Владимир Аникин - Русские народные сказки
— Бог помочь! Носить бы вам — не переносить, возить бы — не перевозить!
Опять его избили; воротился он домой и стал жаловаться:
— Вот, мама, ты научила, а меня избили!
— Ах ты, дитятко! Ты бы сказал: «Канун да свеча!» — да снял бы шапку, начал бы слезно плакать да поклоны бить; они б тебя накормили-напоили досыта.
Пошел дурак по деревне, слышит — в одной избе шум, веселье, свадьбу празднуют; он снял шапку, а сам так и разливается, горько-горько плачет.
— Что это за невежа пришел, — говорят гости, — мы все гуляем да веселимся, а он словно по мертвому плачет!
Выскочили и порядком ему бока помяли…
Как иван-дурак дверь стерег
(Из сборника В. Н. Серебренникова, в обработке В. П. Аникина)
или старик со старухой. Было у них три сына: двое умных, а третий — дурачок.
Стали братья с родителями собираться на работу. Иван-дурак тоже стал собираться — взял сухарей, налил воды в баклажку.
Его спрашивают:
— Ты куда собираешься?
— С вами на работу.
— Никуда ты не поедешь. Стереги хорошенько дверь, чтобы воры не зашли.
Остался дурак один дома. Поздно вечером снял он с петель дверь, взвалил ее на спину и понес.
Пришел на пашню. Братья спрашивают:
— Зачем пришел?
— Я есть захотел.
— Мы же тебе наказывали стеречь дверь.
— Да вот она!
Лутонюшка
(Из сборника А. Н. Афанасьева «Народные русские сказки» и сборника А. М. Смирнова)
ил-был старик со старухой; был у них сынок Лутоня. Вот однажды старик с Лутонею занялись чем-то на дворе, а старуха была в избе. Стала она снимать с гряд полено, уронила его на загнетку и тут превеликим голосом закричала и завопила.
Вот старик услыхал крик, прибежал поспешно в избу и спрашивает старуху: о чем она кричит? Старуха сквозь слезы стала говорить ему:
— Да вот если бы мы женили своего Лутонюшку, да если бы у него был сыночек, да если бы он тут сидел на загнетке — я бы его ведь ушибла поленом-то!
Ну, и старик начал вместе с нею кричать о том, говоря:
— И то ведь, старуха! Ты ушибла бы его!..
Кричат оба что ни есть мочи!
Вот бежит со двора Лутоня и спрашивает:
— О чем вы кричите?
Они сказали о чем:
— Если бы мы тебя женили, да был бы у тебя сынок, и если б он давеча сидел вот здесь, старуха убила бы его поленом: оно упало прямо сюда, да таково резко!
— Ну, — сказал Лутоня, — исполать вам!
Потом взял свою шапку в охапку и говорит:
— Прощайте! Если я найду кого глупее вас, то приду к вам опять, а не найду — и не ждите меня! — и ушел.
Шел, шел и видит: мужики на избу тащат корову.
— Зачем вы тащите корову? — спросил Лутоня.
Они сказали ему:
— Да вот видишь, сколько выросло там травы-то!
— Ах, дураки набитые! — сказал Лутоня, взял залез на избу, сорвал траву и бросил корове.
Мужики ужасно тому удивились и стали просить Лутоню, чтобы он у них пожил да поучил их.
— Нет, — сказал Лутоня, — у меня таких дураков еще много по белу свету!
И пошел дальше. Вот в одном селе увидал он толпу мужиков у избы: привязали они в воротах хомут и палками вгоняют в этот хомут лошадь, умаяли ее до полусмерти.
— Что вы делаете? — спросил Лутоня.
— Да вот, батюшка, хотим запрячь лошадку.
— Ах вы, дураки набитые! Пустите-ка, я вам сделаю.
Взял и надел хомут на лошадь. И эти мужики с дива дались ему, стали останавливать его и усердно просить, чтобы остался он у них хоть на недельку. Нет, Лутоня пошел дальше.
Вот идет Лутоня и видит: два мужика над бревном трудятся, что есть силы за концы тянут.
— Что это вы, братцы, делаете?
— Да вот, — говорят, — бревно коротко — вытянуть хотим.
Посмеялся Лутоня и дальше пошел.
Идет и видит: баба что-то решетом в избу носит.
— Что это ты, тетушка, решетом носишь?
— Свет, родимый, ношу, свет! — отвечает баба. — Чтобы по ночам лучины не жечь.
Посмеялся Лутоня над глупой бабой и пошел дальше.
Шел, шел, устал и зашел на постоялый двор. Тут увидал он: хозяйка-старушка сварила саламату, поставила на стол своим ребятам, а сама то и дело ходит с ложкою в погреб за сметаной.
— Зачем ты, старушка, понапрасну топчешь лапти? — сказал Лутоня.
