Андрей Саломатов - Черный камень
— Тогда почему ты не дал им по башке, когда они собирались меня съесть? — язвительно поинтересовался Филипп. Вопрос застал подменыша врасплох. Он запыхтел, промычал что-то невразумительное и только после большой паузы смущенно ответил:
— Они же мне родственники. Ты же своих родителей не бьешь дубиной по головам.
— Никакие они тебе не родственники, — раздраженно сказал Филипп. — Ты человек, а они — нечисть. Сам рассказывал, что лешачиха украла тебя, а потом проиграла в карты кикиморе. Ничего себе родственнички! В следующий раз они тебя продадут за три ореха или слопают как гриб.
— Все равно, — тяжело вздохнул Кинтохо и чуть погодя добавил: Родителей не выбирают.
— Надо идти, — после некоторой паузы обеспоконно проговорил Филипп. Скоро совсем стемнеет. Пора устраиваться на ночлег.
— Точно, — подменыш обрадовался тому, что его спутник сменил тему. Сейчас я тебя познакомлю с одним старым симпатичным упырем. У него и переночуем.
— Нет-нет! — испугался Филипп. — Хватит с меня твоих людоедов! Лучше я заберусь на дерево. Неужели у вас в лесу нет каких-нибудь безобидных гномиков или эльфов?
— Перейдем через границу, познакомишься с гномиками, — насмешливо ответил Кинтохо. — Узнаешь, какие они безобидные. Да ты не бойся, он нормальный упырь. Ему уже наверное лет тысячу, а то и больше. Он и сам не помнит, когда родился. Память совсем никудышная. Даже если он вначале захочет выпить из тебя кровь, то сразу позабудет об этом.
— А если не позабудет?! — возмущенно воскликнул Филипп.
— Разве ты не помнишь, что почти до двенадцати ночи ты защищен магическим заклинанием? — ответил подменыш. — Так что, до полуночи тебя никто не тронет.
— А потом? — вконец растревожился Филипп.
— А потом суп с котом, — рассмеялся Кинтохо. — А на дереве тебе все равно не дадут переночевать. Ровно в полночь по лесу как начнут летать стаи анчуток, нетопыри и ведьмы. Не успеешь скатиться с дерева. Влет сожрут.
Жуткий рассказ о кровожадных ведьмах и нетопырях напугал Филиппа. Он ещё сомневался в искренности подменыша, но делать было нечего, и Филипп согласился отправиться ночевать к упырю.
— Только пожалуйста, запомни, что ты хороший, — ещё раз вспомнив мамины слова, с надеждой проговорил он. — Ты очень хороший парень и самый настоящий человек.
— Нет, я нечисть, — сверкнув глазами, ответил Кинтохо. Затем он заглянул своему спутнику в лицо и добавил: — Успокойся, больше в этом лесу у меня родственников нет.
Глава 5
Фиолетовые вечерние сумерки сменились тьмой. Невероятно быстро сказочный лес погрузился в непроницаемый чернильный мрак, словно на землю кто-то набросил черное покрывало. Затем над лесом взошла луна и посеребрила верхушки деревьев. Но внизу, в чаще, оставалось все так же темно, и Филипп шел за Кинтохо почти на ощупь. Зато его провожатый уверенно пробирался вперед и все время направлял Филиппа. Похоже было, что за годы проведенные в лесу подменыш научился видеть в темноте.
Наконец Кинтохо остановился, подождал своего спутника и заставил его пригнуться. Он потащил Филиппа куда-то вниз по наклонному спуску. Через пару шагов Филипп увидел впереди оранжевый свет, и они вошли в мрачную земляную пещеру с большим каменным столом посередине. На нем стоял масляный светильник, и при появлении мальчишек слабый язычок пламени затрепетал и едва не погас.
Землянка мало чем отличалась от жилища кикиморы. На столе как попало валялись грязные берестяные блюда и высохшие остатки завтрака или обеда. По объедкам ползали тараканы и мокрицы, а над всем этим безобразием висела жужжащая туча мух. Вместо стульев вокруг каменной плиты стояли березовые чурбачки. Воздух в землянке был тяжелым и спертым. Пахло как в могиле, тленом и сыростью. Филипп невольно зажал нос пальцами и тихо прошептал:
— Ничего себе комнатка! А на чем я буду спать?
— Это не комната, а могильный склеп, — спокойно пояснил подменыш. Спать ты будешь на полу. Выбирай любой угол. Жестковато, зато здесь тебя никто не тронет.
— А где хозяин? — всматриваясь в темные углы, поинтересовался Филипп.
— Спит еще, — ответил Кинтохо. Он постучал кулаком по каменному столу и громко позвал: — Дядюшка упырь, принимай гостей! Хватит дрыхнуть. Луна уже взошла.
Верхняя плита стола поползла вбок, и тут Филипп с ужасом понял, что это не стол, а каменный гроб, в котором кто-то лежал. Филипп с трудом заставил себя остаться на месте и со страхом дожидался, когда появится хозяин дома.
