Ирина Балина - Крот Филипп и мышка По
Филипп заметил среди этого светящегося хоровода один огонёк, который постепенно отделился от общей стайки и направился куда-то вглубь леса. Он следил за ним до тех пор, пока тот не исчез из виду окончательно. Филипп ещё какое-то время смотрел в то место, откуда он по его расчетам он должен был вернуться, но огонёк так больше и не показался. По сидела молча, уставившись куда-то в темноту с застывшей улыбкой. Филипп почувствовал себя глупо. «Конечно же, – думал он, она видела всё это много раз. А я, я раскрыл рот, как полный дурак».
– По, – обратился он к ней, – что ты делаешь?
– Слушаю, как поёт ветер, – не отрывая взгляда от темноты, ответила она.
Ветер, принёсший стаю тучек на полянку, действительно, шуршал теперь травой и листьями деревьев. Глаза Филиппа постепенно привыкли к темноте, и он начал различать бутоны цветов, закрывшихся на ночь. Они покачивались на ветру, будто в полудрёме, готовые вот-вот проснуться. Воздух наполнился опустошающей тишиной, лес замер в ожидании дождя, на поляну с неба грудой валунов скатился первый раскат грома.
– О чём он поёт? – спросил Филипп, не очень надеясь на ответ.
А По запела:
Там, где, шумя, течёт река,
Где сосны высоки,
Где возвышается гора,
И звёзды далеки,
Под сводом там зелёных крон
Был светлячок на свет рождён.
Когда подрос, взлетел он ввысь,
И птицы кругом собрались:
Куда летишь, друг светлячок?
Куда ты держишь путь-далёк?
Лечу туда, – ответил он,
Где я когда-то был рождён.
И к солнцу взор свой устремил,
И прежний дом ему не мил.
Кричали птицы – берегись!
Но он бездумно рвался ввысь.
И солнце крылья опалило,
И светляка приусмирило.
А там, внизу, под сенью крон,
Где был когда-то он рождён,
Куда теперь обратно пал,
В тот дом, что вновь уютным стал.
Там путник шёл, усталый был,
От жажды и жары грустил,
В тот миг природу он молил,
Чтоб дождь прохладный вмиг полил.
Внезапно По замолчала, прижала ушки и прильнула к земле. В этот миг откуда-то сзади послышался громкий шорох в траве, затем что-то молниеносно выпрыгнуло вверх и пронеслось над мышью и кротом. Зверь приземлился прямо перед ними с оскаленной мордой и вздыбленной шерстью. Мышка, дрожа, вжималась в землю, будто пытаясь врасти в неё. Зверь, шипя, надвигался на неё. Крота, он, видимо, не заметил, потому что когда тот обратился к нему по имени, он вздрогнул, подпрыгнул на месте несколько раз, а потом, заикаясь, ответил: «Д-д-да, да, лис Гилберт, к вашим ус-с-слугам…».
– Зачем же вы так напрыгнули на нас? – осведомился крот.
– Я… Я… Я хотел появиться эффектно, – мгновенно выдумал оправдание лис. На его морде отобразилось разочарование и неприкрытая злоба. Он тщетно пытался скрыть это, глупо улыбаясь то кроту, то мыши. Вид у него был очень потрёпанный, будто он всю ночь бродил по лесу, цепляясь шкурой за острые ветки и собирая хвостом репейник. Из-под потрёпанного меха торчали рёбра, а глаза были такими большими, как будто ему отдавили лапу. Он быстро пятился в соседние кусты, а когда напоролся на торчавший неподалёку сук, громко взвизгнул, развернулся, пнул его лапой и убежал в глубь леса.
Крот смотрел на то, как рыжий лисий хвост исчезает меж стволов деревьев. Оттуда, где он скрылся, вдалеке показалось рыжее пятнышко, оно стало расти и больно ударило кроту в глаза. Оно блестело и жгло непривычные к свету глаза, как огонь. Вскоре весь лес залился этим светом. Наступало утро. Солнце ещё не успело взойти, а тучи уже заволокли всё небо, и оно превратилось в далёкий поблёкший диск, скрытый в сером тумане.
– Как незаметно пролетела ночь… – протянул крот.
– Сейчас пойдёт дождь, нам лучше где-нибудь укрыться. – объяснила мышка.
Глава V
В сыром лесу и тёплой норке
Небо раскалывалось на части молниями, лес сотрясался громом, порывы ветра грубо срывали ветки с деревьев. Ливень обрушился на лес и завладел им безраздельно, вода лилась отовсюду.
