Владислав Крапивин - Пироскаф «Дед Мазай»
— А зачем?
— Законный вопрос. Вы стали владельцем парохода и, конечно же, мечтаете о плаваниях, но у вас нет капитанского диплома. Я тоже мечтаю о плаваниях, потому что хочется вспомнить прежние годы. И у меня есть диплом. Но нет судна… А в пароходстве на службу не берут, предпочитают молодых… Вот я и подумал, что мы можем пригодиться друг другу…
«Вот это да! — подумал Сушкин. — ВОТ ЭТО ДА!!» Запах реки, шум ветра, шелест флагов как бы снова обхватили его.
— Да! Я согласен!
Однако сразу — как холодной ладонью по лбу — хлопнула его мысль:
— Но ведь капитану надо платить зарплату! А у меня ни копейки…
«Кроме несчастных пяти баксов, которые обещал Огурец…»
Капитан покивал:
— Понимаю… При других обстоятельствах это было бы серьёзным препятствием. Но не сейчас. Я за долгие годы плаваний скопил на банковском счёте кое-какую сумму. Хватит и на путешествия, и на оснастку судна… Пусть это будет вам премией за то, что доверили мне капитанскую должность… — И он добавил слегка торжественно: — А я снова вдохну ветер плаваний…
— Его Афродита не пустит. В плавание… — подал голос Огурец. До сих пор он сидел молча, и про него даже забыли. А теперь он заговорил (и кажется, с завистью).
— Кто эта особа? — осведомился старый капитан.
— Венера Мироновна, — опечалился Сушкин. — Старшая воспитательница. Она и правда не пустит…
— Что? Строгая дама? Ничего, я умею беседовать с начальством… Когда вы сможете нас познакомить?
Сушкин вскочил.
— Сейчас! Она как раз на ночном дежурстве!
— Прекрасное стечение обстоятельств!.. Только сначала, я должен представиться вам. — Незнакомец встал, словно развернули складной метр. Наклонил голову: — Капитан судов типа «Река-море», обладатель высшего диплома, кавалер знака «Серебряный компас»… э-э… моё имя и фамилия, возможно, покажутся непривычными и громоздкими, но я к ним привык… Поддувало Поликарп Поликарпович… Имейте в виду, с двумя «д»…
— Ага, я буду иметь…
— Благодарю… А «Поликарп» — имя греческое, означает «Плодоносный». Имеется в виду, что у человека с таким именем за душой немало славных дел…
Сушкина дёрнуло за язык:
— И у вас?
— Н-ну… есть кое-что. Потом расскажу… А вас как зовут? Нельзя же все время по фамилии.
— Можно… — набычился Сушкин. — Потому что имя дурацкое…
— Не могу поверить! Как же оно звучит, если все-таки не секрет?
— Фома… — выдавил Сушкин. И начал скрести на ногах засохшие расчёсы.
Поликарп Поликарпович Поддувало помолчал. Кажется, удивлённо И спросил:
— Ну, а что же здесь… простите, дурацкого? Известнейшее имя. Так звали многих знаменитых людей…
— Ага! «Фома Неверующий»…
— Кстати, не самый плохой был человек, хотя и с характером… И это лишь один случай. А имя широко известно во всем мире. Правда, в разных странах оно звучит с некоторыми различиями, но одинаково прекрасно! Великий учёный Томазо Кампанела. Знаменитый художник Томас Гейнсборо… Или даже Том Сойер! Читали про него книжку?
Сушкин даже подскочил:
— Конечно! Она у меня любимая!.. А разве Том и Фома это одно и то же?
— А вы не знали?!
— Нисколечко не знал!
— Я счастлив, что сумел порадовать вас. И, если позволите, я буду называть вас «Том». По-моему, это лучше, чем Сушкин. А?
— Ладно!.. Только не говорите мне «вы». У меня от этого, будто опилки под рубахой…
— Приму к сведению. А вы… а ты, когда мы познакомимся поближе, сможешь называть меня «дядя Поль» и тоже говорить «ты»… А в торжественных случаях называй меня «капитан Поль». Фамилия-то, сам понимаешь, несколько странная…
— Есть, капитан Поль!
— Прекрасно. А теперь веди к начальнице…
— Идёмте! Пока она не улеглась на диванчик!
Огурец понял, что он больше не нужен, и деликатно отстал…
Венера Мироновна изумлённо поднялась из-за стола.
— Э-э… в чем дело? Чем могу служить?
— Это капитан моего парохода, — в лоб ей сообщил Сушкин. Венера Мироновна села, как подрубленная. Но сразу поднялась снова.
— Сушкин, у тебя опять фокусы?
— Это не фокусы, уважаемая Венера Афроди… простите, Мироновна. Мальчик прав. Честь имею представиться, судоводитель с дипломом Поликарп Поликарпович Поддувало, капитан грузо-пассажирского речного судна «Трудовая слава» или, если угодно, «Дед Мазай». Господин Сушкин только что официально принял меня на службу.
