Андрей Гнездилов - Сундук старого принца
Но пора, однако, прервать столь длинное предисловие. Что тайны бабочек-зеркальниц, которые спешат к своим цветным подругам и, отражая их, участвуют в реальной жизни. Не стоит ли наконец вернуться к людям… Ведь порой мы все проходим путями, по которым шествует мир, и не найти проводника или его символа, если не обратиться к существам с зеркальными крыльями.
Не стоит уточнять название той северной страны, где родилась Айола. Что в том смысла, если душа, приходя в мир, имеет свою географию, порой далеко не соответствующую местоположению тела.
Айолу с детства окружали хвойные леса и пустынные отмели заливов, вьюги пели ей колыбельные песни, а ей снились горы и скалистые холмы в слепящем зное раскаленного солнца, виноградные долины и надрывные голоса пастухов в переливах гитар и стуке кастаньет. Просыпаясь, она подходила к зеркалу и долго смотрела на себя, словно ища иные черты и не узнавая себя в отражении. Потом вдруг начинала танцевать, напевая и хлопая в ладоши. Поведение ее показалась родителям странным, и они решили, что девочку кто-то сглазил. Неподалеку от их дома жила старая ведунья, к которой Айолу и отвезли для снятия злых чар. В ответ на жалобы родных старуха рассмеялась и, заглянув в глаза ребенку, заковыляла в чулан. Долго она что-то перебирала среди древней утвари и наконец вынесла на свет старинное зеркало в чеканной серебряной раме. Танцующие фигурки гномов, летящие эльфы, нимфы и сильфиды окружали темную, тускло блестевшую поверхность стекла.
— Возьми эту вещицу, дочка. Она охранит тебя и поможет найти свой путь в жизни.
К удивлению родителей, ведунья ничего не взяла за свой подарок Меж тем вместе с зеркалом многое изменилось в Айоле и вокруг нее. Сны ее наполнились фантастическими видениями, которые словно прорывались в реальную жизнь и вовлекали ее в целый водоворот неожиданных событий. Самое интересное, что события эти могли происходить много лет назад, и в настоящем только повторялись, но подлинность их не вызывала сомнений, и доказательства являли себя сами.
Так случилось, что отец Айолы почти разорился, и семья оказалась на грани нищеты. Девочка пришла к отцу и сообщила, что видела ночью морское сраженье в заливе, и с одного из затонувших кораблей идет к берегу лодка с людьми и золотом. Если им помочь, они могут вознаградить спасителей. Отец колебался, не в силах поверить дочери, но, уступая ее просьбам, сел в лодку и вместе с Айолой отплыл в море. Опасные мели и подводные скалы были ему хорошо известны, а мысли о своем разорении породили в нем отчаянные надежды на чудо. Оно произошло в нескольких милях от берега. Темный силуэт старинного корабля вырисовывался среди ночных сумерек. Мелькнула вспышка, и прогремел пушечный выстрел. Впереди корабля, среди волн, металась шлюпка беглецов. Они, по-видимому, не ориентировались и плыли прямо на скалы. Появление лодки с неожиданной подмогой придало силы морякам. Через пару часов упорной борьбы с волнами они проскочили через буруны и оказались у берега. Позади них раздался треск досок и вопли отчаянья. Враги их налетели на рифы и теперь шли ко дну. Спасенные оказались голландскими купцами, на которых напали пираты. Прощаясь, они подарили один из сундуков отцу Айолы. Полный сомнений в своем рассудке, он возвратился домой. На сундуке было написано имя корабля и его владельца, а внутри не одна тысяча золотых. Реальность происшедшего не подлежала сомнениям, однако и верить этому казалось невозможным. Ведь отец Айолы вспомнил, что история с кораблем, владельца которого он спас ночью, случилась около столетия назад и он сам читал о ней в книге, не говоря уже о том, что остов пиратского судна, застрявшего на рифах, много лет служил пристанищем чайкам и ориентиром для лоцманов.
Но на Айолу все эти смещения времени, казалось, не производили впечатления. У нее были свои истории, в которых было нелегко разобраться.
