружавших ее многолетних величественных сосен, была оборудована хорошо замаскированная смотровая площадка. Отсюда оборона противника просматривалась на большую глубину.
Генерал А. А. Лучинский, человек, в характере и поведении которого сочетались смелость и решительность с дальновидной осмотрительностью, привлекал к себе симпатии всех его знавших способностью всегда быть уважительным и внимательным как к начальникам, так и к подчиненным. Был он в этом своем свойстве характера чем-то сродни К. К. Рокоссовскому.
Вступив сравнительно недавно в командование армией, Александр Александрович сумел за неполный месяц прочно взять в свои руки, как принято говорить, бразды правления и подготовить армию к наступлению.
Помогали и его личные организаторские качества, и огромный боевой опыт. От командира взвода разведки в знаменитой 25-й дивизии, которой командовал прославленный начдив В. И. Чапаев, до командарма - таков боевой путь этого скромного, обаятельного, но в то же время и требовательного человека. Хотелось бы сказать и о том, что А. А. Лучинский, выполняя обязанности командарма, предложил свои услуги как лектор по вопросам марксистско-ленинской и военной теории. Его лекции на занятиях со старшим офицерским составом проходили на высоком уровне, содействовали повышению качества всей политической учебы в армии.
У подножия наблюдательной башни нас встретили командующий и член Военного совета армии генерал-майор А. Н. Мельников.
...На рассвете завязался бой. Обрушила на противника мощный удар артиллерия, а затем двинулась вперед героическая матушка-пехота. Мы знали, что чуть раньше начала наступление северная группа войск - 3-я и 48-я армии, наступавшие в районах Рогачева и Жлобина.
Противник ожесточенно сопротивлялся. Часам к 12 дня улучшилась погода, и наша авиация нанесла первый массированный удар по врагу, в котором вместе с штурмовиками участвовало 224 бомбардировщика. .
К концу дня мы уже могли по заслугам оценить правильность решения командующего фронтом. Именно левая ударная группировка сумела захватить инициативу в наступлении. Особенно отличились войска 65-й армии генерала П. И. Батова. Здесь 18-й стрелковый корпус (командир генерал-майор И. И. Иванов, начальник политотдела полковник И. Ф. Верещагин) полностью прорвал сильно укрепленную оборонительную полосу врага, что позволило для развития успеха первого эшелона войск армии ввести в образовавшийся прорыв 1-й гвардейский танковый корпус, который в свою очередь стремительно с боями продвинулся до 20 километров в тыл паричской группировки противника. Благодаря этому наступление здесь набирало силу, и 65-я армия, а также 28-я армия к вечеру продвинулись до 10 километров и увеличили прорыв до 30 километров по фронту. Однако доклады о действиях правой группировки не радовали - за первый день наступления 24 июня решающего успеха она не добилась.
Можно только представить себе, что пережил (скрывая, правда, свои эмоции ото всех, стоявших рядом) командующий фронтом в те часы, когда на северном участке наступления, там, где наносился второй главный удар, все началось не так, как планировалось, когда наступление правой группы войск сразу увязло, казалось, в непреодолимой обороне противника.
Вечером того же дня Г. К. Жуков позвонил К. К. Рокоссовскому, справился о ходе наступления левой группировки. Судя по всему, он был об успехах 28-й и 65-й армии осведомлен, поскольку выслушал до конца и - это было слышно из трубки ВЧ - поздравил К. К. Рокоссовского с успешным началом операции.
- Только неясно, - откровенно признался он в заключение разговора, - кто кому теперь протянет руку?
Ну что же, главное все же признание, а форма, в конце концов, не имеет решающего значения!
Двое суток потребовалось правой группировке для того, чтобы наконец прорвать оборону противника и развить наступление в соответствии с полученной задачей. Нужно ли говорить, что только тогда все мы вздохнули с облегчением?
События описываемого здесь периода Великой Отечественной войны уже нашли всестороннее отражение во многих воспоминаниях, научно-исторических трудах и публикациях. Уделив основное внимание менее других освещенному в литературе подготовительному периоду, я попытаюсь привести здесь только общую схему событий, из которых сложились победоносные итоги Белорусской операции, и осветить некоторые военно-политические обстоятельства, определившиеся в результате этой победы советского оружия.
Мне только хотелось бы обратить внимание читателя на то, что начиная с 24 июня, буквально с первых часов проведения операции, наступательные действия, вначале на ряде участков, а спустя некоторое время - повсеместно, приобрели, если можно так сказать, лавинообразный характер.