Лис бежал, спотыкаясь о корни деревьев, скользкие и цепкие, вылезшие из земли, размытой водой. Он казался костями и кожей в своей шкурке, промокшей насквозь. Потоки воды прибили его уши к низу, хвост безжизненно петлял за несущимся вперёд телом. Он никак не мог остановиться. «Вот сейчас выбегу из этого леса, от этих зверей, кроликов, бобров, медведя… Ух-ссс…, – он больно напоролся на неприметный пень, но не остановился, – вырвусь отсюда, убегу, исчезну». Никого он сейчас не мог встретить на своём пути, никто не мог его увидеть, – все звери уютно сидели в своих домиках, норах и дуплах, попивая чай, рассказывая истории детям. Совсем один он нёсся, разбивая перед собой стену дождя. Бежал, не видя перед собой дороги, не чувствуя запахов, не зная, куда бежит. Внезапно земля сотряслась под ним, лес всколыхнулся и подкинул лиса вверх, а когда лапы его опустились на землю, раздался страшный треск и прямо перед ним на мгновение забил фонтан из искр. Молния ударила в высокое дерево, оно вспыхнуло и стало разгораться, несмотря на дождь. С минуту лис, оглушённый, смотрел на гигантский факел, выросший в нескольких шагах от него. От горящей сосны на него пахнуло нестерпимым жаром, он не успел отвернуться и усы его слегка опалились. От земли поднимались клубы пара, жар от огня сменился на приятное тепло. Лис опустил взгляд и посмотрел на свои лапы. Истерзанные и сбитые они отогревались и начинали сильно болеть.
Дождь прекратился так же внезапно, как начался. Лис ещё не успел отдышаться от бега, когда дерево перестало гореть, а сквозь поредевшие тучи показалось солнце. Он медленно брёл в ту сторону, откуда прибежал. Позади него обуглившейся головёшкой чернел ствол дерева, которое совсем недавно было самым высоким в Зелёном Лесу. Он шёл туда, откуда хотел убежать, откуда ещё минуту назад несли его голодные, мокрые лапы. С деревьев на него падали капли воды, как будто дождь ещё не закончился. Он шлёпал по лужам и увязал лапами в грязи. Встреться ему сейчас кто-нибудь на пути… «Как жалок буду я, как жалок!» – думал лис и закатывал глаза к верху. Ни «добрый день», ни «как поживаете», ни улыбка, ни поклон сейчас не спасли бы его от этого чувства, которое он непременно вызвал бы всем своим видом. По морде непрерывным потоком стекали капли, небесные вперемежку с солёными.
Лес перешёл в валежник. Бурелом сегодня вырос благодаря утренней буре. Небо было уже таким ясным, а солнце светило так весело, что поваленный лес внизу никак не хотел примириться с радостью, творившейся на небесах. Лис, может, думал сейчас, отчего кто-то бродит вот так же по лесу, как он, холодный и мокрый, отчего он плут и наглец, отчего он всегда «не к месту», а кого-то утром ждал завтрак, детский смех и работа. Возможно, он думал, что лапы у него очень сильно болят и что хорошо бы поесть хотя бы кореньев. Но как только он перешагнул за невидимую границу запахов, где мышиные, заячьи и лисиные сменились на запах медведя, он сосредоточил все свои мысли и чувства на то, что ему сейчас предстояло. Там, куда не ходили другие звери, а если и ходили, то тайно, тихо и опасливо, лис шёл напрямик, повесив голову, ссутулившись и тяжело вздыхая. Ещё несколько шагов и лис услышал рёв медведя. Шерсть лиса на спине вздыбилась, но лапы продолжили нести его в сторону этого страшного звука. Он упорно не хотел поднимать глаз, чтобы не видеть этого огромного свирепого зверя. Медведь вышел на него по запаху. С оскаленных клыков капала пена, в груди хриплым рёвом булькало дыхание, лапы выпустили страшные когти.
– Гилберт! – заорал он. Этот возглас раскатился по лесу, как гром. Птицы поднялись с деревьев, с листьев опали последние капли дождя.
– Я… я… – промямлил лис.
– Ты посмел показать сюда свою трусливую морду? Снова? Значит, ты наконец-то взялся за работу?
– Я…
– Я не принимаю твоих жалких разговоров! Встал лапами на мою землю, значит, выполнил то, что должен был выполнить для меня. Или тебе не унести отсюда своей плешивой шкуры!
Медведь всё ближе подходил к нему, пока зловоние из его пасти не ударило горячей струёй в нос лиса.
– Ты сделал то, что должен был сделать для меня? – прорычал медведь, пуская клубы пара в прохладный воздух. – Ты, может быть, не знаешь, что мне известно, ты охотился ночью в моих владениях! Ты – глупое животное! – медведь замахнулся и отбросил лиса на десяток шагов назад. Обессиленный зверь ударился о дерево, сполз по стволу и упал ничком на землю. На дрожащих лапах лис поднялся и всё так же, не глядя медведю в глаза, произнёс: «Я нашёл. Я нашёл лучшее место для вас в Зелёном Лесу. Сегодня вечером, на закате, оно будет вашим».
