Эрик Димок - Джим Кларк. Легенда гонок. Часть 5.
Обзор книги Эрик Димок - Джим Кларк. Легенда гонок. Часть 5.
Эрик Димок
Джим Кларк. Легенда гонок. Часть 5.
Перевод: Екатерина Акопова (aksioma).
Вехи в автогонках и TKF 9
TKF9 Jaguar D-Type, восстановленный Брайном Корсером. Эрик Димок проехал на нем в Олтон-Парке для написания статьи в журнале «Autocar» от 20 июня 1968 года.
В шотландском автоспорте пятидесятых доминировали Ecurie Ecosse, которым Джим Кларк пришелся не ко двору. Его пригласили лишь однажды, и его напарник разбил машину, но к тому времени это пренебрежение уже не имело значения. Он проложил свой путь в большой мир без участия Ecosse, и это было неприятным упущением, потому что вызывало сомнения в своих силах как раз в тот критический период, когда самой главной битвой была та, которую он вел со своей неуверенностью.
Джим Кларк и Дэвид Мюррэй (справа), основатель Ecurie Ecosse
В мире шотландского автоспорта поддержка Ecosse была важна, но, как и Арчи Скотт-Браун, которого в середине пятидесятых уверенно относили к числу «одаренных» вроде Мосса или Хотторна, Джим Кларк так никогда и не нашел общего языка с основателем Ecurie Ecosse, Дэвидом Мюрреем.
«Хотя и знаю, и очень люблю Дэвида Мюррэя, - писал Кларк, - но мы никогда не сходились во взглядах на гонки. Между Border Reivers и Ecurie Ecosse было дружеское соперничество, и я, как представитель Reivers, никогда не думал, что буду гоняться за противников, хотя Дэвид и обещал…»
Он был вежлив. Когда он надиктовывал этот отрывок Грэму Голду в 1964 году, Мюррэй все еще был главой команды, которого уважали и любили за то, что, будучи маленькой частной и по всем признакам любительской командой, они дважды побеждали профессионалов в 24-часовой гонке в Ле-Мане. Одна победа уже была бы хорошим достижением, а две - беспрецедентным.
Энтузиазм Дэвида Мюррэя вспыхнул еще в Бруклендсе в тридцатые. После войны он гонялся на ERA R12B «Hanuman» с Дэвидом Хэмпширом. Он брал больше страстью, чем умением, и в Винфилде на старой Maserati обошел Рега Парнелла, бывшего тогда лучшим гонщиком. Он приобрел такой же как у Парнелла 4CLT/48 и финишировал шестым на Ольстер Трофи, в двух кругах позади Фарины - чемпиона мира 1950 года.
Мюррэй попал в аварию во время практики на Нюрбургринге, эффектно завершив карьеру, - из-за обещания жене или понимая, что не сможет подняться на нужный уровень, - вряд ли мы когда-нибудь это узнаем наверняка. Вместо этого он объединил клиентов своего моторного бизнеса и предложил им услуги по управлению командой. Предполагалось, что они будут собственниками гоночных машин, но как команда, смогут располагать бОльшими стартовыми деньгами, чем как частники.
Элегантный Tojeiro-Jaguar, принадлежащий Ecurie Ecosse, разбитый Грегори в Гудвуде в сентябре 1959 года.
Три молодых человека, достаточно состоятельные, чтобы позволить себе Jaguar XK120, объединили свои ресурсы, и Ecurie Ecosse вышла на старт с Яном Стюартом, Биллом Добсоном и сэром Джеймсом Скотт-Дугласом. Ян Стюарт выступал за заводскую команду Jaguar и мог бы перейти к более серьезным вещам. Забавно, но Джим Кларк описывал его, как «очень напряженного человека, который за рулем становится так расслаблен, как никогда». Просто зеркальное отражение его самого.
У Ecosse появились и последние Jaguar типа C и D, частично на деньги от алкогольного бизнеса Мюррэя, но большей частью - загадочного майора Томсона, корабельного магната, коллекционера исторических машин и отшельника. Эксцентричный майор хотел для Шотландии мировой славы в автоспорте, и большинство машин Ecurie Ecosse были его подарками. Мюррэй писал ему почти ежедневно, но держал это в секрете. Условием благотворительной помощи Томсона было то, что никто не будет знать об этом.
Его самым большим страхом было несчастье с гонщиком.
В Ле-Мане 1961 года Брюс Хэлфорд разбил принадлежавший команде Cooper Monaco, и прототип Austin-Healey Sprite постигла та же участь. Хэлфорд не получил серьезных травм, но Билл Маккей, молодой шотландский гонщик в своей первой серьезной гонке повредил голову, шею и руки. Это были самые серьезные травмы, какие когда-либо получал гонщик в машине Ecosse, и это было слишком для майора Томсона.
Дэвид Мюррэй выдерживал определенный изящный стиль. Эдинбургский дипломированный аудитор, бизнесмен и предприниматель, в гонках у него было чутье, которое делало его в лучшем случае провидцем, в худшем - шарлатаном. Он завоевал победу в Ле-Мане и сердца своих соотечественников больше, чем один раз, но умер в изгнании, без средств, как гоночных, так и банковских.
Мюррэй хотел, чтобы шотландские фирмы финансировали команду для участия в международных гонках, но, с досадным равнодушием к зарубежному престижу, бережливые шотландцы держали кошельки на замках. Он основал клуб спонсоров, который в конце концов прогорел, но зато он познакомился с коммерческими возможностями серии Кан-Ам и других видов гонок на 10 лет раньше Брюса МакЛарена и на 20 - Берни Экклстоуна, нынешнего директора «Большого Цирка». Как и Колин Чепмен, он считал главным правильно преподнести товар, добивался известности, и его гонщики согласились покрасить машины в один и тот же цвет. Блестящие, надежные, выглядящие очень профессионально, машины Ecosse блеснули синим металлом под финишным флагом и установили новые стандарты для всех частных команд по всему миру.
Этого было недостаточно для Дэвида Мюррэя. Команда не приносила дохода, и покупатели не толпились у гаража в Мерчистон Мьюз, возле Монингсайда в Эдинбурге. Винодельческие предприятия продавались или закладывались, а поскольку их «подзапустили», то и денег за них давали меньше. Наличные кончились, и, спасаясь от кредиторов, Мюррэй сбежал на Канарские острова, но и там его постигла неудача. Он умер от удара в 1973 году после небольшой автомобильной аварии.
«Это был единственный раз, когда его покинуло мужество», - писала шотландская «Daily Express». Почему оно должно было покинуть его в родном городе, да еще так основательно, после жизни, проведенной за бухгалтерскими расчетами, - остается загадкой. Некролог Дэвида Мюррэя на смерть Джима Кларка был удивительно сдержанным:
«Я не очень хорошо знал его, на самом деле, за всю его жизнь я могу припомнить только два длинных разговора с ним, но в мою память глубоко врезался образ школьника на велосипеде по дороге от дома к Винфилду, в тот момент, когда Ecurie Ecosse испытывали свои Jaguar. Уже тогда он был без ума от машин, задавал умные вопросы о них, был полон энтузиазма и всего стеснялся».
Достаточно блеклая фраза со стороны человека, который пренебрег Кларком в его ранние годы.
Через несколько месяцев после этого некролога, Мюррэй сбежал, - печальный конец карьеры, которая поместила Шотландию на автогоночную карту мира, и дала этой стране узнаваемые автогоночные цвета: темно-синий с белым Андреевским крестом.