Владлен Куксов - Тор-Мозина Неподражаемая из королевства Ру-Лонии
«Дон-дон-дон!» — подпевала наковальня…
В минуты короткого отдыха Горновей усаживался и просил:
— Ну, маленький человек из Мира Времени, расскажи мне сказку о летающих домах…
И Володя рассказывал о пароходах, что бороздят океаны, о воздушных лайнерах, об электричестве и радио, и о том, что есть на свете аппарат, который ловит изображение и называется телевизором, и о том, что до Луны уже дотянулись люди… И о том, что Звездный океан вселенной бороздят космические корабли.
— Может быть, это и сказка, — согласился Горновей, — но в ней — сила времени, которая может совершить чудеса.
Эгей, молот! Бей, дружней, так, так!..
— Дядюшка Горновей! Остановись! Сюда бегут Мудрец и Лорд, — прокричала Томлина. — Что делать? Они ведут солдат…
— Работы осталось немного! Пусть приходят. Раздувай меха, Володя! Бей, молот, сильнее! — Выкрикивал Горновей, и меха дышали во всю силу: «Ух — Ии-ии-ух!» — «Дон-дин-дон» — отвечала молоткам наковальня. Кусок железа под ударами молота становился все тоньше, длиннее, похожим на тонкую сверкающую шпагу, какую Вовка Пойманов видел в кино про трех мушкетеров.
— Ну вот, шпага готова, — обрадованно сообщил Горновей и бросил клинок в воду. Белое облако пара вспыхнуло и растаяло почти у самого потолка.
— Открывай двери, предатель! Или ты уже ижловил Кукушку? — послышался за дверьми охрипший голос Лорда. — Выходи, Горновей, пока мы не развалили твою кузницу.
— Мы думали и придумали: мы посадим тебя в темницу, — прокричал вслед за Лордом Мудрец.
— Ах, как жаль, как жаль, — проговорила Кукушка, — что мы не успели пустить Главные часы королевства. Мы — в ловушке. Придется принимать бой. Но я им не дамся живой.
— Слушайте и не возражайте, — приказал Горновей. (А каменные приклады ружей уже стучали в деревянную дверь.) — Томлина отведет вас к Совиной башне, где находятся Главные часы Ру-Лонии, а я задержу этих бездушных каменных солдат. Я постараюсь не оружием, а словом выжечь искру в их остывших сердцах. Вы же делайте то, что может принести счастье народу… Торопитесь!.. Скорее! Если я выживу, то догоню вас.
Голос Горновея был властен. Возражать ему значило обречь на провал все, к чему они стремились…
— За мной! — крикнула Томлина. — Им не одолеть дядюшку… А нам нужно спешить!.. Скорее!..
Оглянувшись в последний раз, Володя увидел, как несколько петель-арканов, брошенных стражниками, упали на широкие и сильные плечи кузнеца Горновея.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Из нее любознательный читатель узнает о золотых руках и отваге кузнеца Горновея, о сражении с волшебной Совой и времени, которого никогда и никому еще не удавалось победить даже в чудесных сказках
Да… Кузнеца Горновея схватили каменные солдаты. Они не стали слушать Горновея — они выполняли приказ Тор-Мозины и поступить иначе просто не могли — ведь у них были каменные сердца, а головы набиты приказами, и того, кто ослушается их, ждало суровое наказание.
Когда Горновея доставили на площадь перед замком Тор-Мозины, сюда немедля сбежались жители королевства. Ждали: сейчас свершится казнь!.. Что могло еще так разнообразить жизнь обитателей королевства?
Горновея выставили (на показ и устрашение подданных) под самым балконом, откуда обычно перед жителями королевства являлась Их Светлость. В иное время подданным приходилось долго ждать, пока Тор-Мозина надумает обрадовать их своим появлением. Но в этот раз она явилась немедля и тут же задала вопрос Горновею:
— Эй!.. Послушай! Я готова помиловать тебя! Больше того! Я разрешу тебе смотреть цветные сны… Но скажи!.. Скажи на благо всех моих подданных: где Кукушка? Где мальчик с живым сердцем? Скажи, где они, и я тут же велю снять с тебя цепи… Ну? Говори же! Говори!.. Я жду…
Горновей хорошо знал — путь к Главным часам королевства неблизок, значит, нужно не торопиться с ответом… И он молчал…
Тогда Тор-Мозина обратилась к Мудрецу Трехбородому:
— Ну, придумай что-нибудь! Заставь его говорить. Ведь он единственный из жителей королевства, кто знает, где искать Кукушку…
— Хорошо. Я постараюсь, — изрек Мудрец Трехбородый и стал трясти всеми своими бородами. — У-у-у!.. Ничтожный Горновей!.. Оглядись!.. Ты видишь, тебя окружают люди, которые счастливы своей жизнью, они пребывают в сладостном состоянии безвременья! Ты хочешь лишить их этого? Опомнись! Говори, пока не поздно, говори, куда подевались ненавистная Кукушка с мальчишкой, у которого живое сердце… Ну?! Мы слушаем… Спаси же себя пока не поздно!
