Е Байков - Тайны подводного шпионажа
О важности происходящего говорил и тот факт, что доклады из Пентагона о слежении за новейшим ракетоносцем ВМФ СССР немедленно поступали к помощникам президента США. Ричард Никсон имел информацию о действиях в океане в реальном масштабе времени…
После очередной неудачи «Лэпон» командование ВМС США предприняло энергичные меры по поиску «Янки». Все приемные центры СОСУС были ориентированы на это, к патрулированию района были привлечены дополнительные противолодочные самолеты «Орион». Время шло, но результата не было…
Тем временем командир «Лэпон» принял рискованное решение. Рассмотрев со своими помощниками возможные варианты маневрирования ракетоносца, Мэк решил оставить район поиска на выходе из Датского пролива. «Янки» должна была следовать в свой район патрулирования — дальше от СОСУС, на океанский простор и так, чтобы ее грозные ракеты доставали бы американскую территорию. Достаточно простой вывод, но пойди найди ее, даже наверняка зная район…
Другого варианта действий не было, и новый план был сообщен штабу подводных сил Атлантического флота. Несколько позже, получив разрешение командования, Мэк направил «Лэпон» в район, находившийся в несколько сотнях миль южнее, к Азорским островам…
Поиск осуществлялся в течение трех суток — безрезультатно… Следующий район — немного к западу… «Лэпон» заняла новый район, начала поиск и… попалась! Да-да, самым натуральным образом: атомоход водоизмещением в 4800 тонн попал в сети рыболовного траулера, снабженные еще и металлическими тросами! «Лэпон» теряла глубину до тех пор, пока рыбаки, сами чуть не утопленные добычей, не обрубили трал!
Освобожденная «рыбка» рванула в глубину и там стабилизировала свое положение. Неожиданно раздались периодические удары по корпусу в носовой части, в районе антенны гидроакустического комплекса, как будто металлический молот бил по корпусу… Это мог быть только обрывок троса от трала. «Какой уж тут поиск «Янки», сами «глухие», да и шум на весь океан. Слава богу, еще не на винтах!» — подумал Мэк. Выбора не было — надо всплывать и освободиться от троса.
Дождавшись темноты, Мэк приказал всплывать в надводное положение, молясь, чтобы «Янки» не прошла район в это время… Риск оказался оправданным. Два моряка, оснащенные соответствующим инструментом, прошли на носовую оконечность лодки и смогли удалить трос. «Лэпон» вновь погрузилась и продолжила поиск в районе, а через двенадцать часов обнаружила цель. «Янки» проходила через район…
Выбравшись из практически безнадежной ситуации, Мэк не желал теперь ни малейшего риска. Он «приклеился» к «Янки» в кормовом секторе, не удаляясь далее, чем на 15 кабельтовых. Так контакт был более-менее надежен. «Янки» была тише, чем какая-либо другая лодка в его, Мэка, подводной практике. Серьезный противник, без сомнения. Командир приказал соблюдать меры предосторожности на «Лэпон», чтобы избежать обнаружения советской лодкой. Слежение продолжалось. Теперь главной задачей было изучить малейшие нюансы шума ракетной лодки, особенно во время ее маневрирования. Стандартное оборудование для этого не годилось — «Янки» была слишком малошумная для него. Хорошо, что «Лэпон» была оборудована дополнительным экспериментальным оборудованием, совсем недавно разработанным. Это было сделано по предложению инициативного командира атомной подводной лодки «Рэй», коммандера Келна, упоминавшегося ранее. Это оборудование помогало как бы «обнулять» уровень естественной помехи на избранных частотах. К выводу о необходимости совершенствования стандартного гидроакустического комплекса атомоходов типа «Стерджен» Келн пришел на основе опыта длительного слежения за подводными лодками типа «Новембер» (проект 627) в Средиземном море и типа «Чарли» (проект 670) в Северной Атлантике в 1967 и 1968 годах соответственно. И вот теперь инициатива «отплатила добром» — отстроившись от помех, акустики «Лэпон» поддерживали контакт с «Янки».
Однако через некоторое время стало ясно, что удержаться строго позади цели невозможно: винты были слишком малошумны, и акустики теряли контакт. Советская лодка становилась «неслышимой», даже несмотря на усовершенствованное акустическое оборудование «Лэпон». А вот позиция чуть левее винтов «Янки» позволяла четко прослушивать повышенный шум от какого-то механизма, по всей вероятности расположенного по левому борту ракетоносца. Этот источник шума позволял определить и его маневрирование: если механический шум усиливался, значит, «Янки» поворачивала влево, если уменьшался — то вправо. Кроме того, со временем американские акустики приноровились точно определять скорость лодки и достаточно точно дистанцию до нее. Теперь слежение продолжалось более уверенно.
На выяснение всех этих особенностей ушло около пяти суток, больше, чем самое продолжительное до сих пор слежение за старыми советскими атомоходами типов «Хотэл», «Эхо», «Новембер». Само по себе это уже значительное достижение.
Курс «Янки» теперь лежал к берегам Америки, и Мэк продолжал держать экипаж в напряжении, боясь потерять контакт именно сейчас. Прошло еще несколько дней… Охота продолжалась.
«Янки» маневрировала в протяженной полосе на удалении, не превышающем 1200–1300 миль от побережья США. Мэк справедливо предположил, что эта полоса является новой областью расположения районов боевого патрулирования советских ракетоносцев последнего поколения. До сих пор военно-морская разведка США полагала, что эти районы располагаются не далее 700–800 миль от берега.
Дальше — больше. Через некоторое время Мэк уже мог сказать, что знает тактику действий ракетоносца. Находясь в одном из районов патрулирования, «Янки» маневрировала со скоростью до 6 узлов, отворачивая от генерального курса на 60–80 градусов через каждые 90 минут с точностью до секунды. Переход в другой район осуществлялся на скорости 12–16 узлов, затем опять патрулирование на 6-узловой скорости с отворотами…
Несколько раз в день ракетоносец всплывал на перископную глубину для проведения сеансов связи и, как правило, в полночь, — для вентиляции отсеков. Десять-шестнадцать раз в сутки «Янки» описывала полную циркуляцию и прослушивала — не следует ли кто за ней? Такой маневр был обычным и для американского флота. Лодки, находясь на боевой службе в море, также выполняли «проверку следа», но никогда не делали этого по закономерному расписанию. Например, на «Лэпон» для определения времени проверки использовались игральные кости, находящиеся в центральном посту. Бросок — и первая цифра время в часах, вторая — в долях часа до следующего маневра… Или другие комбинации по усмотрению командира.
