Алексей Кирносов - Страна Мудрецов. Повесть-сказка
— Какое может быть твое-мое, когда начинаем великое дело, — убедительно сказал Петька. — Какие тут котелки и топоры, когда все блага жизни посыплются на нас, как дождик из тучи!
Договорившись с Кирюхой, пошли во дворец. Он состоял из пяти комнат и кухни.
— Здесь будет тронный зал, — решил Петька в самой большой комнате. — Надо перекрасить его в голубое с желтым, подновить мебель и поставить приличный трон. А то бедновато.
— Я бы повесила на окна шторы, — мечтательно сказала Лидка. — Шторы предают помещению богатый вид.
В комнате поменьше Петька распорядился:
— В этой зале будут толпиться министры и придворные, ожидая королевского вызова. Ее перекрасим в бордовый, а вдоль стен поставим лавки. Шторы вешать не надо, а то придворные будут чистить об них сапоги.
Следующие две комнаты Петька великодушно отдал королю и королеве для личных надобностей. Озирая пятую комнату, Петька делал вид, что напряженно мыслит. У него даже вспотел лоб.
— Пятую комнату, — сказал наконец Петька, — надо отдать Главному советнику, чтобы он был всегда под рукой у короля.
— Это очень мудро, — сказал король Мур. — Я ведь без тебя не обойдусь, особенно на первых порах.
После таких слов мы с Лидкой не смели даже улыбнуться.
Потом, за ужином на королевской кухне, мы обсуждали — кандидатуры министров.
— Кого поставим военным министром? — спросил Петька.
Король Мур допил третью кружку компота, попросил четвертую.
— Знаю я одного жителя, — сказал он, — Все время ходит с луком и стрелами, бьет сорок. Лицо свирепое. Зовут — Евтихий.
— Подойдет, — решил Петька. — Военным министром и генералом назначаем Евтихия. Теперь министерство правописания…
— Нам не понадобится! — решительно закончил король Мур.
— И то верно, — согласился Петька. — Забота с плеч. О министерстве медпомощи и думать нечего. Министром назначим доктора.
Все согласились, что это мудро, а Петька продолжал:
— Для организации забав и потех необходимо завести министерство развлечений.
— Пусть развлечений, — кивнул король. — Лишь бы не правописания!
— Тоже долго думать нечего: министром назначим зампотеха Федю. Пусть устраивает забавы и потехи. Теперь дальше… Все-таки у нас королевство мудрецов. Предлагаю завести министерство мудрости. Министром поставим Аркадиуса, который чуть не изобрел солнечные часы.
— Для формы и это можно, — согласился Мур. — Надеюсь, ничего лишнего этот Аркадиус не изобретет и хлопот с ним не будет.
— Необходимо министерство внешних сношений, — сказал Петька.
— А для какой надобности такие сношения? — осердился король.
— Ну… хотя бы для развития торговли.
— Никакой торговли! Мой бедный папа, которого задрал медведь, часто говаривал: «Дорогой сын! От торговли хиреют и вымирают на свете короли. Кто торгует, тот в короле не нуждается, тому король только лишнее препятствие. Пресекай торговлю и всякий товарообмен, сын мой, и ты доживешь до старости лет в свое удовольствие. Будь здоров». Я не преступлю завета бедного папы.
— Значит, никаких сношений устраивать не будем, — быстро согласился Петька. — Ну, а полицию?
— Уж это-то зачем? — подала голос королева Дылда.
— Дабы выискивать противников мурлындского образа жизни, — объяснил Петька.
— Не стоит заводить, — махнул рукой король Мур. — В таком мудром государстве, как наше, таких болванов просто не может быть.
Вдруг распахнулась дверь, в кухню ввалился широкоплечий житель с красной повязкой на волосах. На плече у жителя был наколот трехмачтовый парусник и слова: «В море — дома».
Всем привет! — рявкнул житель громчайшим голосом — Приятного аппетита, ту те ранги матуй!
Капитан Прунамель, — представил нам король наколотого жителя. — Отчаянный моряк, вот только никак не отучится браниться по-новозеландски. У него есть корабль «Диоген», на котором мы иногда катаемся. В остальное время дуется в карты с матросами…
— О том и речь, тикароа матараи, — перебил короля капитан Прунамель. — Колода растрепалась, аху оаху! Валета с королем путаем, от трефовой семерки половинка осталась, а червонная дама вдоль разъехалась по самой середине… Не найдется ли у вас свежей колоды до завтра, ваше величество? Я нынче в Лабазе закажу — завтра возвращу новехонькую.
