Энтони Флакко - Никола Тесла. Безумный гений
— Я был с тобой слишком суров, Никола. Когда умер твой старший брат…
— Дане.
— Когда твой старший брат умер, я решил вылепить из тебя его подобие. Только ты-то в чем провинился? Ты был всего лишь маленьким мальчиком, который изо всех сил старался угодить отцу, но эта задача оказалась непосильной.
— Вовсе нет, отец! Я до сих пор…
— Бог не дал тебе и половины его талантов! Я сразу понял, что ты не равен брату силой духа, но у меня оставалась надежда, что тебе передалась хотя бы толика его блестящего ума. Я закрывал глаза на твои беды. Вернее, на твою единственную беду.
— Дане ведь был так молод. Мы не знаем наверняка, как все могло обернуться…
— Твоя мать давала мне письма, которые ты присылал с учебы, все сочинения и тетрадки. Я все читал.
— Правда?! — зарделся Никола.
— А как же иначе! Я должен знать, чем живут мои дети. Ты мой сын. И всегда им будешь. — Старик надолго замолчал, собирая последние силы. Немного переведя дух, он продолжал:
— Никола, все твои записи — части единого целого. У тебя есть какая-нибудь идея? Действительно большая идея?
Никола задохнулся от восторга:
— Да! Конечно, есть! Папа, ты должен знать: хоть я и не стал ни монахом, ни священником, вся моя жизнь — служение. Я посвятил себя науке. Это моя миссия, мое призвание, дело всей моей жизни. — Он говорил страстно, убедительно, так, чтобы отец мог расслышать каждое слово и ощутить его вес. — Папа, я убежден, что силу электричества можно поставить на службу человеку! Главные открытия в этой области еще предстоит сделать, но уже сейчас… — Никола понизил голос до звонкого восторженного шепота: — Эта сила способна дать куда больше, чем банальные телефонные линии. С ее помощью можно будет передавать сообщения в любую точку земного шара. Откуда угодно куда угодно.
Несмотря на боль и слабость, отец Милутин слушал сына с напряженным вниманием. Внезапно он поднял руку.
— Так ты говоришь о мире, в котором каждый человек сможет в любой момент связаться с кем пожелает?
— Ну да! — с энтузиазмом подхватил Никола. — Пока это только теория, но я уверен, ее можно воплотить в жизнь.
— Ага, — пробормотал старший Тесла, отвернувшись к стене. — Кажется, понимаю. Правда, я надеялся услышать от тебя нечто иное.
Никола помрачнел:
— Что же?
Больной закрыл глаза и произнес очень мягко, почти ласково:
— Никола. Всем известно, как слаб человек перед лицом зла. А ты предрекаешь… Нет! Не просто предрекаешь, предлагаешь создать такую вещь! — Священник глубоко вздохнул, и продолжал, вкладывая в слова последние, предсмертные силы: — Ты предлагаешь построить мир, в котором каждое создание Божье предстанет перед другими во всей своей слабости и мерзости!
Никола растерялся. Внезапный удар пришелся в самое сердце. Мысли путались, и запертые в глубинах сознания видения рвались наружу. Он моргнул и поморщился, словно защищаясь от мельтешащей перед глазами мошкары.
Старик наблюдал сквозь полуопущенные веки, как сын до судорог напрягает мускулы, уставившись в одну точку на стене. Несколько мгновений в комнате царило молчание.
От угасающего взора Милутина Теслы не укрылось ничего. Когда он заговорил, его слова были полны отцовской любви. Голос звучал мягко, но в глазах горел недобрый огонь, а уголки губ кривила горькая усмешка:
— В тебе сидит демон.
Никола отпрянул и вскочил на ноги:
— Что ты говоришь?! Какой еще демон?!
Милутин продолжал так же мягко:
— Я все вижу, Никола! Я знаю, ты не можешь с ним совладать. Твоя мать во всем мне призналась, много лет назад. — Он через силу улыбнулся. — Она рассказала, что слышала той ночью, когда у тебя был жар. Помнишь? Тебе тогда было восемнадцать.
— Папа, — прошептал Никола, упрямо глядя в сторону. — Я думал, ты позвал меня, потому что хотел помириться.
— Помириться! — Голос отца Милутина сделался холодным и резким. — Вот что я тебе скажу: твои прожекты — это даже не безумие, это в чистом виде зло! Готов поспорить, они навеяны демоном, который тебя преследует. Этой частицей скверны!
— Нет никакого демона! — в ярости выкрикнул Никола.
Милутин сделал вид, что не услышал:
— Взгляни на себя, если у тебя осталась хоть капля свободной воли! Постарайся понять, что твои так называемые планы на самом деле — часть плана демона, который тебе является. Он вцепился в тебя в ту пору, когда начались твои «видения». — Последнее слово священник будто выплюнул.
— Папа! — взмолился Никола. — Это было… даже не знаю сколько лет назад! И это была обыкновенная галлюцинация! С тех пор она больше не появлялась! Ни разу!
— Она?! — Глаза Милутина буравили его, будто сверла. — Ты можешь обманывать меня… ты всех можешь обманывать… Но демон все равно возьмет свое. Избавься от зла, сын, хоть раз в жизни поступи как должно…
Дыхание умирающего стало прерывистым и хриплым. В лице промелькнул ужас. Милутин откинулся на подушку и начал стремительно бледнеть. Взгляд остановился и погас. С губ сорвался предсмертный вздох.
Никола прижал руку ко рту, чтобы подавить крик. Дверь спальни была плотно закрыта, и Джука не слышала последних слов своего мужа.
* * *За три дня, прошедшие с тех пор, как Милутин Тесла отошел в мир иной и был погребен под сенью церковной колокольни, Джука не раз принималась расспрашивать сына о последних минутах мужа. И хотя она сама уступила Николе место у смертного одра, от мысли, что они с мужем не успели попрощаться, ей делалось невыносимо горько.
Никола послушно пересказывал матери последний разговор с отцом, прилежно повторяя каждое слово. Благодарная улыбка, с которой Джука внимала истории прощения и примирения, согревало его сердце. Женщина упивалась глубиной и мудростью слов, сказанных мужем на смертном одре, а особенно — благословением, которое он успел послать супруге и дочерям. Эту историю Никола готов был повторять снова и снова.
Когда заупокойная служба завершилась и родственники усопшего медленно побрели к дому, Джука нагнала сына, взяла за руку и произнесла, понизив голос:
— Знаешь, он хотел бы, чтобы ты учился дальше.
— Непременно, мама, но это терпит, — мягко ответил тот. — Я собираюсь найти работу, как только окончу курс, и буду присылать тебе деньги.
— Хочешь помочь бедной вдове? Мне будут платить пенсию за твоего отца.
— И очень хорошо! Но если у меня появятся деньги, я смогу забрать тебя к себе. А если ты, не дай бог, заболеешь, найду тебе лучших врачей и лекарства.
Джука остановилась и ласково потрепала сына по щеке:
— У меня пока что есть дом. Неужели ты думаешь, что я его брошу? — Она лукаво улыбнулась. — Что-то мой мальчик уж больно смахивает на молодого человека с разбитым сердцем. Ты хочешь уехать, чтобы вдали залечить любовные раны?
