Computers - Мулан
— Чего уставился?
Мулан не ответила, и он равнодушно отвернулся.
— Толкни его! — подсказал Мушу. — Мужчины это любят!
Мулан сделала шаг вперед, сжала кулак и изо всех сил нанесла одноглазому удар в спину, да такой, что тот, пролетев два шага вперед, влепился в живот огромному мужчине, вдвое выше его ростом и втрое шире, с добрым и улыбающимся лицом.
— О, Яо, у тебя есть друг? — спросил гигант, глядя на Мулан и приподнимая еще не опомнившегося от удара Яо над землей.
— Отлично! — одобрил Мушу. — Теперь шлепни его по заднице.
Мулан послушалась — шлепок получился не слабый, так что Яо даже подскочил. Обернувшись, он схватил Мулан, собрав ее куртку на груди в кулак, который размерами был не меньше ее головы, и прорычал:
— Я тебя сейчас так отделаю — у твоих предков голова пойдет кругом! — и неизвестно, чем бы все это кончилось, но великан, стоящий позади Яо, обхватил его руками, снова поднял над землей и мягко сказал:
— Яо, уймись и пой со мной… Нан-гу-ан-гу-ами-то-фо-дан!
Яо, вначале вырывавшийся у него из рук, смирился и покорно повторил мантру:
— Нан-гу-ан-гу-ами-то-фо-дан… — лицо его, багровое от злости, побледнело и приняло умиротворенное выражение.
— Полегчало? — спросил богатырь-буддист, ставя его на землю.
— Да. Эй, а ну-ка, проваливай отсюда, цыпленок! — проворчал он, обращаясь к Мулан.
Мулан повернулась и собиралась было уйти, радуясь, что так легко отделалась, но Мушу, услыхав последнее слово одноглазого Яо, возмутился:
— Цыпленок?! А ну-ка, повтори, толстая пельменина!
Яо, разъярившись, прыгнул вслед, схватил Мулан за плечо и, резко повернув к себе, занес кулак. Та быстро пригнулась, и сокрушительный удар пришелся по лицу приятеля Яо, который хохотал над татуировкой.
— О, прости, Линг! — но тот уже рухнул на землю.
Мулан между тем пыталась на четвереньках проползти между дерущимися мужчинами, но Яо, нагнувшись, схватил ее за ногу. В этот миг опомнившийся Ди, лежа на спине, изо всей силы дал ему такого пинка, что Яо налетел на гиганта-буддиста и свалил его, а сам оказался у него на животе, лежа как на пригорке. Не успел Яо спуститься на землю, как на него набросился разъяренный Линг, кулаки которого замелькали, словно крылья ветряной мельницы. Буддист только кряхтел, пытаясь стряхнуть их и встать.
Между тем Мулан потихоньку отступала за ближайшую палатку, но скрыться с глаз драчунов не успела. Линг, между двумя ударами по лицу Яо, увидел ее и закричал:
— Вот он!
Все трое, разгоряченные дракой, вскочили и бросились в погоню. Мулан забежала в палатку, преследователи — за ней. Проскочив через палатку, они бросились дальше, а преследуемая, которая спряталась в темном углу, выглянула и смотрела им вслед. Яо, первым сообразив, что они гонятся непонятно за кем, резко остановился, при этом он как раз оказался в самом конце очереди новобранцев, ожидающих, с мисками в руках, пока им нальют из большого котла рисовую кашу. Мчавшийся следом Линг тоже сумел затормозить, но масса огромного буддиста оказалась слишком велика, и он налетел сзади на Линга. От легкого, как могло показаться со стороны, толчка тот врезался в спину Яо, Яо — в спину впереди стоящего воина, и вся очередь в несколько секунд оказалась на земле. Котел опрокинулся, а пытавшийся подхватить его повар шлепнулся в лужу каши.
Кряхтя и потирая ушибленные части тела, новобранцы один за другим поднимались на ноги, и взоры их сразу обратились к Мулан, как виновнице всего этого переполоха. С угрожающим видом, держа в руках кто палку, кто пустую миску, а кто и меч, они наступали на Мулан, а она, вытянув перед собой руки, повторяла дрожащим голосом:
— Успокойтесь ребята! — и пятилась к ближайшей палатке.
* * *В палатке командующего генерал Ли, передвигая по карте цветные фишки, говорил:
— Гунны проникли сюда и сюда… Я поведу группу войск к перевалу Тань-Шао и вступлю с Шань Ю в бой, пока он не напал на эту деревню.
Стоящий рядом императорский советник Чи Фу угодливо воскликнул:
— Превосходная стратегия!
Генерал, обращаясь к сидящему напротив молодому воину, продолжал:
— Ты останешься обучать новобранцев. Когда Чи Фу сочтет, что вы готовы, мы соединимся… капитан, — и он обеими руками торжественно протянул молодому воину меч в ножнах.
— Капитан? — переспросил тот, приняв меч и ошарашено глядя на него.
