Леонид Кравченко - Лебединая песня ГКЧП
Обзор книги Леонид Кравченко - Лебединая песня ГКЧП
Автор настоящей книги Леонид Кравченко, легенда отечественной журналистики, в 1991-м руководитель Гостелерадио СССР, был тогда в самом эпицентре событий, связанных с ГКЧП, свидетелем бесконечных предательств — людей и идей. Показывая перестройку как акт государственной измены, он приводит в доказательство многие малоизвестные факты деятельности руководителей партии и государства, возглавляемых Горбачевым.
Леонид Кравченко
ЛЕБЕДИНАЯ ПЕСНЯ ГКЧП
О ВРЕМЕНА, О НРАВЫ!
Среди неисчислимого обилия мемуарной литературы, посвященной перипетиям перестроечных лет, воспоминания Леонида Кравченко занимают место особое. И не потому, что насыщены уникальными, не известными доселе широкому читателю подробностями верхушечной борьбы за власть. В соревнованиях по части сенсационности трудно определить лидера, к тому же Кравченко изначально отказался от участия в них, и самые поразительные, самые интригующие факты предлагает читателю без пережима, без нагнетания эмоций — как бы между делом, спокойно собирая крупицы истории. Особость, я бы даже сказал, исключительность его книги заключается в другом — в том, что автор, повествуя о событиях почти четвертьвековой давности, на самом-то деле бьет в самую болевую точку наших, сегодняшних дней.
Нет, он не сопоставляет, не сравнивает, он размышляет только о прошлом. Но то, о чем он пишет, заставляет сопоставлять и сравнивать читателя — сравнивать нынешний день с прошедшим, и потому мемуары Кравченко, по сути, представляют собой архисовременную книгу.
Леонид Петрович Кравченко в годы перестройки возглавлял Гостелерадио СССР, и значительная часть его воспоминаний посвящена телевидению того периода. А если добавить к тому, что именно Кравченко пригласил на ТВ многих нынешних «королей эфира», если учесть, что сегодня в телевизионном сообществе, да и в обществе в целом, устойчиво возобладало мнение о том, что перестроечный период был временем расцвета демократии в СМИ, и в частности на ТВ, то нетрудно понять: припоминая минувшее, былое, Кравченко, возможно, помимо своей воли, очень метко целит в настоящее.
А вообще-то читать его книгу хотя очень интересно, однако тяжело и даже страшно. Какие все-таки жуткие были времена! Как нахраписто, нагло, презирая все нормы приличия, рвалась к власти ельцинская когорта — под флагом демократии! «Демороссы» (теперь это словцо уже позабылось, новые поколения его и не слышали, а в годы перестройки «демороссами» называли радикальных приверженцев движения «Демократическая Россия» — демократическая!) не только устраивали руководителю телевидения Леониду Кравченко бойкот, добиваясь его отставки, но и угрожали ему, его семье физической расправой. Это не домыслы, не предположения, это данные службы безопасности, которая вынуждена была взять председателя Гостелерадио под спецохрану: шестеро вооруженных офицеров денно и нощно оберегали Леонида Петровича и его жену от покушения.
О времена, о нравы! И такое творилось, повторю, под флагом демократии!
Но еще страшнее то, что со страниц книги Леонида Кравченко дыбом, неизреченным воплем — опять-таки помимо желания автора, не нагнетающего страсти, — встает такая отвратительная, но, увы, родовая черта перестроечной эпохи, как предательство. Предательство не только из политических соображений, но зачастую и библейское — за «тридцать сребреников»: ведь речь шла о невиданном и стремительном обогащении, до чести ли тут? А если учесть, что большинство персонажей книги, ее, так сказать, действующих лиц остаются на телевидении и сегодня… Нет, не припомню я мемуаров, которые самой сутью своей были бы так тесно, нерасторжимо связаны с нынешним днем. В этом и есть исключительность, особость книги Леонида Кравченко.
С самого начала перестройки Горбачев рассматривал телевидение как важнейшее, решающее средство влияния на общественные настроения, как мощный рычаг реформирования страны. Внимание партийной верхушки к телевидению было огромным, вокруг него шла острейшая борьба, цели которой были ясны: какая из политических сил — горбачевская или ельцинская— захватит телевидение. Впрочем, такой подход вполне естественен, закономерен, так было всегда, так и сегодня продолжается, хотя в иных формах. Но перестроечные годы круто отличаются тем, что борьба за ТВ шла под издевательски демагогическим лозунгом «СМИ — зеркало жизни!». Причем тезис о «зеркале» выдвинул и назойливо продвигал небезызвестный главный архитектор перестройки, на которого в то время буквально молились радикалы и чье имя сегодня не принято упоминать даже в среде его былых сподвижников и горячих поклонников. И это торопливое забвение — словно отголосок перестроечной эпохи предательств, которая в полный рост встает со страниц книги Леонида Кравченко.
Эти бесконечные предательства — и людей и идей! — привели к тому, что славное слово «демократ» в народе теперь воспринимают с неким негативным «ароматическим» оттенком. А ведь и в годы перестройки были настоящие, истинные демократы. Леонид Кравченко, конечно же, из их числа. Это при его непосредственном участии на телевидении родились известные передачи «Взгляд», «До и после полуночи», «Телеутро», которые, по сути, открыли эпоху принципиально нового бесцензурного ТВ. При Кравченко часы прямого эфира увеличились в двадцать(!) раз. Именно Кравченко впервые организовал ныне знаменитый конкурс песни в Юрмале… Профессионализм и порядочность — это хорошо знакомое мне по личному общению с Леонидом Петровичем его жизненное кредо стало девизом «его» телевидения, воплотив крылатое крыловское напутствие: «Чтоб не ослабить дух и не испортить нравы».
Почему же против истинно демократического руководителя ТВ на завершающем этапе перестройки была развязана оголтелая травля? Почему появилось письмо за подписью известных деятелей культуры, требовавших убрать Кравченко с телевидения? Почему ни один — да, ни один! — из тех, кого Леонид Петрович, как говорится, самолично привел на ТВ, не только не выступил в его защиту, но наоборот, все они приняли участие в этой травле? Почему после событий августа 1991 года кто-то сорвал с двери его кабинета официальную табличку и прикрепил вместо нее бумажку с надписью «государственный преступник»? Что же это было за время? Что же случилось в это время с людьми?.. Какой- то особый, говоря словами Леонида Леонова, «сезон жизни»… Ведь именно Кравченко, глубоко понимая ситуацию в стране, накануне первых независимых российских выборов смело, на свой страх и риск подписал тайный — тайный! — приказ о передаче Второго телеканала России (свой канал ельцинские назначенцы подготовить еще не успели). Наконец, именно Кравченко в трагические дни августа 1991-го предоставил эфир критикам ГКЧП. Почему же нынешние «короли эфира», выросшие под опекой Леонида Петровича, действовали по принципу «Ты нас породил, мы тебя и убьем!», а сегодня напрочь позабыли о человеке, который дал им телевизионную жизнь?
