Анна Михалевская - 13 сказок про любовь
Ганса так завораживал нежный голос мамы, что он с удовольствием и усердием исполнял любые ее пожелания. Как легко все было делать для Снежной мамы в ожидании ее ослепительной улыбки и веселых отблесков в лазурных глазах! Ах, разве ведерко чистой воды или охапка свежих полений были такой уж большой платой за возможность побыть рядом, заглянуть ей в глаза, подержать ее за руку!
Но часто маленькому Гансу приходилось несладко — нет, нет, виной тому была совсем не его Снежная мама. Ганса пугал и настораживал старый густой лес, через который ему то и дело приходилось бегать, выполняя поручения. Лес оглушал малыша уханьем филинов, он хватался цепкими ветками за одежду Ганса, он расставлял на его дороге ловушки из оврагов и топей, он всеми силами стремился помешать Гансу быть хорошим сыном. Но отважный мальчик продирался вперед, повторяя про себя, что мама его любит… И каждый раз лес уступал ему, отпуская Ганса из своих зеленых лап целым и невредимым. Мелкие ссадины и порезы, которые Ганс тщательно прятал от Снежной мамы, чтобы не расстраивать ее, были не в счет.
— Какой смышленый у меня малыш, — улыбалась Снежная мама Гансу, и тот таял от нежности, но мама тут же охала, — как душно, открой-ка окошко! Ганс послушно впускал в дом северный ветер, а потом долго отогревал замерзшие ладошки у очага в своей комнатке.
И вот однажды мама попросила маленького Ганса найти ее любимую корзинку для вязанья, и мальчик комната за комнатой стал обходить ослепительные ледяные покои Серебряного Дворца. Так было много всего интересного в этих комнатах! Диковинные статуэтки, причудливые стулья, покрытые блестящими покрывалами каменные изваяния, музыкальные инструменты из далеких стран, и в каждой, в каждой из этих комнат мальчик видел портрет неизвестного ему человека. Постепенно мальчик успел подружиться c нарисованным незнакомцем и приветливо кивал ему, как старому другу.
Однако мамино пожелание так и оставалось невыполненным — корзинки нигде не было! И, наконец, маленький Ганс добрался до дверей последней комнаты. Она была не такая, как все остальные — не было ни широких створок, ни хрустальных ручек, ни бархатного ковра у порога. Ганс стоял всего-навсего перед небольшой, деревянной дверкой, сделанной как будто нарочно для таких маленьких мальчиков, как он. Малыш никогда не забегал сюда раньше, он и знать не знал, что в их доме есть такие удивительные двери!
— Ух, я обязательно туда войду! — сказал сам себе маленький Ганс, — ведь маминой корзинки нигде нет, наверняка она там!
Но это было правдой только отчасти — Гансу еще просто очень хотелось побывать по ТУ сторону двери, и может быть от такого сильного желания сосульки на сводах коридора ледяного дворца начали таять и капать на его светлые кудряшки, на щеки, на руки. И вот, затаив дыхание и зажмурив глаза, мальчик толкнул дверку и одним прыжком оказался по ее другую сторону. Еще не открывая глаз, он слышал, как дверь с мелодичным скрипом закрылась за ним, и тут же его оглушила лавина разных звуков, идущих отовсюду.
Если бы кто-то взглянул в удивленные глаза маленького Ганса, когда он наконец-то решился их открыть, то подумал бы, что этот мальчик прилетел с Луны, а возможно, и с Марса. Но у Ганса были причины для удивления. Из холодного хрустального мира своего дворца он попал в разноцветный мир весны: освещенные ярким солнцем полянки, приветливые, приглашающие под свою сень, деревья, пестрые кружки цветов, веселые ручейки, сладкие птичьи трели, теплый южный ветер! Радость и восторг охватили мальчика — он готов был петь вместе с птицами и плясать вместе с ветром, не думая и не помня ни о чем. Но мама, его Снежная мама — она осталась ТАМ, она ждет его, он же ищет для нее корзинку! Ганс бросился туда, откуда он вышел, но двери и в помине не было, мальчик метался по своему новому миру, но безрезультатно — он оказался его пленником.
— Мама, мама! — звал Ганс, однако откликался только старый филин, который на своем языке успокаивал Ганса и мудро советовал ему скорей устроиться на ночлег, пока непроницаемое покрывало ночи не застало его врасплох.
И, правда, солнце давно уже село, и Гансу пора было подумать о своем отдыхе, ибо впереди его ждало еще много испытаний. Соорудив себе уютную постель из желтых листьев, малыш быстро заснул в разноцветном мире за потайной дверью.