— Найдется колода, — сказал король. — Только чтоб завтра вернуть! Сейчас схожу…
Король собрался было встать с табуретки, но нахальный Главный советник Петька шлепнул по столу ладонью:
— Опомнитесь, ваше величество! Пусть выдаст министр развлечений!
— Как же быть… — задумался король. — У Феди карт нету…
— А вот как быть, — посоветовал Петька. — Пусть капитан позовет Федю. Вы скажете ему, на каком месте лежит колода, и Федя подаст. Так делают короли в настоящих королевствах.
— Ты мудр, Петька, — сказал довольный король. — Слыхал, капитан, что тебе надлежит сделать?
— Какой-то новый порядок… — Капитан Прунамель потер лоб. — И что это за Петька такой появился, тикароа матараи?
— Не «что за Петька», а Главный советник его величества короля! У нас теперь настоящее королевство, анархии мы недопустим!
Петька вскочил с лавки и выгнул дугой тощую грудь. Лицо капитана вытянулось… Вдруг Петька засмеялся и сказал:
— Не обижайтесь, капитан. Это игра. Все как раньше, только поиграем в настоящее королевство. Я играю Главного советника. Ваше величество, назначьте капитана министром морского флота!
Капитан Прунамель спросил опасливо:
— Значит, порядки прежние? Притеснений не будет?
— Никаких.
— Тогда я согласен и министром!
Король Мур торжественно провозгласил:
— Капитан Прунамеяь, назначаю тебя министром морского флота.
— Благодарю, ваше величество! — сказал капитан и поклонился.
— Но правила игры надо исполнять, — ехидно прищурился Петька. — За Федей придется сбегать.
— А так как неловко посылать одного министра сбегать за другим, — сказал король Мур, — пускай это сделает мой Главный советник. Ступай, Петька!
— Мне… бежать… за Федей? — Петькины глаза полезли на лоб.
Король развел руками:
— Младше тебя чином никого здесь нету.
Петька выгнул грудь дугой в обратную сторону и поплелся за Федей.
В тот вечер мы еще сделали алебарду и медный шлем для главного стража. Кирюха тут же натянул на голову котелок, вытащил свою лавку из будки, сел на нее и поставил алебарду между колен.
— Вот теперь буду не пускать! — сказал Кирюха.
Вид у него был суровый и внушительный.
Сразу стали сбегаться жители. Слух о новой забаве несся по Мурлындии со скоростью ракеты. И мы, пользуясь тем, что Кирюха никого не пускал и обеспечивал покой во дворце, принесли свои одеяла в комнату Главного советника Петьки и улеглись спать.
Тетрадь шестая
Утром площадь перед дворцом гудела на разные голоса, как расстроенный радиоприемник. Кирюха размахивал алебардой, отражая от дворца слишком любопытных.
Лидкин котелок сверкал на нем воинственно и грозно.
— Начинается настоящая жизнь! — сказал Петька. Он щурился на утреннее солнышко и потирал руки. — То ли еще будет!
На крыльцо вышел король Мур в золотой короне и длинной мантии. За ночь король повзрослел лицом. Величавое спокойствие черт придало ему значительность и даже красоту. Его величество медленно простер обе руки к солнцу. Жители, как по команде, перестали метаться и прикрыли рты. Наступила такая тишина, что слышно было, как зеленая муха соскребает лапкой с Кирюхиного шлема остатки варенья. Выждав распаляющую ожидание паузу, король Мур произнес:
— О жители! Я подумал и решил, что скучно стало жить у нас в Мурлындии.
— Вообще-то верно, — согласились жители. — А что делать?
— Играть, конечно! — сказал король.
— Во все уже переиграли, — невесело загалдели жители. — Все старое надоело, а нового ничего не видать.
— Есть новое! — провозгласил король Мур, и жители вылупили глаза. — Начнем сегодня играть в новую игру, которая называется «Настоящее королевство Мурлындия». Играть могут все жители, независимо от степени мудрости. Условия игры будут сообщены дополнительно. Соберитесь после обеда. А сейчас я повелеваю остаться Главному коменданту, зампотеху Феде, капитану Прунамелю, охотнику Евтихию, мудрому Аркадиусу и доктору Клизману. Остальные ступайте пока восвояси.
Тут раздался жалобный вопль:
— А я-а-а-а?
Митька-папуас, расталкивая жителей, пробирался к ограде дворца и махал нам мешком.
— А как же я-а-а-а? — кричал Митька.
Казалось, что полные слез Митькины глаза смотрят прямо мне в душу. Я сказал самым решительным тоном:
— Надо и Митьку приспособить к делу. Все-таки он делился с нами жильем и пищей. Такого нельзя забывать!