— Ах, какая огромная ответственность, генерал! — воскликнул Чи Фу. — Возможно, более опытный воин…
— Выдающиеся знания… успехи в обучении новобранцев… принадлежность к династии военных… — и генерал с довольной улыбкой пригладил усы. — Я полагаю, Ли Шанг справится.
— О, я справлюсь! Я армию не подведу… — вскричал Ли Шанг со счастливой улыбкой, но, сообразив, что ведет себя, как мальчишка, сделал строгое лицо и закончил: — Так точно!
— Ну, вот и отлично. Отпразднуем победу Китая в императорской столице. — И, взяв свой шлем, украшенный двумя пестрыми фазаньими перьями, генерал направился к выходу, а Чи Фу предусмотрительно отдернул перед ним полог палатки.
— Представьте мне отчет через три недели! — и генерал Ли вышел.
— Уж я-то ничего не упущу! — хитро прищурившись, прошипел Чи Фу и вышел вслед за генералом.
Лицо Шанга омрачилось на мгновение, но тотчас на нем появилась довольная улыбка, и он, держа в руках меч, вымолвил:
— Капитан Ли Шанг… Хм! Командир лучшего войска в Китае… нет, лучшего войска на свете! — Подвязав к поясу ножны с мечом, он вышел из палатки.
Его глазам предстала совершенно невообразимая картина: несколько десятков новобранцев, собравшись на площади в центре лагеря, колотили друг друга кулаками и палками, падали на землю, снова вскакивали, кидаясь камнями и пригоршнями риса, высыпавшегося из котла… Один из парней, с огромным фингалом под глазом, заметив генерала, подбежал к нему, отдал честь и тут же рухнул на землю.
— Просто красота! — ядовито заметил Чи Фу, покосившись на ошарашенного Шанга.
Генерал же лишь иронически улыбнулся, подмигнул капитану и вскочил на стоящего у палатки коня. Разобрав поводья, он крикнул:
— Удачи, капитан! — хлестнув коня, генерал Ли занял место впереди небольшого отряда воинов, и все они устремились к воротам, где ожидало остальное войско.
— Удачи, отец! — тихонько прошептал ему вслед капитан Ли, вздохнул и обратил свой взор на то, что происходило в лагере.
С откровенным ехидством поглядев на него, Чи Фу занес руку с кисточкой над листком бумаги, где он собирался готовить данные для отчета и проговорил:
— День первый!
Ли Шанг нахмурился и шагнул вперед. Приблизившись к драчунам, он громко произнес:
— Солдаты!
Куча мала мгновенно распалась, и все, указывая на лежащего в середине воина, нестройным хором заявили:
— Это он начал!
Мулан, которая лежала ничком, прикрыв голову руками, приподнялась и увидела подходившего к ним командира. Она тотчас вскочила и стала отряхивать пыль с одежды. Подойдя вплотную, Ли Шанг, выше ее почти на голову, угрожающе склонился к ней и строго спросил:
— Зачем ты устраиваешь драки в моем лагере?!
— Простите, — робко начала было Мулан, но, вспомнив, что она играет роль мужчины, гордо выпрямилась и прокашлялась. — То есть, жаль, конечно, что вы это видели, но вы же знаете, как это у мужчин… — И она фамильярно ткнула кулаком стоящего перед ней, со скрещенными на груди руками, Шанга. Тот, однако, даже не шевельнулся. — Ну, необходимо с кем-нибудь разобраться… уничтожить… подраться… — и Мулан гордо ударила себя кулаком в грудь.
— Как тебя зовут? — мрачно спросил Шанг, снова наклоняясь к ней.
Мулан растерялась. Продумав многое, они с Мушу не уделили внимания тому, какое имя ей избрать.
— Я… Э-э-э… Я… — пробормотала Мулан.
Чи Фу выскочил из-за спины Ли Шанга:
— Твой командир только что задал тебе вопрос! — визгливо закричал он.
Мулан еще больше смешалась.
— Э-э-э… Конечно, у меня есть имя. И это имя — мужское… — как назло, все мужские имена вылетели у нее из головы.
— Линг! — быстро подсказал Мушу, выглядывая из-за воротника куртки.
— Это его зовут Линг, — возразила Мулан, указывая на одного из своих преследователей.
— Меня интересует не его имя, а твое! — сердито воскликнул Шанг.
— Скажи… — но тут Мушу, как на грех, не удержался и чихнул: — Апчхи!
— Апчхи! — повторила Мулан.
— Апчхи? — поразился Шанг.
— Будь здоров! — не мог сдержаться, чтобы не поёрничать, дракончик. — Вот умора!
— Мушу! — укоризненно сказала Мулан, и он опомнился.
— Мушу? — переспросил Шанг.
— Нет!
— Так как же?!
— Бинг! — опять подсказал Мушу. — Был у меня такой друг.
— Я — Бинг!
— Бинг?
Мушу, между тем, бормотал:
