Анатолий Терещенко - Военная контрразведка. Эпизоды борьбы
Обзор книги Анатолий Терещенко - Военная контрразведка. Эпизоды борьбы
Книга написана их сравнительно молодым коллегой, который попытался донести до современников их дела, ставшие подвигами, такими нужными сегодня в период крайнего обострения международной обстановки.
Анатолий Терещенко
Военная контрразведка. Эпизоды борьбы
Предисловие
Сегодня мы,
И это наша слово,
Погибших и вернувшихся назад,
Мы сами рассказать должны по праву
О нашем поколении солдат…
70 лет Победы! Как стремителен бег времени…
Рядовым участникам Великой Отечественной войны сейчас за девяносто. Все меньше и меньше остается свидетелей той далекой войны. Армейские чекисты в лице Особых отделов НКВД СССР и военной контрразведки Смерш НКО СССР внесли свой достойный вклад в достижение Великой Победы на полях невидимых сражений со спецслужбами гитлеровской Германии, кто бы и как их ни прессинговал всякого рода недостойными инсинуациями и безобразными пасквилями.
Воспоминаниями оперативников-фронтовиков об операциях по вычислению и преследованию фашистского зверья — агентуры спецслужб Третьего рейха и предателей Родины разного рода — автор решил поделиться с читателями.
Солдаты невидимого фронта рассказывают о своем времени, о своем поколении и о результатах своей деятельности в годы военного лихолетья.
В книге есть их воспоминания и воспоминания о них, не оставивших своих мемуарных повествований. Для этого существуют в России благодарные потомки.
Оставшиеся в живых ветераны и сегодня во власти воспоминаний. И каждый может расписаться под такими поэтическими строками:
Когда последний взрыв раздался,
Не умерла война во мне:
Я долго, долго оставался
Солдатом в мирной тишине!
Солдатами в мирной тишине они остаются и живут среди нас. Они видят цветные сны о минувших битвах. Вспоминают погибших однополчан. Разговаривают с ними, как с живыми.
Все они патриоты своей Родины, исповедующие слова
А.С. Пушкина о том, что «ни на что на свете я не хотел бы переменить отечество или иметь другую историю наших предков, какой нам Бог ее дал».
К великому сожалению, у нас находятся типы, которым хочется «переменить отечество» и накропать «другую историю наших предков». Бог нам ее дал одну, и она покоится в прошлом. И мы, потомки, не должны дать злопыхателям и недобрым людям очернить ее. Ради живых ветеранов-фронтовиков, которых уже, к великому сожалению, мало, совсем мало. Время забирает их в Бессмертие.
Так и хочется крикнуть — оставайтесь подольше с нами!
Глава первая
Пойман по приметам
Об одной интересной операции, в которую лично внес свой вклад ветеран военной контрразведки, участник Великой Отечественной войны, полковник Андрей Кузьмич Соловьев, отдавший службе в органах государственной безопасности более сорока лет, и пойдет речь. Всю войну ветеран провел с войсками в рядах Особых отделов НКВД СССР и ВНР Смерш НКО СССР на Крайнем Севере и в Прибалтике.
В марте 1942 г. контрразведке 14-й армии, оборонявшей Советское Заполярье, стало известно о готовящейся заброске вражеской агентуры в район города Мурманска.
Учитывая, что армия готовилась к крупной наступательной операции, шпионская акция гитлеровцев представляла несомненную опасность. Командующий армией обязал армейских чекистов принять все меры к розыску и задержанию вражеских лазутчиков.
Военные контрразведчики совместно с территориальными органами госбезопасности немедленно ввели в действие всю систему поисково-заградительных мер. Шли дни, а «гости» не появлялись. И лишь в морозное первоапрельское утро одна из групп розыскников задержала в тридцати километрах от Мурманска в заснеженной тундре подозрительного гражданина в красноармейской форме.
Обнаруженные при нем пистолет, крупная сумма денег, чистые бланки документов, а также слабость его легенды, вынудили оперативников арестовать его и допросить с целью дачи правдивых показаний.
— Ну, и сразу он их дал или приходилось «колоть» посланца из-за линии фронта? — поинтересовался автор.
— А куда ему было деваться при такой шпионской экипировке? Он побледнел, затрясся и стал «колоться».
Задержанный оказался агентом абвера Федором Коршуновым, добровольно перешедшим в одном из боев к противнику. А потом известная судьбоносная тропинка — плен, лагерь, работа…
Он понравился немцам своим поведением, поэтому был назначен в лагере полицаем и переводчиком. Затем обучался в разведшколе в эстонском местечке Вихула. А потом вместе с агентами Николаем Прудько и Михаилом Вороновым прошел спецподготовку в финском городе Рованиеми.
Коршунов при допросе показал, что его напарники должны будут переброшены чуть позже и в районе южнее города Мурмаши-Кола. Он подробно описал их внешность. У Воронова никаких особых примет не было, а вот у Прудько в нижней челюсти имелись три стальные коронки. На безымянном пальце левой руки было небольшое родимое пятно, а ноготь мизинца отсутствовал.
После этого закрутилась работа в поисковых группах. Приметы агентов были доведены до всех тех, кто мог столкнуться с ними. Особый отдел 14-й армии выделил группу во главе с майором Чижевским, которой вменялось в обязанности координировать поисковые мероприятия.
— Вы в эту группу входили?
— Да, инструктировал свою агентуру, тыловых командиров, патрулей из комендатуры и тому подобных военнослужащих, которые могли встретиться с лазутчиками.
* * *В этот день ветер пригнал с Баренцева моря тяжелые свинцовые тучи. Мокрый снег с каплями дождя обжигал лица моряков, дежуривших в порту. Мурманск заволокло многоярусной облачностью. Темень в городе усиливала светомаскировка. Это была мера военного времени, препятствующая прицельному бомбометанию геринговских асов. Лишь изредка пробегали автомобили с «прищуренными глазами» — замаскированными
лучиками, пробивающими жидкий свет через щели на фарах.
Было уже поздно.
Медсестра Клавдия Ивановна готовила к закрытию медпункт неотложной первой помощи. Она в этом помещении жила, т. к. дома не стало — попала бомба. Ютилась в небольшой комнатушке, отведенной под склад. Там были печка и окошко. Давно похоронила мужа — капитана рыболовецкого сейнера, вырастила сына — офицера-подводника Северного флота. Думала — уйдет на пенсию и отдохнет. Но началась война…
Её невеселые мысли прервал стук в дверь. Клавдия Ивановна взглянула на модные в то время ходики, заводимые цепочкой, — было десять вечера.
— Кто там?