— М-может лучше ведьмы и в-вурдалаки? — заикаясь, проговорил он. С-сам говорил, п-палкой по башке и п-порядок. От-тобъемся.
— Не бойся, — ответил подменыш и весело подмигнул Филиппу.
Наконец крышка отодвинулась. Упырь медленно сел в гробу, и Филипп увидел, что это самый настоящий мертвец. Кошмарный хозяин склепа был одет в старинный камзол и истлевшую сорочку с почерневшим от времени и грязи жабо[ЖАБО — кружевные оборки вокруг ворота или на груди.]. Серо-голубая кожа упыря в некоторых местах свисала клочьями, вокруг глаз чернели круги, а сами глаза были неподвижно мертвыми и абсолютно ничего не выражали.
— Д-да, симп-патичный, — едва выговорил Филипп.
— Я же говорил, — усаживаясь на чурбак, сказал Кинтохо. — Ты бы видел остальных. Оборванцы. А у дядюшки упыря есть даже платок для носа. Только я не понял, что с ним делают. Ты не знаешь, для чего носу нужен платок?
— З-знаю, — ответил Филипп. Дрожащей рукой он достал из кармана носовой платок и пояснил: — Чтобы сморкаться.
— Сморкаться в платок?! — удивился подменыш. — Интересно. Может вы и плюете в тряпочку?
А тем временем упырь выбрался из гроба, задвинул крышку и бесцеремонно уставился на гостя немигающими глазами. От его жуткого взгляда Филипп на время потерял дар речи и зажмурился, но сразу же открыл глаза. Оставаться в темноте рядом с таким соседом было ещё страшнее.
— Привет, дядюшка упырь, — поздоровался Кинтохо и развязно добавил: Ну и рожа у тебя. Сколько лет тебя знаю, а до сих пор привыкнуть не могу.
— Куда это ты продукты тащишь? — еле шевеля отвисшей челюстью, спросил упырь и кивнул в сторону Филиппа.
— К Черному Камню, — ответил подменыш.
— Непутевый ты, — укоризненно покачал головой мертвец. — Все еду в дом несут, а ты из дома.
— Да ты на него не облизывайся, он пока ещё не котлета, — сказал Кинтохо. — Это мой друг. Ему негде переночевать.
— Вот и хорошо, у меня и переночуете, — зловеще проговорил упырь и потер руки. От страшного гостеприимства хозяина Филиппу захотелось выскочить на улицу, но ноги словно приросли к полу.
— Ты не обращай на него внимания, — сказал подменыш Филиппу. — Он только с виду страшный. Таких добряков в нашем лесу ещё поискать надо. В прошлом году к нему в склеп заполз ежик. Так он его даже не съел.
— Колючий очень, — проворчал мертвец.
— Устраивайся, — по-хозяйски предложил Кинтохо. — У нас здесь по-простому. Захотел — лег, захотел — сел…
— Захотел — съел, — закончил за него упырь и громко расхохотался собственной шутке.
«Этот похуже лешего с кикиморой, — с тоской подумал Филипп. — Ему и котел не понадобится. Вон как смотрит на меня, будто я шоколадное пирожное со взбитыми сливками. И почему я такой невезучий? Петька, наверное, уже лег спать или смотрит телевизор. А мне ещё нужно суметь дожить до утра. И кто это таких сказок напридумывал? Надавать бы ему по шее» Когда все расселись, упырь положил свои страшные руки с синими ногтями на крышку гроба и глухим голосом спросил:
— Так как, говоришь, тебя зовут, бифштекс или антрекот?
— Я не бифштекс и не антрекот, — отодвигаясь поближе к подменышу, ответил Филипп. — Меня зовут Филя.
— О! — уважительно воскликнул мертвец. — У тебя очень приятное имя. Я люблю филе.
— Не филе, а Филя! — с отчаянием в голосе произнес Филипп. Он по очереди смотрел то а упыря, то на Кинтохо и все ждал, что его приятель вступится за него: попросит мертвеца хотя бы не пугать гостя из другого мира. Но подменыш увлекся игрой. Он азартно гонял сосновой иголкой нерасторопную мокрицу и не обращал ни на Филиппа, ни на упыря никакого внимания.
— Что филе, что Филя, одно и то же, — настойчиво продолжал упырь. Затем он сладострастно причмокнул и громким шепотом мечтательно произнес: Значит, у тебя нет косточек. Одна мякоть. Это хорошо.
— Да идите вы все к черту! — не выдержал Филипп и вскочил на ноги. Не буду я ночевать в этой могиле! Лучше всю ночь отбиваться от ведьм, чем слушать про то, какой я вкусный!
— Молчу-молчу-молчу, — спохватился мертвец и отвел взгляд от гостя. Три дня в гробу лежал, проголодался. Забыл, как тебя зовут. Гуляш что ли?
— Филя, — ответил за него Кинтохо.
— Садись, Филя. Давненько я с живыми людьми не разговаривал. — Упырь расправил смятое жабо, провел рукой по свалявшимся волосам и спросил: — Ты наверное тоже хочешь есть?
