Н. Долидзе - Грузинские народные сказки. Сто сказок.
– Если только проговоришься где о том, что видел, тотчас голову сниму! – и отпустил его.
Приходит цирюльник домой, окружили его все, спрашивают, как он спасся. Молчит цирюльник, не издает и звука, боится. Стал он пухнуть, распирает его от желания рассказать, что у царя рога растут. Молчал, молчал, да так его раздуло, что живот до подбородка дошел, нет сил больше терпеть, вот-вот умрет. Пошел цирюльник в болото к тростникам, взял один стебель, огляделся кругом, нет ли кого, и прокричал:
– У нашего царя растут рога!
Прокричал, и тотчас полегчало, опал живот, выздоровел цирюльник.
Случилось так, что один путник срезал тот стебель, сделал из него дудку и дунул нее. Пропела дудка:
– У нашего царя растут рога!
Собрался народ. Все узнали про позор царя, смеются, а дудка поет себе:
– У нашего царя растут рога!
Дошло до царя, что на всех площадях кричат о его рогах. Рассвирепел царь, велел привести цирюльника.
– Это ты рассказал всем о моих рогах?
– Нет, – говорит цирюльник, – я никому не рассказывал.
– Отчего же дудят все, что у меня рога растут?
– Хорошо, – говорит цирюльник, – вызовите того, кто дудит, возьмите у него дудку и дуньте в нее сами, увидите, прав я или нет.
Приказал царь – принесли дудку. Взял царь, дунул в нее, и пропела она при всем честном народе: «У нашего царя растут рога!».
Обозлился царь, но не мог он казнить цирюльника за то, что сам же всенародно объявил.
Так спасся умный цирюльник.
Два вора
Жил один вор. Звали его все большим вором. Однажды отправился он воровать в один город. Много ли он ходил или мало – встречает одного человека.
– Здорово!
– Здравствуй!
– Как тебя зовут и какое твое ремесло? – спрашивает большой вор.
– Мое ремесло – воровство, а зовут меня малым вором, – говорит тот.
– И я вор. Так давай побратаемся. Хорошо?
– Хорошо!
Побратались и отправились воровать. Дорогой говорит большой вор:
– А ну, покажи, хорошо ли ты воруешь?
А малый вор отвечает:
– Не мне тебя учить, ты большой вор, покажи прежде, как ты воруешь.
Согласился большой вор. Вот видят они – сидит на тополе голубь, воркует. Большой вор и говорит малому:
– Я влезу на этот тополь, подкрадусь к голубю и так повыдергиваю у него весь хвост, что он и не заметит.
Сказал и полез на дерево.
Не дополз он и до половины, как малый вор тихонько подкрался к дереву, взобрался на него и, пока большой вор выдергивал голубю хвост, успел снять с него штаны. Снял, спрятал в карман и тихонечко слез с дереза. Слезает с дерева и большей вор, показывает малому вору голубиный хвост, гордится, а малый вор вытащил из кармана штаны и подает большому. Остался большой вор в дураках.
Потом сказал:
– Как меня ни хвалят, а ты, видно, почище меня.
Так испытали они друг друга, и пошли дальше.
Дорогой спрашивает малый вор большого:
– Сегодня где воруем?
– Что нам далеко ходить, – отвечает большой вор. – Сегодня казну царя этого города обворуем.
– Хорошо, – согласился малый вор.
Остановились они в том городе. Только стемнело, достали воры два больших мешка и пошли в царскую казну.
Пришли, и говорит малый вор:
– Ты влезай в казну, выгребай деньги, а я буду мешки наполнять.
Нет, не согласен большой вор:
– Ты меньше меня, тебе легче влезть, а я здесь подожду.
Говорил, говорил, уговорил малого.
3алез малый вор в казну, выгребает деньги. А большой стоит на дворе и мешки набирает. Набил оба мешка, подал знак малому вору. Вышел тот, взвалил мешки на спины, и пошли себе домой.
Наутро пожаловал царь в свою казну. Посмотрел и ахнул от удивления Вызвал своих советников и стал совещаться. Подумали советники, подумали и придумали: принесли они большой чан, зарыли его в землю у самого входа и весь дегтем залили.
На другой день говорит малый вор большому:
– Вчера я лазил в казну, сегодня тебе лезть, твой черед.
Согласился большой вор, пошел – и только ступил ногой, как оступился и провалился во что-то липкое.
Подбежал малый вор, тянет его, бьется, – нет, никак не вытянет друга. Только и видна у вора одна голова – по горло в дегте сидит. Тут и утро пришло. Что делать малому вору? Не стал он долго думать – хватил большого вора кинжалом, отрезал ему голову, отнес и спрятал так, что никому не сыскать.
Потом пошел к жене большого вора и рассказал ей, что и как с ним было: «Оставь я его живым, вытащили бы его, все бы заставили рассказать – всех бы нас переловили и перебили».
