Елена Соловьева - Цветник бабушки Корицы
— Давайте ужинать, — с утробным урчанием предложил пекинес, — а лекции продолжим после. Я страшно проголодался.
Картофель с чертополохом удался на славу. «Если бы все лекарства были такими вкусными», — подумала Маргарита, доедая последний кусочек. А потом, когда пили чай с печеньем (Георгию десерт заменяла сахарная косточка), Че вынул из вышитого мешочка, который болтался у него на шее, шишечку чертополоха. Цветок был крупным, редкой красоты фиолетового оттенка.
— Эта разновидность растет в горах, — сказал Че. — А такой бутон расцветает лишь раз в году, в день летнего солнцестояния, когда чертополох набирает самую силу. Этой шишечке уже много лет.
— А как же она не вянет?
— В том-то и секрет, — улыбнулся Камрад. — Дело в том, что у твоей бабушки есть точно такая же. Цветок превратится в пыль только в том случае, если кто-то из нас умрет. Пока, сама видишь, всё в порядке.
Драконы под абажуром меняли цвета, как новогодняя гирлянда. А застрявший на кольце в ожидании трамвая последний пассажир от нечего делать рассматривал фасад дома напротив и страшно удивлялся — что за странная иллюминация в третьем окне слева? Такие чарующие переливы света из нежно-розового в фиолетовый, такой волшебный танец теней! А ведь рамы в окне не пластиковые, самые обыкновенные. Но тут подошел трамвай, гражданин забрался в него, развернул газету и совершенно забыл о маленьком чуде. Его внимание привлекло большое, на всю страницу объявление, где всех желающих настойчиво приглашали прийти на кастинг в местный театр.
ГЛАВА 12
Похоже, волшебный ужин подействовал. Ночью Маргарита спала на редкость глубоко и спокойно. Когда она проснулась, часы на кухне показывали одиннадцать. Георгий восседал перед маленьким столиком, где красовалась миска с манной кашей. Песик рассматривал ее несколько брезгливо.
— Доброе утро, Маргарита, — сказал он. — Вам не кажется, что повар над нами издевается? Прочтите записку!
Он указал мордочкой на брошенный под столик листок бумаги.
«Понимаю, — гласила записка, — что остывшая манная каша на манну небесную совсем не похожа. Однако рассматривайте ее как пудинг. С вишневым вареньем Корицы получится неплохо. А чтобы вы не расстраивались, будто лишены небесных яств, напомню, что „манна небесная“ — всего лишь пряная трава кориандр, которую на местном рынке называют кинзой. Жду вас в магазине. Ваш Че».
— Ну и где он видел, чтобы собаки благородных кровей ели пудинг{15}, да еще с вишневым вареньем? Надеюсь, хоть ваша бабушка варила варенье без косточек?
— Без них. Она, правда, добавляла туда немного бадьяна, такие специальные звездочки{16}.
Маргарита часто играла этой специей, а несколько штучек даже выкрасила лаком для ногтей, который позаимствовала у Корицы. Получилось очень красиво.
— Бабушка говорила, что от этих звездочек цвет варенья становится ярче, и оно дольше не засахаривается.
— А вам, я вижу, кое-какие способности, касающиеся трав, передались по наследству, — вылизывая до блеска миску, заметил Георгий. — Кстати, как вам вчерашнее волшебство Че? Я имею в виду драконов.
— Очень красиво, — вежливо ответила Маргарита, непроизвольно поднимая глаза к абажуру (без драконов он смотрелся слишком обыкновенно). — Как он это делает?
— Долго объяснять. Китайская штучка. Вполне невинная, на манер новогодних гирлянд. Казалось бы, просто — но как эффектно! Однако, милая леди, как бы нам не прозавтракать все самое интересное. Поспешим?..
И в самом деле — за ночь в городе произошли значительные перемены. Желто-зеленые афиши, оповещающие о кастинге, густо заполонили центр города. Залеплено было все: стены домов, витрины магазинов, афишные тумбы. Логотипы «А-фелии Blum» везли на своих бортах трамваи и троллейбусы, даже на отдельных частных машинах красовались наклейки с ядовитыми метелками. Неодобрительно оглядываясь по сторонам, Георгий пробормотал:
— Всегда подозревал, что реклама имеет непосредственное отношение к колдовству. И чем она навязчивей, тем колдовство опасней. И должен вам сказать, Маргарита, что такой навязчивой рекламы, как эта, я еще не встречал…
Че, одетый поверх свитера и джинсов в форменную курточку «А-фелии», вид имел самый озабоченный. Он даже слегка осунулся.
— Поток посетителей сегодня нешуточный. Покупают вот эту рассаду, — он кивнул в сторону окна, где в витрине виднелись жидкие еще метелки совсем молодых растеньиц с логотипа.