Венера Мироновна быстро приходила в себя.
— Сейчас господин Сушкин пойдёт спать, а завтра мы подробно поговорим о его поведении. А вам, сударь, как не стыдно потакать мальчишкиным фантазиям!
— Это не фантазии! — взвился Сушкин.
— Да, сударыня, это не фантазии… Для начала должен сказать, что я рад знакомству с вами… — Капитан шагнул к Афродите, нагнулся и по-рыцарски поцеловал ей руку (пощекотав её кустистыми бровями). Та замигала и… кажется, затеплела внутри.
Капитан Поль оглянулся:
— Том! У нас с Аф… Венерой Мироновной будет длинная беседа. Не секретная, но не интересная для мальчишечьих ушей. Ступай-ка спать, утро вечера мудренее. Завтра обо всем договоримся…
— Ладно… — буркнул Сушкин и спиной вперёд выдвинулся из канцелярии. Пошёл в спальню и залез под простыню. Огурец собрался честно отдать ему пять баксов, но Сушкин укрылся с головой. Ему казалось, что он будет думать о случившемся всю ночь и вертеться. Ну в ту же секунду Сушкин заснул. Ему снились узкие бело-синие флаги, щёлкающие на ветру, и брызги, которые ветер швыряет на палубу…
Друг капитана Поля
Сушкин проснулся поздно. И не сам по себе, а от того, что в спальне появилась Венера Мироновна.
— Тебе не кажется, голубчик, что давно пора вставать?
— Ой! — Сушкин задёргал ногами, отпинывая простыню. Сел. Самокритично сказал:
— Я опять проспал завтрак, да?
— Ничего. Ты сейчас пойдёшь гулять с Поликарпом Поликарповичем, он обещал, что вы позавтракаете в кафе… Только не выпрашивай слишком много мороженого…
С Поликарпом! С Поликарповичем! С капитаном Полем! Значит, он не приснился!.. Корабельные флаги снова зашумели в ушах у Сушкина.
— Ура! — Он со спинки кровати сдёрнул штаны, похожие на хозяйственную сумку с длинными ручками.
— Оставь это рубище, — поморщилась Венера Мироновна. — Оденься, как вчера. Ты должен выглядеть приличным мальчиком. Надеюсь, и вести себя будешь так же…
— Я постараюсь, — честно пообещал Сушкин.
Капитан Поль ждал на крыльце. Он был в ослепительном белом кителе с блестящим значком. В руках держал такую же ослепительно белую фуражку. На ней сияли золотые листья, штурвал и якорь. Капитанская лысина тоже сияла. И это была ничуть не смешно, было даже красиво. Капитан, как вчера, поцеловал Венере кисть руки, и старшая воспитательница слегка порозовела. Сушкину капитан протянул крепкую ладонь.
— Приветствую вас, арматор Том… «Арматор» это значит «судовладелец»… Я испросил у Венеры Мироновны разрешения погулять с тобой и побеседовать о делах. Надо обсудить перед плаванием немало дел…
«Перед ПЛАВАНИЕМ! Ура!!» Сушкин чуть не подпрыгнул. Но спохватился, что при Венере не надо. Сдвинул пятки (в новых сандалетках!) и вскинул голову.
— Есть, капитан Поль! Я готов, капитан Поль!
Венера Мироновна покивала:
— Вот и славно. Ступайте. Желаю успеха…
И они пошли. Бок о бок. Сушкин снизу вверх поглядывал на капитана. Тот был, нескладен, костляв, нос напоминал большой фрукт киви (однажды давали на полдник), два растрёпанных клочка пенькового цвета высовывались из-под прикрывшей лысину фуражки. Но в то же время Поликарп Поликарпович был… да, можно сказать, красив. Этакой именно капитанской красотой. Фуражка сверкала, глаза из-под густых бровей смотрели уверенно, он шёл, слегка наклоняясь вперёд, словно стремился к горизонту.
Он глянул сверху на Сушкина, положил ему на плечо узкую твёрдую ладонь и сообщил:
— Нам надо поговорить о многих делах…
Сушкин закивал на ходу. Понимаю, мол.
— У меня, Том, нашлось немало энергичных знакомых. Тех, кто готовы помочь. За неделю они подремонтируют «Деда Мазая»… Именно так будет называться наш пироскаф, не правда ли?
— Да!.. А что такое «пироскаф»?
— Так в старину назывались пароходы. Очень давно. Но и наш пароход тоже древний… Кстати, имя «Трудовая слава» он вполне заслужил, потому что немало потрудился на своём веку, но сейчас он на пенсии, имя из некрасовских стихов ему подходит больше. Не так ли?
— Так! Я уже говорил Венере Мироновне… Ой!
— Что?
— А она… Она что, будет плавать вместе с нами?
