Ева Ибботсон - Секрет платформы №13
По крайней мере, Глаз принадлежал тому спасателю, которого они ожидали. Поскольку призраки сами часто становились невидимыми, они могли различить очертания великана, хотя он с головы до ног был покрыт семечками папоротника. Они видели его огромные, каждый размером с бочонок, долотообразные кулаки, и хотя вышитые подтяжки были достойны сожаления, Ганс, по их мнению, мог оказаться отличным телохранителем. Корнелиус объяснил ситуацию: — Мы путешествуем как обычная человеческая семья. Я университетский профессор на пенсии, Гертруда — моя племянница, работающая в министерстве сельского хозяйства, а Вакса — ее крестница, поступающая в закрытую школу для девочек.
Что касается великана, то, по словам Корнелиуса, ему следовало оставаться невидимым, почаще закрывать глаз и не вмешиваться, если его не попросят.
— Как наш мальчик? — с любопытством спросила Гертруда — С Реймондом все в порядке?
Наступила пауза. Эрни и миссис Партридж переглянулись, а призрак извиняющейся леди опустил глаза.
— У него все хорошо,— ответил Эрни.
— Он совершенно здоров,— добавила миссис Партридж.
— И ничего не знает?
— Ничего,— подтвердил Эрни.
Только теперь спасателей поразило необычное отсутствие посетителей в гардеробе тринадцатой платформы. Раньше, когда открывалась дверь, вниз устремлялся поток разнообразных существ: древесные духи, чьи деревья попали под пилу человека, водяные нимфы, чьи пруды пересохли, и просто люди, по горло объевшиеся городской грязью и сутолокой. Но когда они спросили об этом у Эрни, тот пожал плечами:
— Возможно, они придут позже. Ведь осталось еще девять дней.
На самом деле он не думал, что они придут позже. Он думал, что они вообще не придут, и знал, почему так случилось.
—Давайте погрузимся в недра земные,— предложил Корнелиус, которому не терпелось отправиться в путь. Но метро уже перестало работать, а автобусы отправились в автопарк.
— Я бы не советовал будить Реймонда посреди ночи,— сказал Эрни.— Совсем бы не советовал.
Поэтому спасатели решили дойти до «Замка Троттл» пешком и отдохнуть в парке до утра. В кустах неподалеку от заднего входа в дом Троттлов спрятался маленький летний домик, где никто не смог бы найти их. Единственная проблема заключалась в том, что волшебник со своей хромотой не мог одолеть долгий путь.
— Я понесу его на плечах,— неожиданно заявил Ганс. Идея показалась неплохой. Разумеется, спасателям следовало остерегаться случайных прохожих, которые могли бы удивиться, увидев плывущего по воздуху пожилого джентльмена, но призраки вызвались идти впереди и предупреждать о любой опасности.
Вакса ненадолго вернулась в гардероб и занялась со своим чемоданчиком. Послышался ее тихий голос, журчание бегущей воды, а потом она как ни в чем не бывало присоединилась к остальным. Эрни внимательно посмотрел на нее. Он отметил ее разные глаза, угольно-черные брови, сходившиеся на переносице… и голубой отблеск в глубине рта, когда она зевнула.
«Выходит, не просто маленькая девочка, а ведьма,— подумал Эрни.— Что ж, ведьма может нам пригодиться».
— Бог ты мой, какая роскошь! — воскликнула Гертруда, разглядывая дом, ставший на Острове столь же знаменитым, как Букингемский дворец или замок короля Артура.
Герти не ошибалась замок Троттл был очень роскошным. Трехэтажное здание было украшено причудливой лепниной, щетинилось стрельчатыми окнами и башенками на крыше. Фасад дома выходил на прелестный сад со скульптурами и гравийными дорожками, отгороженный от улицы решетчатой оградой с массивными воротами.
На ограде висели таблички: «Торговые агенты не допускаются» и «Парковка строго запрещена». Высоко на кирпичной кладке, словно желтые нарывы, прилепились три сирены сигнализации от взломщиков.
Спасатели подошли к дому с задней стороны, обращенной к парку. Призраки вернулись на платформу. Рассвет еще только брезжил, и в помещениях дома было темно и тихо.
Они стояли и смотрели. Наконец в одной из комнат первого этажа зажегся свет. Окна комнаты были забраны решеткой, но мебель там, можно сказать, отсутствовала, поэтому они могли ясно видеть того, кто находился внутри.
Там сидел мальчик. Светловолосый мальчик с дружелюбным, умным лицом, одетый в джинсы и свитер. Он работал. На низком столике стояла обувь всевозможных форм и размеров: сапоги, дамские туфельки на высоких каблуках, ботинки и джентльменские туфли со шнуровкой. Мальчик чистил их — не просто протирал тряпочкой, а смазывал кремом и полировал щеткой. За работой он насвистывал; они слышали свист через щелку в приоткрытом окне.