— А ты успел их обезвредить? — спросил Георгий.
— Угу, — сдавленно пробормотал Че, указывая глазами на камеры слежения, расположенные под потолком.
— Они все равно слышат только лай, — возразил пекинес.
— А разве камеры слышат? — удивилась Маргарита. — Они, по-моему, только показывают…
Тут звякнул колокольчик над дверью. И две молоденькие девицы, по всей видимости школьницы из старших классов, устремились к кассе, восторженно талдыча: «Афелиум! Афелиум! Афелиум!»
— Может быть, ландыши? Или фиалки? На худой конец — розы? Прекрасные, как ваши юные лица? — попытался завести разговор Че. Но тут одна из девиц выдула большой пузырь розовой жвачки и, когда тот с оглушительным звуком лопнул, сказала:
— На кастинге рулит этюд с афелиумом. Торг неуместен.
— Понятно, — невозмутимо отреагировал Че, отсчитывая сдачу. — Удачи вам, леди.
Как только девицы вышли, он обернулся к Маргарите и, косясь в сторону камер, прошептал:
— Возьми букет маргариток и отправляйся в зал. Тебе первое задание. Разведка боем. Посмотри, что за кастинг. Только прошу, когда повалит дым, натяни на нос шарф. Кто знает, что это за гадость! А ты, Георгий, не желаешь ли прогуляться маршрутом, который так не понравился нашей гостеприимной маленькой хозяйке?
Маргарита посмотрела на дверь в глубине магазина, ведущую в кулуары театра, и с облегчением отправилась выбирать цветок. Ей и впрямь не хотелось повторять вчерашний маршрут. На кастинг она решила пройти как все, с центрального входа.
ГЛАВА 13
Казалось, что в фойе театра, украшенного большими плакатами с афелиумом, собралось полгорода. Кого здесь только не было: молодые и пожилые, в очках и без, мужчины и женщины, взрослые и дети. Почти все держали в руках по цветку — настоящая цветочная демонстрация. Розы самых разных оттенков, гвоздики, лилии, хризантемы, астры… Некоторые притащили своих домашних любимцев в горшках: скромные фиалки, амариллисы, орхидеи, бегонии, примулы. Многие держали свежекупленные горшочки с афелиумом. Тут Маргарита увидела соседку тетю Пашу. Эта женщина монументальных форм обожала, когда ее называли «Старостой подъезда». Теперь она гордо прогуливалась по фойе, держа обеими руками керамический горшок с огромным шишковатым кактусом. «Тяжело, наверное», — посочувствовала соседке девочка, прижимая к носу свой букетик. Еще она подумала: «Странно, обычно маргаритки в киосках не продают. Откуда Че их взял и как догадался, что они действительно мои самые любимые?» А вот лимонад, пирожки и пирожные из буфета исчезли, исчезла и румяная продавщица Полина. Зато появился какой-то непонятный автомат.
Маргарита подошла к нему, чтобы рассмотреть получше. Он назывался «Обменник» и напоминал приземистый комод на два ящика: кладешь в один, нижний, цветок, который принес с собой, — выдвигается верхний с надписью: «Три лучше, чем один!» И ты можешь выбрать бесплатно те самые три афелиума в нарядных горшочках. У автомата уже выстроилась очередь. «Чего встал, бестолочь? — толкала мужа в бок толстая дама. — Кому нужна твоя занюханная гвоздика, а тут три новеньких цветочка — и в каких горшочках. Это все денег, между прочим, стоит. Давай меняй!»
По углам фойе чадили курильницы с разноцветным пахучим дымом. Монотонно забил невидимый барабан. Плакаты с афелиумом засветились по контуру золотистыми огоньками. Маргарита присмотрелась к огонькам с подозрением. Очередь у «Обменника» заметно выросла.
Когда раздался второй звонок, верхние лампы в фойе притушили. Повсюду разлился мертвенный зеленоватый свет, какой Маргарита уже видела в С-3. Ей даже показалось на минуту, что она услышала характерное журчание. На третьем звонке двери в зал распахнулись, и толпа, оберегая цветы, без давки, но очень решительно всосалась внутрь.
Сцена была мягко освещена. Радужные блики теплых тонов кругами разбегались от центра, где на небольшом стеклянном шаре со срезанной верхушкой горделиво распростер свои листья цветок афелиума. «Тот же, что стоял в магазине на презентации», — узнала красавца Маргарита.
Но здесь, перерожденный театральной магией, он уже не казался таким противным. Более того, грамотное освещение сделало его лепестки и листья сверкающими, почти хрустальными. Возникала полная иллюзия, что они лучатся самостоятельно. Просто исходят лунным сиянием. С трех сторон от Главного Цветка на стеклянных шарах поменьше стояли афелиумы поскромнее.
