Клара Джимиева - В стране сказок
— Какой дождь?!..
— Дождь… из туч! — пояснил Аслан. — Как дядя Володя.
— Ах, вот что! — многозначительно произнес дедушка Тасо. — Тогда хвалю, хвалю!
Он взял ребят за руки и повел к умывальнику.
За завтраком снова зашел разговор о дожде.
— Дед, а дед, — спросил Аслан, — а сколько у нас в стране зениток?
— Много. А что?
— Если много, то почему дяде Володе не дадут еще несколько штук? Трудно ведь одной пушкой разгонять градовые облака.
— Не скрою: одним орудием не прикроешь от града поле. Но где взять больше? На базаре не купишь, у армии не отберешь. Вот когда люди на земле договорятся не применять оружие, тогда и в нашем селе будет настоящая противоградовая зенитная батарея. Командиром на ней будет мой внук Аслан!
— А я? — обидевшись, спросила Мадина.
— И ты, конечно, займешь важную должность инженера-оператора. Будешь определять, куда и с какой скоростью двигаются облака, какая у них высота. Установишь все это и — ба-бах! — по тучам. А в снарядах порошок. Раз — и град растаял — вместо него льет обыкновенный теплый дождик. И всем хорошо: и людям, и полям, и садам. Много всего вырастет: хлеба, фруктов, винограда!
После завтрака с улицы уже доносились веселые голоса ребят:
— Я буду главным дождевальщиком нашего села-а-а!
— А я инже-ре-ном-оператором!
На посту
Бабушка Разиат приготовила пироги и вареную курицу, чтобы отнести на свадьбу к соседям. Но ей надо было еще сходить в магазин.
— Я скоро вернусь, а ты, Аслан, постой в дверях, чтобы никто в комнату не зашел, — попросила она внука.
Аслан принес автомат и стал у порога как часовой.
— Не бойся, нана, я никого через границу не пропущу! — пообещал он.
Только вышла бабушка — вбегает во двор Мадина.
— Свою куклу на диване забыла! Она мне нужна! — сказала девочка и направилась в охраняемую комнату.
— Нельзя! — строго сказал Аслан и преградил ей дорогу. — Если не послушаешься… стрелять буду!
— Это моя кукла! Она мне нужна. Пусти! — требовала Мадина.
— Нельзя в комнату! Я бабушке слово дал, что никого не пропущу через границу.
— А что ты охраняешь? — спросила удивленная девочка, стараясь заглянуть через раскрытую дверь в комнату.
— Это тайна! Нельзя смотреть через границу! — рассердился Аслан.
— Подумаешь?! Пироги, что ли, не видела! — обиделась она и ушла.
— Ты не обижайся! Я слово дал! — крикнул ей вдогонку Аслан. Но девочка даже не оглянулась.
Аслан снова стал у двери по стойке «смирно».
Прошло немного времени и прибежал кот Пушок. Он ласково потерся об ногу Аслана, помурлыкал и, почуяв запах курятины, направился в комнату.
— Стой! Нельзя туда! — схватил его Аслан.
Пушок тревожно замяукал и стал вырываться из рук мальчика.
Аслан стал ему доказывать, что дал слово бабушке и никого через границу пропустить не может.
— Я выполняю приказ командира, понимаешь? — убеждал Аслан своего друга.
Пушок ничего не хотел слушать. Он жалобно мяукал и рвался изо всех сил в комнату.
«Может быть, коту можно переходить границу? — подумал Аслан. — Он же ведь не шпион?»
Он осмотрел Пушка со всех сторон.
— Гранату не спрятал?
Ничего такого не было.
— Нет, все-таки через дверь не могу тебя впустить. Я слово дал… Пойдем, я тебе окно открою. Если мыши надумают грызть пироги, лови их! — сказал мальчик.
Аслан впустил кота в комнату через окно и снова стал у двери.
Но он недолго стоял один. Теперь к нему подбежал Гибис. Пес радостно завилял хвостом, лизнул руку Аслана и направился к двери.
— Туда нельзя! — схватил его за ошейник мальчик.
— Гав! Гав! — рассердился на него Гибис.
— Ты не обижайся на меня! И Мадина зря обиделась. Она девочка и не понимает, что такое граница. А ты овчарка. Стой со мной тут, на границе!
Гибис облизнул длинным красным языком губы и жалобно заскулил.
— Ладно, ложись в коридоре.
Вскоре вернулась бабушка. Она обрадовалась, увидев Аслана на посту.
— Нет послушней тебя мальчика на всем свете, — похвалила она.
— Даже муравей не прополз через границу! — доложил ей Аслан.
Бабушка Разиат вошла в комнату, и оттуда раздался ее сердитый голос. Она выгнала кота и сказала Аслану:
— Еще смеешь уверять, что муравей не прополз через дверь?!