И Горновей заговорил. Вначале голос его был хриплым, а слова маловразумительны, но потом его голос окреп и каждое слово стало слышно во всех концах площади.
— Хорошо. Я заговорю. Я открою, где Кукушка и мальчик. Но при одном условии — вы не будете меня перебивать… Тогда слушайте! Слушайте!.. — Толпа умолкла. — Люди! Опомнитесь! Неужели вы хотите, чтобы никогда не взошло солнце над вашими головами? Разве вам сладостно жить в мире без времени? Вы забыли радости настоящего труда, который приносит счастье… Кому нужна эта серая и бесконечная жизнь в Ру-Лонии под пергаментным небом? Вам? Вашим детям? Да! Мы не старимся! Но ведь мы и не растем, не познаем мира прекрасного, не знаем запахов живых цветов… Мы — заживо погребенные…
— Молчать! — завизжала Тор-Мозина. — Палач!.. Казнить его! Немедля! — И шепотом сообщила Мудрецу и Лорду: — Если он разбудит в людях память тут же потеряем власть над ними… Слышите?!
— Замолчи-и-и!.. Убейте его! — прокричал тонким голоском Лорд. — Он покушается на шамое швятое — на жизнь в бежвременьи!
— Растерзайте его!.. Немедля! — посоветовал Мудрец и затряс головой, тремя бородами и всеми бородавками. — Это я вам говорю: Мудрейший из Мудрых!..
— Казните его! — требовала с балкона Тор-Мозина.
Но толпа не шевелилась — наверное, люди вспомнили жизнь, вспомнили цвет озер. И небо. И живые цветы. И деревья… Они, наверное, вспомнили, как зацветают по весне луга, как рождаются первые робкие листья на деревьях, как падают по осени дожди, и лес охватывает желто-красный пожар…
— Пусть движется время! — продолжал выкрикивать Горновей, хотя подоспевшие солдаты уже тянули к нему каменные руки, чтобы растерзать его на части. — Пусть снова растут наши дети! Пусть празднуют свадьбы молодые в положенный час! Пусть все вспомнят, как бесценно время — самое дорогое, что дано людям, и что у вас отняла… отняла… — Горновея уже схватили за руки и за ноги каменные солдаты…
Еще мгновение и Горновея растерзали бы. Но над площадью раздался чей-то изумленный женский крик:
— За что мучают Горновея?.. Не дадим его каменным солдатам!
— Не да-ади-им!..
— Долой Тор-Мозину и ее подпевал!..
— Пусть живет Время!..
— Бейте каменных солдат!..
— Веди, Горновей, нас к Главным Часам королевства…
И толпа сорвала цепи с кузнеца, подняла на руки Горновея.
— О-о-остановитесь! — закричала Тор-Мозина… — Я — ваша повелительница… Вы забыли?
Но говорить уже было некому — люди убегали с площади, спеша к Совиной башне.
А тем временем…
А тем временем (если так можно сказать применительно к Ру-Лонии, где, как известно, не было никакого времени) Володя Пойманов, Кукушка и Томлина ломали старинную, обитую железом дверь, ведущую туда, где под охраной Совы — находились Главные часы Ру-Лонии.
Наконец, им удалось взломать дверь — она упала внутрь подземелья, — туда немедля бросились Володя с Томлиной. Кукушка, затрепетав железными крыльями, влетела в кромешную мглу каменного мешка…
Было сыро, душно… Мгла казалась липкой, и словно бы заползала она под одежды и сковывала движения. Они шли долго. Куда-то спускались. Потом в полной мгле поднимались по мокрым и скользким ступеням. Потом оказались под гулкими сводами… Где-то журчали подземные воды. Где-то падали и разбивались о камни тяжелые капли.
И вдруг… Все вокруг озарилось зеленым светом — могло показаться, что зажглись два зеленых фонаря, осветив бесконечно высокий каменный свод.
— Откуда здесь фонари? — спросил Вовка у Томлины;
— Это вовсе не фонари, — шепотом ответила Томлина. — Это вспыхнули два глаза Совы. Держись подальше!.. Ближе к стене… Сюда не достают когти Совы…
Володя, уже привыкший к чудесам в Ру-Лонии, почти не удивился. Он стал рассматривать короткие перья Совы, огромные костлявые лапы волшебной птицы — они упирались в точно такие же часы, какие недавно отремонтировал Вовка. Только эти часы были много больше; их несколько раз обвивали тяжелые стальные цепи, покрытые толстым слоем ржавчины пыли и грязи.
Под сводами раздался глухой и протяжный звук «А-а-а-м!» Сова шевельнулась, повела головой и заговорила:
