Автор Неизвестен - Польские народные сказки
Пришла служанка на скотный двор, Павлуше слово в слово передала, что княжна велела, и три талера ему подает.
Павлуша засмеялся, подбросил монеты. Ударились они друг о дружку, звякнули, а Павлуша внуков старого пастуха подзывает и приговаривает:
— Дзинь-ля-ля! Дзинь-ля-ля! Вот вам, ребятишки, бляшки-кругляшки, катайте их по земле, играйте!
Служанка увидела — за голову схватилась и побежала к госпоже с неслыханной вестью: этот оборванец три талера за деньги не считает, на землю швыряет!
День за днем идет, неделя за неделей. Князь с княжной ждут-поджидают рыцаря, что три раза на стеклянную гору въехал, а его все нет и нет.
Когда ждать стало невмоготу, призвал князь придворных звездочетов и говорит:
— Грош цена вашей мудрости, если не узнаете вы у далеких звезд, у солнца, у месяца, где тот рыцарь, что три раза на стеклянную гору въехал!
Разбрелись ученые по своим горенкам, а горенки у них — на высоких столбах, чтобы ни крыша, ни дерево, ни башня не заслоняли им звезды, луну и солнце, не мешали смотреть на облака да высчитывать, с какой быстротой бегут они по небу.
Три дня и три ночи смотрел на небо первый звездочет — измерял, высчитывал, рисовал, а на четвертый день пришел к князю и говорит:
— Милостивый господин, не чужой это человек, а ваш подданный.
Разослал князь придворных по всем городам и селам Силезии и велел смельчака среди рыцарей и шляхты искать. Придворные искали-искали, да так ни с чем и воротились назад.
Семь дней и семь ночей смотрел на небо второй звездочет — измерял, высчитывал, рисовал, а на восьмой день явился к князю и говорит:
— Милостивый господин, человек этот при вашем дворе служит и ваш хлеб ест.
Тут велел князь учинить допрос челядинцам, воинам, стражникам, но и среди них не оказалось смельчака.
Девять дней и девять ночей смотрел на небо третий звездочет — измерял, высчитывал, рисовал, а на десятый день к князю пришел и говорит:
— Милостивый господин, человек этот не шляхетского рода, а простой работник и все свое состояние на похороны отца истратил.
Стали среди скотников, землепашцев, портных, башмачников искать — и не нашли.
Много ли, мало времени прошло — сидит как-то княжна у окошка и на дорогу смотрит. А по дороге Павлуша овец с пастбища гонит. Глянула княжна на Павлушу и опрометью кинулась к отцу:
— Батюшка, а подпасок?
— Какой подпасок?
— Подпаска спрашивали?
Вспомнил тут князь самого бедного своего слугу. Не раз видел он, как бредет подпасок за стадом в рваных сапогах, с головой, обмотанной тряпкой.
Вспомнил и засмеялся.
— Если хочешь, — говорит, — спрошу у старого пастуха.
— Спроси, батюшка, спроси!
Послали за пастухом. Удивился старик, встревожился: не часто ведь такую мелкоту в замок к самому князю зовут.
— Скажи, старик, — спрашивает князь, — а про помощника твоего, про подпаска, не забыли, когда смельчака искали, который три раза на стеклянную гору въехал?
— Чего дурака спрашивать? Он даже поглядеть на коня-великана и то не захотел. А талеры, что ему княжна пожаловала, ребятишкам для забавы швырнул. Дурак он, каких свет не видывал.
— Так-то оно так, но во всем должна быть справедливость, — сказал князь и послал трех придворных в овчарню.
Идут придворные на скотный двор и смеются.
— Ну и кавалера выбрала себе княжна! — говорит один.
— Не иначе, парша у него на голове, недаром он ее тряпкой обмотал, — молвит другой.
— Вот сорву я с него эту тряпку, тогда посмотрим, что он делать станет! — пригрозил третий.
Заходят они в овчарню, останавливаются перед подпаском и спрашивают:
— Не ты ли три раза на стеклянную гору въехал?
— Я, — как ни в чем не бывало говорит Павлуша.
Двое придворных так и покатились со смеху, а третий разгневался, ногами затопал.
— Я тебе, паршивец, покажу, как с княжной шутки шутить! — закричал он и сорвал у подпаска с головы тряпку.
Золотые кудри по плечам рассыпались, и в овчарне словно жаркое пламя вспыхнуло. И сразу точно ослепли все, будто онемели, слова сказать не могут. Стоят как неживые. А Павлуша и говорит:
— Мало вам этого, могу еще кое-что показать.
Приподнял сноп соломы, что подушкой ему служил, и достал оттуда три перстня: рубиновый, изумрудный и бриллиантовый — три подарка княжны.
Хочешь не хочешь, а пришлось поверить. Бегут придворные со всех ног в замок и кричат:
— Смельчак нашелся! Жених объявился!
Привели Павлушу с почестями в замок.
Князь с княжной на троне сидят, вокруг вельможи, рыцари знатные, господа толпятся, а напротив, на лавке, узорчатым ковром покрытой, примостился подпасок в рваных сапогах, в сермяге латаной-перелатаной, с золотыми кудрями до плеч.
— Расскажи нам, храбрый рыцарь, как ты героем стал?
И Павлуша рассказал: про дуб говорящий, про меч огненный, про великанов, про замок в лесу, про воинов из подземелья, про коней-исполинов, про богатства несметные, что в сокровищницах лежат и теперь ему, подпаску, принадлежат.
Князь знак подает, все на коней садятся и в лес едут. А в лесу по сказанному как по писаному: замок стоит, воины с оружием полководца ждут, в сокровищницах — богатства несметные, в конюшне — кони-исполины.
Не стали тут ждать — справили шумную свадьбу. Гости так плясали, что потом три месяца хромали, а народ целый год только о свадьбе и толковал.
ВОЛШЕБНАЯ ГОРА
У одной бедной вдовы было три сына. Она души в них не чаяла. Сыновья тоже мать почитали, добром за добро платили.
И у каждого сына свое ремесло было.
Старший в костёле на органе играл. И к тому же книжки читал. Ученым слыл человеком. Крестьяне его уважали, да что крестьяне — сам ксёндз ему кланялся.
Средний в солдатах служил. Храбрецом слыл, и за это ему тоже от людей почет! Где только он не побывал, каких чудес не повидал! Как начнет рассказывать, односельчане разинут рты и слушают затаив дыхание.
А младший сын, как деды и прадеды, землю пахал да хлеб засевал. Старушку-мать и братьев кормил. Недосуг ему россказни солдата слушать да учености старшего брата дивиться, вот и считали его братья дураком.
Жили они, поживали, горя не знали.
И вот приключилась беда. Заболела как-то ночью старушка-мать. Лежит, стонет и детей зовет. Подбежали братья к постели, а мать, как плат, белая, еле дышит.
Опечалились они, что делать, не знают.
Тут старший сын, что умником слыл, и говорит:
— Я матушку постерегу, а вы сбегайте к бабке-ведунье. Она в лесу возле могилы в заброшенной избушке живет. Может, знает она, как матушке помочь.
Бегут братья долом, лесом. Прибежали к заброшенной избушке, где бабка-ведунья живет. Про беду свою рассказали и тем же путем вместе с ней назад воротились. К дому подходят, а старший брат у ворот стоит, их поджидает.
— Как матушка? — кинулись к нему братья.
— Полегчало ей, стонать перестала. Заснула, родимая.
Бабка — ведунья в избу взошла — и к постели. Дотронулась до больной, покачала головой и молвит:
— Полегчало вашей матушке. Ничего у нее больше не болит. Отмучилась она, померла.
Услыхали сыновьям и в слезы. Плачут, об стену головой бьются, рубахи на себе рвут. Сколько лет бабка-ведунья на свете жила, а такого горя не видывала. Вот пожалела она их и говорит:
— Ладно, дам вам совет: чтобы матушку воскресить, надо каплю живой воды добыть. Только это не всякому молодцу по плечу. За тремя реками, за тремя лесами стоит волшебная гора, на той горе под говорящим деревом — родник. И стережет его сокол заколдованный. Пути до горы и обратно — ровно семь дней. Много туда удальцов хаживало, да назад никто не воротился. Чтоб на вершину взойти, надо держать напрямик, никуда не сворачивать и не оглядываться. Что ни увидишь, что ни услышишь — знай вперед иди, а сделаешь шаг вправо или влево или оглянешься назад — пропал: камнем в землю врастешь. А страхов и соблазнов там не счесть! С тех пор как мир стоит, никто еще до вершины не добрался. Кто из вас хочет счастья попытать, живую воду достать? А идти туда — за солнцем.
Сказала — и вон. А братья стали совет держать, кому за живой водой на волшебную гору идти. Заспорили они, каждому мать хочется спасти.
— Послушайте, — говорит средний брат, — бабка-ведунья сказывала: чтоб на ту гору взойти, храбрость нужна, а мне, бывалому солдату, смелости не занимать стать. Не раз на поле брани смотрел я смерти в глаза. Мне сам черт не брат. Ровно через неделю ждите меня с живой водой.
Простился с братьями солдат, взял острый меч и в путь за солнцем отправился.
День прошел, и два, и три, вот и неделя кончается. А солдата все нет и нет. Затревожились братья, в лес к бабке-ведунье побежали, спрашивают, куда их брат подевался.
— Не ждите его понапрасну, — отвечает ведунья-колдунья, — не воротится он больше домой. Камнем врос в гору и останется там на веки вечные.
