Яков Свет - Колумб
Обзор книги Яков Свет - Колумб
Яков Свет
КОЛУМБ
РОДИНА
ТРИ ПОКОЛЕНИЯ
Страница в реестре генуэзского нотариуса Килико ди Альбенги. Лист ветхой, побуревшей от времени бумаги. Длина его 11¾ дюйма, ширина 8½ дюйма. Слева вверху запись:
«Джованни де Колумбо из Маконезе, житель селения Кинто, обещал Гильельмо де Брабанте, выходцу из Германии, ткачу-суконщику, здесь присутствующему, и торжественно подтвердил ему, что он исполнит и действенным образом совершит нижеследующее: отдаст сына своего Доминико, а лет ему одиннадцать или около этого, в слуги и ученики названному Гильельмо на шесть ближайших лет, дабы тот обучился ткацкому ремеслу» (54, 104–105).
Ниже две чернильные кляксы и подписи. Дата: 21 февраля 1429 года.
Документ поистине бесценный. Это начало Колумбовой родословной. Ранее 1429 года она не заходит[1]. Стало быть, прибавить к ней ничего нельзя. Убавить тоже. Слишком часто в позднейших нотариальных актах мелькает имя отца великого мореплавателя, Доминико Колумба, потомственного ткача из плебейского рода.
Итак, в понедельник, 21 февраля 1429 года в предыстории Христофора Колумба появилась первая временная веха. Веха с ноготок, но кое-какие путеводные указания она все же дает. Ибо в реестре синьора Килико ди Альбенги содержатся все необходимые сведения. Необходимые и достаточные. Читая запись от 21 февраля 1429 года, любой нотариус мог, явись в том нужда, многое сообщить о Джованни Колумбе.
Профессия? Разумеется, ткач. Ткач-суконщик.
Возраст? Если сыну одиннадцать лет, то отцу тридцать или около того. А место рождения Джованни Колумба указано в нотариальном акте. Деревенька Маконезе стоит на берегу речки Фонтанабуона, и от Маконезе рукой подать до Кинто. Впрочем, какое значение имеют сведения о Маконезе и Кинто? Ведь туда юный Доминико все равно не вернется. Пройдет шесть лет, он покинет немца Брабанте, станет генуэзским гражданином и, конечно же, обзаведется в Генуе собственным делом. И будет ткачом, и ткачами будут его потомки до седьмого колена.
Никому, даже мудрым генуэзским нотариусам, не дано предугадать, кем станут внуки их клиентов. Бесспорно, опыт подсказывал всем участникам события 21 февраля, что внуки Джованни Колумба унаследуют отцовские прялки. И, судя по всему, Христофор Колумб — а он появился на свет двадцать два года спустя — неминуемо должен был бы сделаться ткачом и продолжить дело своего отца.
Да, так и только так должна была сложиться судьба Христофора Колумба. Ведь его дед Джованни 21 февраля 1429 года совершил все возможное, чтобы закрыть своему внуку дорогу в синее море.
На первый взгляд вывод этот кажется неубедительным. Как-никак будущий отец Христофора Колумба доставлен был в Геную, а из всех морских городов Европы, пожалуй, самым морским была Генуя. В этом смысле она оспаривала пальму первенства даже у Венеции, по пояс погруженной в воды Адриатики.
И охочие до морского дела люди всегда нужны были до зарезу. Все кварталы Генуи поставляли флоту новые пополнения. Все, кроме одного. Самый дальний и самый восточный городской квартал — Сан-Стефано — с морем не желал иметь ничего общего. И именно в Сан-Стефано привел Джованни Колумб своего сына, чтобы навеки связать его судьбу с этой архисухопутной генуэзской окраиной.
Когда-то она была глухим предместьем, в черту Генуи вошла лишь в XIV веке, после того как город соорудил новую стену. Уже тогда Сан-Стефано задыхался в тесном межстенном пространстве. И местные жители перемахнули через внешний каменный пояс в долину речки Бизаньо.
Эту реку, небольшую и не слишком полноводную, облюбовали шерстобиты, красильщики тканей, прядильщики и ткачи. Она безотказно вращала колеса сукновальных мельниц, в ее водах отлично отмывалась сырая шерсть, сюда же сбрасывались разноцветные отходы красильного промысла.
Сан-стефанская окраина стала колыбелью текстильного ремесла. И санстефанцев сызмальства обучали не морскому делу, а искусству сортировать, валять, сучить и мыть шерсть и ткать сукна разных сортов.
Здесь, в пригороде, который одевал Геную и окрестные селения, обжился и осел Доминико Колумб. А в отчем доме прошли детские и юношеские годы его сына Христофора. И само собой разумеется, что любые сведения о владельце этого дома имеют самое непосредственное отношение к великому мореплавателю.
К счастью, итальянские горожане часто прибегали к услугам законников и нотариусов.
Дорога к нотариусам ведома была и Доминико Колумбу. Делами его занимались одиннадцать нотариусов. У них ни одна бумажка не пропадала, все подшивалось к делу, все заносилось в реестры, скрепленные подписями и печатями.
И вот что любопытнее всего: хотя город обстреливали флотилии Людовика XIV, хотя в нем основательно порезвились наполеоновские «ворчуны», хотя осквернил его гитлеровский вермахт, хотя претерпел он ущерб от американских «летающих крепостей», нотариальные архивы пострадали не очень сильно[2].
Таким образом, имя Доминико Колумба прочно вошло в реестры генуэзских нотариусов, а сами эти реестры стали достоянием историков.
Доминико отбыл законные шесть лет у своего иноземного учителя. По всей вероятности, он оказался способным учеником. В 1440 году в актах нотариуса Джованни Рекко с именем Доминико уже связывается его новое звание textori pannorum — ткач-суконщик.
Приводим этот акт в несколько урезанном виде:
«…Благородный владыка Маттео Фьески, граф Лаваньи и синдик, прокуратор и доверенное лицо городских властей… действующий по поручению генуэзского бенедиктинского монастыря святого Стефана… в присутствии монахов названного монастыря и с их одобрения и согласия удостоверил, что… оные монахи, собравшись всем капитулом, под звон колоколов… уступили право на аренду участка монастырской земли Доминникино Коломбо, ткачу-суконщику, здесь присутствующему, и не только ему, но и его наследникам от законного брака, ныне живущим и еще не рожденным. А на упомянутом участке стоит дом, и расположен он в Генуе, в проулке Оливелла, и примыкает с одной стороны к дому Пьетро Кроса из Рапалло, а с другой стороны к владению Берторы Валеро, держащих сии дома от названного монастыря. А впереди проходит проезжая дорога, а позади находится кинтана»[3] (54, 122).
Под звон монастырских колоколов Доминико Колумб стал домовладельцем[4].
Вероятно, обе договаривающиеся стороны с радостью внимали медному звону монастырской кампанилы.
Обитель святого Стефана пятое столетие славила господа и его воинство небесное и все эти пять веков успешно пеклась о земных делах. Ей принадлежала львиная доля всех сан-стефанских земель, и иноки с большой выгодой для себя сдавали в аренду окрестным мирянам клочки монастырских угодий.