Наутро доложили царю:
– Попал в наш капкан вор, да только без головы.
Пожаловал царь, смотрит, удивляется:
– Слава тебе, господи, не знал я, что и безголовые воры бывают.
Потом приказал:
– Возьмите труп этого вора и вынесите на площадь, а кругом караульных расставьте. Кто пройдет, увидит его и заплачет, тот и будет его сообщник, – ловите его и тащите ко мне.
Узнал про это малый вор. Пришел к жене большого вора и говорит:
– Смотри не ходи, как бы не словили тебя.
Просит жена большого вора:
– Не могу я, пойду, хоть издали посмотрю на него и поплачу, никто не заметит.
– Хорошо, уж если не можешь, иди, возьми только с собой кувшин – словно за водой, а как подойдешь, задень ногой камень, урони кувшин, разбей его, потом садись и плачь, будто из-за кувшина убиваешься.
Так и сделала жена большого вора. Поставила на плечо кувшин и пошла. Как подошла к трупу мужа, задела ногой за камень, уронила кувшин и разбила. Присела потом у обломков кувшина и плачет, сама мужа оплакивает, а в плаче кувшин поминает. Наплакалась, облегчила сердце, встала и пошла. А караульные дивятся, что она из-за этого кувшина так убивается.
Прошел и этот день. Пришли караульные к царю, принесли труп вора и доложили:
– Никто этого вора не оплакивал. Одна только женщина проходила, ногой камень задела, кувшин разбила и из-за того кувшина долго убивалась.
Так и схватило царя за сердце. Понял он, из-за чего та женщина убивалась, да уж поздно. Обезглавил царь всех караульных и придумал новую уловку.
Велел он вынести труп вора за город и бросить его в поле – может, окажется кто из близких, захочет выкрасть его. Невдалеке укрыл караульных и велел:
– Придет кто за трупом – вяжите и тащите ко мне.
Узнал про это малый вор, взял осла и погнал его за город. Пришел, остановился не далеко в деревне. Накупил печенья, варенья всякого, наварил кур, индюков, не забыл и вина, уложил все это в хурджин, положил на осла и отправился прямо к царским караульным. Подошел и кричит:
– Гостя не принимаете? Далекий путь у меня, боюсь, как бы ночью не ограбили, пустите переночевать, хорошим ужином угощу.
Как услышали караульные про ужин – свело у всех животы, пустили его. Расселись и принялись ужинать. Достал малый вор вино, подливает и подливает караульным, а сам и капли в рот не берет.
Напоил всех хорошенько и говорит:
– Я теперь лягу, посплю, а вы посмотрите за моим ослом, чтоб не увел кто его. Смотрите – потеряю осла, самому царю на вас донесу.
– Ты спи, не бойся, не такой уж завидный у тебя осел, никто на него не позарится! – говорят караульные.
Лег малый вор, прикинулся спящим, а сам из-под век поглядывает. Недолго продержались караульные, повалились все спать, лежат, как мертвые.
Встал малый вор, взвалил на спину покойника, вынес и положил его на осла. Осла домой погнал, сам вернулся, лег, где лежал, и заснул.
Пригнул осел голову и побежал. Он уже не в первый раз один домой бегал. Прибежал и забарабанил в дверь. Вышла жена большого вора, сняла покойника, уложила его тахту и стала причитать да плакать. Поплакала, облегчила сердце, потом взяла покойника, разрыла под тахтой земляной пол и закопала его.
Наутро проснулись караульные, будят гостя. Только очнулся малый вор – тотчас хватился осла; смотрят – нет осла.
Закричал малый вор:
– Пойду сейчас к царю, донесу на вас.
А караульные и без того чуть живые оттого, что покойника упустили, тут и вовсе от страха обезумели.
Вытащили деньги, одаривают гостя, просят его – еле упросили. А вору того и надо: и покойника выкрал, и деньги получил.
Явились караульные к царю – всех обезглавил царь.
И тут ничего у царя не вышло. Придумал он новую уловку: велел усыпать всю улицу золотом, по бокам караульных расставить и приказал:
– Стерегите, если кто пройдет и деньги подберет, тот и будет друг и товарищ того вора – хватайте его и ведите ко мне.
Узнал и про это малый вор. От радости не знает, что и делать. Достал он буйволиную кожу, сделал себе каламаны, подошвы дегтем обмазал и понес с собой. Подошел к улице, сел, переобулся в новые каламаны, встал и пошел по усыпанной золотом улице. Идет, сам распевает что-то, голову высоко держит, на золото и не смотрит. Прошел улицу, снял с каламанов все золото, что к ним пристало, закопал в землю, встал и еще прошелся. Вышел в другой конец улицы, теперь здесь присел, снял с ног все приставшее золото, закопал и опять пошел. Так и гулял до вечера взад-вперед по той улице и чуть не все золото подобрал.