— Я его через окно впустил. Он обещал беречь пироги от мышей, — тихо оправдывался Аслан.
Как Аслан лечил дедушку
Аслан рассматривал картинки в новой книге, когда в комнату вошел дедушка Тасо. Мальчик положил книгу и побежал в прихожую за дедушкиными тапочками, чтобы заслужить его очередную похвалу.
Обычно дед, придя домой, рассказывал, где был, с кем встречался. Но сегодня он сразу лег на диван и заявил Аслану:
— Ничего хорошего не могу тебе сказать, мой мальчик.
— Почему? — удивился внук.
— Потому что лопается голова… Клянусь землей, сейчас она лопнет, и умрет твой дедушка позорной смертью!
— Ты шутишь! — встревожился Аслан.
— Не шучу, — сказал дед и простонал: «Ох-ох-ох!»
Аслан обнял колени дедушки — пожалел его. Потом вспомнил, как бабушка лечит головную боль, и принес из кухни мокрую тряпочку.
— Не поможет тряпочка твоя от выпитой араки. Ничего мне не поможет, и ты меня не жалей! Сам, вот этими руками, влил себе во внутрь болезнь. Пусть лопнет голова…
Аслан не хотел, чтобы дедушка умер и посоветовал ему:
— Дада, ты поплачь! Арака вытечет из твоих глаз, опустеет голова и не лопнет.
Похвастался
Хорошо, что голова дедушки перестала болеть, не то бы он не смог поехать на следующий день в город на совещание и привезти Аслану игрушечный автомат. Такого ни у кого из его друзей не было. Нажми на спусковой крючок — и строчит как взаправдашний.
Аслан взял автомат и выбежал на улицу. Он хотел его показать ребятам, дать им пострелять. Но из мальчишек никого на улице не оказалось. Одна Мадина сидела у канавы и лепила из глины лепешки.
Аслан подошел к ней, постоял немного.
— Ты вчера смотрела кино?
— Ага. Одним глазом, — ответила Мадина и, приложив грязный палец к щеке, добавила: — Вот этим.
— Другой глаз испугался что ли? — спросил ее Аслан строго и осудительно.
— А знаешь, как страшно было?
— Знаю! Но ты никогда не бойся. Если кто-нибудь будет стрелять в твою сторону, зови меня. Я — командир! Я тебя защищу!
Потом он стал допытываться:
— Ты видела меня вчера в телевизоре?
— А что? — На всякий случай спросила Мадина.
— Я был там командиром. Ты видела, как я стрелял? Я даже автомат не успел снять. Видишь, новенький? — и Аслан протянул девочке игрушечный автомат.
Мадина несколько раз нажала на спусковой крючок и, убедившись в исправности оружия, спросила:
— Так это ты был командиром партизан?
— А кто же еще? Когда дедушка вышел в другую комнату, я открыл сзади стенку телевизора и залез туда. Не мог же я сидеть в кресле, когда немцы нашим засаду устроили? Я сказал их командиру, чтобы он повел отряд другой дорогой… За это он мне подарил автомат. Потом я стал командиром и воевал.
— Там же все были взрослые? — все еще сомневалась девочка.
— Так я сразу вырос! Там же какое толстое увеличительное стекло. Влез в телевизор и увеличился!
— Это тебя так сильно били?
— Пустяки!
— Ты же упал!
— Подумаешь! Встать, что ли, нельзя? Дедушка выключил телевизор, повсюду стало темно, и я вылез… Я бы мог и с партизанами уйти, но дедушка не знал, где я, и поругал бы…
Конец рассказа почему-то огорчил девочку. Она сердито посмотрела на мальчика своими черными круглыми глазами и сказала:
— Подумаешь?! «Поругал бы?» Я ушла с партизанами — и ничего! Видишь, леплю к их приходу лепешки! — показала она пальцем на землю, где в беспорядке лежало несколько кругов из желтой глины. — Я вот не побоялась уйти в лес.
— Я, думаешь, испугался?!
— Не знаю! Только я тебя там не видела! Ты меня хоть видел?
— Дым был такой… я, может, не посмотрел в твою сторону.
— Лучше в следующий раз не удирай, а помоги мне перевязывать раненых.
— Ладно, — согласился с ней Аслан и попросил: — Только ты не рассказывай ребятам про это…
— Не бойся, не расскажу, — пообещала она.
Большой мальчик
Дедушка купил Аслану новую кровать с пружинистым матрацем и деревянными спинками.
— Я уже большой и буду спать один, — поделился Аслан новостью с Фатимкой.
Это днем, а вечером… Аслан лежал и раздумывал над своим положением. Одному невозможно было и думать о чем-то веселом.
За раскрытым окном была ночь. Лунный свет спал на дощатом полу, положив голову на подоконник. Тоненькая вишня темнела во дворе и своей макушкой подметала краешек звездного неба. Из другой комнаты доносились голоса бабушки и мамы.