— Как зачем, — возразила старуха охриплым голосом, — ты видишь, батюшка, саламата-то на столе, а сметана-то в погребе.
— Да ты бы, старушка, взяла и принесла сюда сметану-то; у тебя дело пошло бы по масличку!
— И то, родимый!
Принесла в избу сметану, посадила с собою Лутоню. Лутоня наелся донельзя, залез на полати и уснул. Когда он проснется, тогда и сказка моя дале начнется, а теперь пока вся.
С того свету выходец
(Из сборника «Господин Леший, господин Барин и мы с Мужиком»)
риходит солдат к старухе:
— Здравствуй, бабушка!
— Кормилец, откуда ты?
— Я с того свету выходец.
— А мой сынок? В Егорьев день его хоронили. Может, видел?
— Видел, бабушка! Твой сын у бога коров пасет, да коровушку потерял: вот бог у него двадцать пять рублей требует, а где он возьмет?
— Вот у меня, — говорит старуха, — двадцать рублей есть, а больше нет. У меня в этом сундуке много денег, да хозяина нет…
— Бабушка, бог не мужик, попросим, за пятеркой не погонится. Давай сюда!
— Сапоги его еще возьми… снаряды все…
— Возьму, бабушка, все снесу!
И двадцать рублей денег дала. И масла предлагает, а он говорит:
— Там масла хватает, вот свининки нет.
— Дам окорок! Бери шпику, снеси.
Отдала все снаряды, и двадцать рублей денег, и окорок свинины, и пошел солдат.
Приезжает хозяин. Она плачет.
— Ты чего плачешь?
— С того свету выходец был. Сынок наш стадо коров там у бога пасет. Одну коровушку потерял, бог ругается, двадцать пять рублей требует. А у меня двадцать только было. Отдала я…
— У, дура, дура!
Запряг лошадку в тарантас. Взял нож с собой.
— Я догоню — луна светит. Свяжу да и уряднику свезу!
Нож взял и погнался. Нагоняет солдата в лесу.
— Стой, — говорит, — солдат! Ты мою хозяйку обманул. Я пойду лыка надеру, да тебя свяжу и уряднику свезу. Держи лошадей!
— Иди, иди, батюшка! Я покараулю.
Он ушел в лес — солдат снял котомочку, положил и поехал своим чередом. Мужик пришел — лошадей не видать. И солдат пропал.
— Вот я дурак, прости господи! Хозяйку солдат обманул на двадцать рублей и на снаряды, а я лошадей отдал со всей рухлядью.
Идет домой, голову повесил: «Что бы сделать, чтоб жена не ругала?»
Пришел.
— А где лошади? — спрашивает.
— А, — говорит, — я отдал. Неужели тебе дитенок, а мне щенок? Я отдал лошадок. Пусть сынок на том свете катается!..
— А вот, родительское сердце!
Я бы спрятался!
(Из сборника А. Н. Афанасьева «Народные русские сказки»)
рибили одного дурня ночью и стали на другой день смеяться.
— Ну, — говорит он, — молите бога, что ночь была светлая; а то я выкинул бы вам штуку!
— Какую, скажи, пожалуй!
— Я бы спрятался!
Извозчик и лошадь
(Из сборника А. Н. Афанасьева «Народные русские сказки»)
аз зимою ехали по Волге-реке извозчики. Одна лошадь заартачилась и бросилась с дороги в сторону; извозчик тотчас погнался за нею и только хотел ударить кнутом, как она попала в майну и пошла под лед со всем возом.
— Ну, моли бога, что ушла, — закричал мужик, — а то я бы нахлестал тебе бока-то!
Про нужду
(Из сборника Д. Н. Садовникова)
ил в деревне бедный мужичок. Вот однажды работает он в мороз в худенькой своей одежонке, дрова рубит — не нагреется; лицо его от мороза разгорается. Въезжает в деревню барин, остановился около мужика:
— В какую стужу ты рубишь!
— Эх, сударь, нужда рубит!
Барин изумился, спрашивает кучера:
— А что, кучер, какая это нужда? Знаешь ли ты ее?
— Я только сейчас, сударь, слышу.
Спрашивает барин мужика:
— Какая же это, мужичок, нужда? Где она у тебя?
Мужик и говорит:
— А на что тебе, сударь?
— Да охота мне ее поглядеть.
Увидал мужик: в чистом поле на бугринке стоит былинка вся в снегу.
— А вот, — сказал мужик, — на бугре, сударь, нужда стоит! Вот она как от ветру шатается, и никто не догадается!
Барин и говорит:
— Нет ли времечка тебе ее нам указать?
— Пожалуй, можно, сударь.
Сели на тройку лошадей и поехали в чисто поле нужду глядеть. Выехали они на бугринку, а другая былинка дальше стоит. И указывает мужик рукой:
— А вот, сударь, она в стороне. Нам ехать нельзя: снег глубок.