Ганс проснулся от холодного ветра и колючих снежинок, влетевших в открытое окно. Камин в его комнатке потух, и незваные вестники метели установили там свое ледяное господство. Все было так, как будто Ганс никогда и не переступал порог незнакомой комнаты. Он помнил теплый мир, но, увы, его самого там больше не было. И Ганс пошел к маме, чтобы рассказать ей об этом. Снежная мама ему поможет, ведь она его любит!
— Мама, я видел теплые полянки, я слышал, как поют птички в лесу, я теперь знаю, как пахнут настоящие цветы. И все это я нашел здесь, в нашем Дворце. Пойдем со мной, мамочка, и я покажу тебе эту дверь! И тогда мы не будем больше греться у очага — у нас будет целое большое солнце!
Мальчик взял Снежную маму за руку, но она боязливо отдернула ее и снисходительно посмотрела на малыша:
— Ах, бедный мой Ганс, наверное, у тебя температура! Что ты такое говоришь?! В нашем Ледяном королевстве нет таких мест. Все люди так говорят! Ты, наверное, наткнулся на страшную книжку о наших злейших врагах — деревьях и цветах? Будь спокоен, я защищу тебя от них! — голос мамы был выразительным и взволнованным, и Гансу даже показалось, что где-то в глубине ее глаз сверкнула слеза.
— Да нет же, ты не понимаешь! Там хорошо! Это не страшно! Нам надо туда! Я так хотел, чтобы ты была там со мной!
— Малыш, ты слишком мало жил на этой земле, ты не можешь знать, где нам будет лучше! Ты родился в Ледяном дворце и здесь твое место! Ну, успокойся, мой мальчик, пойди к себе, отдохни немного… Ах, да, а как же моя корзинка? Ты нашел ее?
Но Ганс уже не слышал вопроса, раздосадованный и обиженный, он шел в свою комнату. Мама, его мама, не поверила ему! Она сказала, что деревья и цветы — это враги! Да, так было в их мрачном и старом лесу. Но там был совсем другой лес, и там не было врагов! Разве мама может быть неправа? Она ведь так любит его! Как он мог ее так расстроить и рассказать про эту комнату? Кажется, она плакала…Ох, это он во всем виноват. Но ничего, он исправиться — он найдет ее корзинку, и наполнит ее цветами из солнечного мира, и тогда мама поверит ему!
Повеселевший Ганс бросился с новым усердием обыскивать все комнаты в надежде обнаружить там корзинку. И опять, корзинки нигде не было. А незнакомец с портрета дружелюбно кивал малышу, провожая его нарисованными глазами. И снова малыш оказался перед заветной дверью. Он вдохнул побольше воздуха — и… как будто прошел сквозь нее. Вот она — вчерашняя полянка, и раскидистое дерево, и теплый воздух, жужжащий пчелами, все было на месте, оно ждало его, маленького Ганса! От радости мальчик пустился в пляс, закружился по полянке в веселом танце. У себя в Ледяном Дворце он никогда так не поступал, и даже не знал, как это делается, но здесь танцевать было так же естественно, как и дышать!
— Эй, мальчик, ты, наверное, ищешь вот это, — перед Гансом откуда ни возьмись, вырос незнакомец с картины, только сейчас он был настоящим и совершенно живым, и к тому же протягивал ему корзинку, в поисках которой мальчик провел два дня.
У маленького Ганса в голове роилось так много вопросов, каждый из которых был очень важным, что ему ничего не оставалось делать, как, открыв рот, молча смотреть на невесть откуда взявшегося собеседника.
— Да, маленький Ганс, когда-то твоя мама была совсем другой, — как ни в чем не бывало продолжил незнакомец, — она могла вот так же как и ты сейчас беззаботно плясать на полянке и петь вместе с птицами, ни у кого не было такой открытой и искренней улыбки, и как сверкали ее глаза… но я должен был уйти, совсем ненадолго, малыш, понимаешь, так уж устроен мир, что ты уходишь и приходишь и каждый раз ты другой, и каждый раз тебе стоит великих трудов найти дорогу назад, к тем, с кем был близок. И знаешь, даже когда ты находишь дорогу, они, твои самые близкие, гонят тебя прочь, и не узнают, и так длится пока не растает лед…
И тут Ганс задал волновавший его больше всего вопрос:
— Моя Снежная мама была здесь?
— Тогда она не была Снежной, мы просто были влюблены друг в друга и не было никаких дворцов, никакого снега и стужи — ответил незнакомец.
— А что значит "влюблены друг в друга"? Это как мама меня любит? — Ганс понемногу привыкал к своему новому собеседнику.
— Нет, малыш, не так… — печально покачал головой незнакомец, — это как Солнце тебя любит. Оно дает тебе все, что у него есть — тепло, свет, радость, и ничего не просит взамен, потому что оно знает, что ты очень маленький и ты не сможешь зажечь его, если оно потухнет, или собрать его вновь, если оно взорвется. И все, что ты можешь для него сделать — это открыться для его теплых лучиков!
