Софья Митрохина - Мы сражались в полку Нормандия - Неман
Командир русского бомбардировщика погиб в бою, пулеметчик получил сильные ожоги. Отведя в медчасть пулеметчика, Якубов поспешил на помощь французскому пилоту. "Он дополз до меня, расстелил парашют, положил меня на него и тянул примерно метров двести, до безопасного места", - вспоминал потом Эмоне.
Много лет спустя, переписываясь со Степаном Якубовым, я написал ему: "Дорогой мой боевой брат Степа! Получил твое письмо с воспоминаниями о твоей фронтовой жизни. Своих заслуг, пожалуйста, не уменьшай. Ты спас нашего друга Эмоне и этим завоевал у нас высокое признание... Тебя помнят у нас и любят".
Помним и любим всех наших боевых советских друзей и никогда не забываем своих "ангелов-хранителей", как ласково их прозвали, - советских механиков под руководством инженера-полковника С. Д. Агавельяна.
В течение всей войны советские техники ухаживали за нашими самолетами в самых трудных, а порой ужасных условиях. Они не только мало спали, проводя день и ночь у "своего" самолета, по десять раз проверяя каждую его часть, чтобы быть уверенными в полной готовности "яков" к бою. Но они находили еще время, если у них выдавалась хоть одна свободная минута, до блеска протирать и начищать наши машины... А порой мы видели кого-нибудь из них, тихо оплакивающего где-нибудь в углу "своего" не вернувшегося с задания летчика...
Трагический случай войны, ставший достоянием истории и символом нашей дружбы, неразрывно соединил два имени: Морис де Сейн и Владимир Белозуб. У них был один парашют на двоих и потому - одна судьба. Когда при переброске с одного аэродрома на другой пилот де Сейн перевозил в фюзеляже своего друга, механика Белозуба, их самолет потерпел в воздухе аварию. Де Сейн вернулся и пытался посадить горящую машину, но три попытки сесть "вслепую" (пилот был ослеплен парами бензина) закончились неудачей... Несмотря на приказы советского и французского командования воспользоваться парашютом, де Сейн предпочел смерть вдвоем жизни для одного себя.
О своем механике "славном Лохине" де Жоффр написал впоследствии: "Я хотел бы достигнуть величия этих людей".
История советско-французского боевого содружества знает еще два имени: Николай Пинчук и Альбер Дюран.
В одном из боев Николай Пинчук, расстреляв все боеприпасы, пошел на таран; фашистский бомбардировщик стал разрушаться и падать на землю. Но и самолет Пинчука, получив после тарана повреждение, перешел в беспорядочное падение. Лейтенант Пинчук выбросился с парашютом. Но два фашистских стервятника приближались к нему, чтобы расстрелять в воздухе безоружного советского летчика. Это увидел Альбер Дюран и бросился наперерез фашистам, вступив с ними в бой на виражах и отвлекая их на себя. Пинчук между тем приземлился в расположении своих войск, а к концу дня пришел благодарить Дюрана, своего спасителя.
Французские пилоты были связаны тесной дружбой с прославленными советскими героями А. Покрышкиным (пятьдесят девять сбитых фашистов), И. Кожедубом (шестьдесят два), братьями Глинка. Любимцем "Нормандии" был "король тарана", дважды Герой Советского Союза Амет-Хан Султан, уничтоживший двадцать вражеских самолетов, причем один из них был разрушен тараном.
Один из самых молодых летчиков нашего полка Марсель Лефевр, посмертно получивший звание Героя Советского Союза, навечно занесен в списки одного из советских авиаполков. Уроженец Нормандии, он говорил: "Мы покинули свою поруганную родину, чтобы возвратиться туда только победителями. Иного пути у нас нет".
Иного пути не было, и на корпусах "яков", рядом с советскими звездами, загорались один за другим кресты - так помечали пилоты свой личный счет к врагу: каждый крест был равен сбитому фашистскому стервятнику. Герой Советского Союза Марсель Альбер - 23 сбитых вражеских машины, Герой Советского Союза Ролан де ля Пуап - 15, Герой Советского Союза Жак Андрэ - 16, знаменитым французским асам: Риссо, Литольфу, Матрасу, Дюрану, Лорийону, Марки, Муанэ, Лемару, Перину, Карбону, де Жоффру - принадлежит большая часть побед полка.
Командиры "Нормандии" также отличались огромной личной отвагой. Бесстрашный Тюлян погиб в боях под Орлом 17 июля 1944 года в неравном бою с "фокке-вульфами": немцев было более пятидесяти, а французов - десять.
После него командование принял майор Пуйяд. Он всегда проявлял отеческую терпимость и сохранял традиции полка, заложенные еще Тюляном и основанные на братской дружбе между французскими однополчанами и их советскими братьями по оружию. Пьер Пуйяд был одним из первых голлистов. Путь его на советско-германский фронт лежал через Индокитай, где и застал его 1940 год. Как и другие смельчаки, он бежал на самолете, но пришлось совершить вынужденную посадку в джунглях и выбираться пешком. Дальнейший путь его в СССР лежал через Тихий океан, Соединенные Штаты, Атлантический океан, Англию, Египет и Иран.
Майор Дельфино, третий командир полка, возглавил его во время Восточно-Прусской операции. Он сумел до конца, до последнего дня, поддерживать дух самопожертвования, до последней победы и до последней потери. Он был требователен, но справедлив, и очень "военный" по своему характеру. Всегда показывал пример личной храбрости и дисциплины.
Все три командира как бы дополняли друг друга.
Наш командир дивизии, генерал-майор авиации Герой Советского Союза и герой антифашистской войны в Испании Георгий Нефедович Захаров пользовался большим авторитетом в полку "Нормандия - Неман". Нам очень импонировало, что он был искусным пилотом, мастером высшего пилотажа. Мы с восхищением смотрели, как он водил свой самолет Ла-5, как виртуозно делал посадку, когда прилетал на наши аэродромы. Сам лично участвовал в сражениях. Для нас он был примером справедливого военачальника, русским человеком с прекрасной душой и русской отвагой. Всегда умел держать себя в руках и быть хладнокровным. Хорошо помним его ожидющим нас на авиаполе: он не уходил, пока не приземлится "его" последний пилот. Но было и так, что летчики не возвращались... Как сейчас, помню генерала согнувшегося, медленно покидающего поле - когда становилось ясно, что "последние" больше никогда не вернутся. И мы понимали, за что его в Испании выбрали командиром антифашистской интернациональной авиагруппы. Наверное, за те же качества, которые и мы любили в нем. Он понимал людей, ценил жизнь каждого человека на фронте и был непримирим к врагу, умея разгадывать его замыслы и вести нас к победам. Французские летчики называли его "отцом", хотя по возрасту он был немногим старше некоторых из нас.
Самолеты Як-1, Як-9 и Як-3, на которых летали французские пилоты, сразу пришлись всем по душе - легкие, маневренные, стремительные и послушные. К тому же эта модель соответствовала техническому образованию, полученному на родине французскими летчиками. Почти все они, при норме выполнять полный круг по горизонтали за двадцать одну секунду, выполняли его за шестнадцать секунд. Но в полку были два летчика, которые умели делать круг за одиннадцать секунд: младший лейтенант Жорж Лемар и Робер Марки. (Эта быстрота оборота круга очень много значила в бою, так как давала возможность первым зайти в хвост противнику и взять его на прицел.)