Спасатели посмотрели друг на друга и улыбнулись. Они видели, что Принц приучен к работе, что он не стал эгоистичным и испорченным, как они боялись. Что-то в поведении и словах призраков, когда те говорили о Реймонде Тротгле, смутно тревожило их, но оживленное лицо мальчика и старательность, проявляемая им при чистке чужой обуви, были признаками наилучшего воспитания. Перед ними был Принц, который, как и его родители, умел служить другим людям.
Мальчик закончил чистить обувь и вынес ее в коридор. Вторая лампочка включилась в комнате для мытья посуды, и они увидели, как он ставит на поднос чайные блюдца и чашки. Эту работу он тоже выполнял ловко и аккуратно. Вакса облегченно вздохнула. Просто удивительно, насколько права она оказалась насчет Принца, именно с таким человеком ей хотелось бы подружиться. Она еще крепче сжала свой чемоданчик, радуясь, что принесла ему самый лучший из возможных подарков.
Свет погас и появился снова в другой комнате, между тяжелыми портьерами. Когда мальчик начал раздвигать их в стороны, они хорошо рассмотрели его лицо: прямые светлые волосы с челкой над ровными бровями, широко расставленные глаза и подбородок с ямочкой. Вот он подошел к постели и опустил поднос рядом с мрачно выглядевшей женщиной. Та вовсе и не подумала поблагодарить его, а сразу же схватила свою чашку.
— Должно быть, это миссис Троттл,— прошептала Гертруда: — У нее не слишком любезный вид.
На этом работа мальчика не закончилась. Вернувшись в комнату для мытья посуды, он взял в руки тряпку и начал протирать пол. У Ваксы мелькнула мысль: не слишком ли много он работает для человека, который еще не позавтракал? Может быть, он тренируется по специальному расписанию? Рыцари (и бойскауты) часто делают так, готовясь к состязанию или к опасному путешествию.
Но ничто не имело значения, кроме того, что Принц обладал всеми необходимыми качествами. Тот день, когда он вернется в свой настоящий дом, будет самым радостным на Острове!
— Может быть, войдем и скажем ему, что мы здесь?— робко предложила Вакса.
Но в этом не было необходимости. Мальчик вышел из задней двери и принялся вытряхивать в мусорный бачок очистки из полиэтиленового пакета. Потом он поднял голову и увидел спасателей. Какой-то миг он стоял неподвижно с изумленным лицом, словно прислушиваясь к отдаленной, давно знакомой музыке. Он легко сбежал по ступеням крыльца и распахнул калитку.
— Я могу помочь вам? — спросил он.— Вы хотите кого-то видеть?
Мудрый Корнелиус выступил вперед. Волшебнику хотелось назвать Принца его настоящим титулом, склонить перед ним голову, но он знал, что нужно избегать ненужных потрясений. Стараясь говорить нормальным тоном (несмотря на обуревавшие его чувства), он произнес
-Да, мы хотим видеть одного человека. Тебя.
Мальчик затаил дыхание. Он посмотрел на округлое, доброе лицо Герти, на травянистый хохолок на лысине волшебника, на застеснявшуюся Ваксу, водившую по дорожке носком туфли. Потом он вздохнул, словно с его плеч свалилась тяжелая ноша, и спросил:
— Правда? Вы в самом деле пришли ко мне?
— Конечно, мой милый,— ответила Гертруда и обняла его. Он был слишком худым… И почему миссис Троттл не стрижет ему волосы? Челка то и дело падала ему на глаза.
Следующие слова мальчика изумили их.
— Я хотел бы пригласить вас к себе, но мне не разрешают приводить гостей,— пробормотал он, мучаясь от смущения.— Но вы можете отдохнуть на скамейке под дубом, а я принесу вам чаю. Все еще лежат в постели, поэтому они не заметят.
— Нам ничего не нужно,— остановил его Корнелиус.— Но давайте сядем; мы должны о многом рассказать тебе.
Они вернулись в парк. Вынув свой носовой платок, мальчик смахнул опавшие листья с деревянной скамейки. Он как будто приглашал своих новых знакомых устроиться поудобнее, раз уж не мог пригласить их к себе. Сам он не стал садиться и ровным, спокойным голосом начал отвечать на их вопросы.
— Ты всю свою жизнь провел в Замке Троттл?— спросил Кор.
— Да.— На мгновение лицо мальчика омрачилось, словно его воспоминания нельзя было назвать радостными.
— Мы уже видели, что ты умеешь работать. А как у тебя с учебой?
— О, я хожу в школу. Она за парком… там, в другой части Лондона.