После посещения ведуньи странности в поведении ее отнюдь не исчезли. Как и прежде, она могла часами простаивать перед зеркалом, вглядываясь в его глубину или пытаясь танцевать. Однако неожиданный поворот событий, когда дочь спасла семью от краха, заставил относиться к ней более снисходительно. К тому же Айола быстро вырастала, и ее увлечение собой и танцами казалось уже более оправданным. Меж тем подарок старухи полностью завладел воображением девушки. Она никому не рассказывала о том, что в сумеречной поверхности зеркала часто отражалось не то, что окружало ее. При ясном, солнечном дне в отражаемом мире небо могло покрыться облаками, за линией морского горизонта вдруг вырастали горы, покой вечернего заката раскалывала дикая буря… Но пожалуй, самым необыкновенным было появление в зеркале странного юноши. Одетый по-испански, он говорил с ней на незнакомом языке, но Айола понимала его. Впрочем, это было не так трудно. Идальго, как прозвала его девушка, был невероятно выразительным. Его жесты, взгляды, вся пластика вещали красноречивее слов, а когда она все-таки затруднялась, он начинал танцевать перед ней. Казалось бы, чего более!.. Не она ли тайно мечтала о зажигательных танцах и четких ритмах юга? Но помимо восторгов, он внушал девушке еще и страх. К тому были основания. Однажды, среди ночи, когда Айола в усталости забыла занавесить зеркало, Идальго пробудил ее. Освещенный луной, он стал танцевать, превращая ее комнату в какой-то сказочный дворец. Мраморный пол, выложенный как шахматная доска, то черными, то белыми плитами, аркады мавританских колонн, замершие в изысканной резьбе, полукружье огромных окон с решетчатым узором балконов, струи фонтанов как цветы, распускающиеся в бледном сиянии ночного светила… И среди этого великолепия стройная фигура юноши, отбивающая каблуками огненные дроби. Он отступал от нее и мгновенно менялся, превращаясь то в чернильную тень на черной плите, то в белоснежную на белой. Айола, не в силах противиться его чарам, двинулась навстречу его протянутым рукам, повторяя позы танца. По длинным анфиладам роскошных зал и галерей они углублялись в дворцовые покои. Внезапно черная тень от стены разделила их. Идальго звал Айолу, но она не решалась сделать следующий шаг. Все нетерпеливее звучал топот его каблуков, букет роз очутился в его воздетых руках. Девушка опустила голову, не понимая своего страха, и отшатнулась назад. Под ее ногами была бездонная пропасть, и холодный ветер, поднимаясь из глубин, нес с собою дыхание смерти. Айола повернулась и бросилась бежать. Последнее, что она увидела, — это цветы Идальго. Он бросил их ей вслед. Не долетев, они повисли над бездной, и лепестки их, медленно кружась, падали вниз. Долго после этой ночи девушка не подходила к волшебному зеркалу. Лишь еще одно событие сумело возобновить ее интерес к таинственному незнакомцу. Как-то, возвращаясь из гостей, семья ехала по незнакомой проселочной дороге, которая, по словам местных жителей, была самой короткой. Внезапно карета остановилась. Впереди дорогу преградило огромное стадо быков. Что-то напугало животных, а затем разъярило. Наклонив рогатые головы, они бросились к карете. Лошади рванулись прочь и опрокинули путников. Еще мгновение, и, оборвав постромки, они унеслись прочь. Айола и ее родители оказались лежащими на земле, а на них, сотрясая землю, неслось обезумевшее стадо.
Резкий гортанный крик перекрыл грохот, и за десяток метров от людей быки свернули и бросились к новой цели. Айола увидела всадника в ярко-красном плаще. Прямо перед носом животных он пересек им путь и увлек за собой. Огонь его плаща резал глаза, и исступленная ярость быков обратилась на новую жертву. Меж тем всадник взлетел на холм и, соскочив с коня, дал ему свободу, а сам двинулся навстречу стаду. Темно-бурая волна захлестнула его и пронеслась через холм, чуть ли не сровняв его с землей. Чудо, но на взрытой и истоптанной почве вдруг что-то зашевелилось, и фигура смельчака, сумевшего увернуться от сотен острых рогов, поднялась на ноги. Резкий свист, и его конь прискакал на зов хозяина. Еще мгновение, и всадник исчез. Могла ли Айола не узнать в их спасителе Идальго.
И снова Айола вернулась к своему зеркалу, Идальго же стал ее учителем танцев, через которые она словно узнавала и иную жизнь, и себя. В сновидениях или наяву, они переносились в старые замки и дворцы Испании. Там танцевали они среди изысканных грандов или грязных цыган. И всюду склонялись головы пред ними, как если б они были монархами. А может, искусство зеркального кавалера пленяло людей своей непревзойденной отточенностью и совершенством! Но знал ли кто-нибудь из них, что этот танец рождался из его встреч с самой смертью? Айола же не раз видела, чего стоила эта виртуозность движений и ритма. Как часто путешествия их завершались в глухом скалистом ущелье. Они останавливали коней на краю обрыва, а затем Идальго собирал и складывал камни на его краях. Сделав это, он спускался вниз и там, в тесноте сдвинувшихся стен, начинал свой танец на плоской отполированной скале Айола должна была скакать вокруг пропасти, и эхо конских копыт догоняла четкая дробь каблуков Идальго. Камни со склонов ущелья градом летели вниз, и безумный танцор, увертываясь от них, продолжал отбивать ритмы. Танцем камнепадов или эхом конского галопа следовало бы назвать эти мистерии, из которых Идальго возвращался порой весь израненный, но никогда не остановившийся.
