Тельман Карабаглы - Сказка про маленьких лесных фей
— Просто так.
— Просто так ничего не бывает. Подумай и ответь, ведь ты же школьница.
Гюльчичек молчала.
— Я знаю, на что ты обиделась, — сказала Алчичек. — Ты назвала нас своими сестричками, а все возразили тебе. И мы не заступились. Правда?
— Правда! — вздохнула Гюльчичек.
— Ты не обижайся на нас: мы не могли за тебя заступиться. Ведь фея обязательно должна иметь алычовый значок. И ты будешь его иметь. И станешь феей. Поняла?
— Поняла.
— Поэтому никуда тебе уходить не надо. И обижаться тоже не надо. Ведь мы действительно очень разные. Смотри, какие у нас волосы — мягкие, как птичий пух. А у тебя жёсткие. Ты не фея, но кто ты — и сама не знаешь. Что же тут обижаться?
— Я всё поняла, — ответила Гюльчичек и провела руками по своим волосам. Волосы торчали в разные стороны, и их невозможно было пригладить.
Кто такие дошколята? — Кому строят новое селение? — Вот так удар! — Заслуженная награда. — Да здравствуют девочки! — Венок из листьев алычи. — Кузнечик-лодырь. — Трудно ли сочинять песенки?
олнце стояло в зените, но в домиках-грибах не было жарко, потому что над каждой крышей нависали большие листья, похожие на след верблюда.
Все уже пообедали, и Ворона, каркнув два раза, зазвонила в ореховые колокольчики.
Маленькие феи и мальчишки-орехоносики со всех сторон сбегались на площадку. В руках у них были топоры, кирки, лопаты, молотки, мастерки, грабли. Все были одеты в удобные комбинезоны. А чуть поодаль толпилась стайка совсем малюсеньких орехоносиков и фей.
— Эта малышня тоже ваша? — удивлённо спросила Гюльчичек.
— Наша. Вся разница между малышами и старшими ребятами в том, что мы ходим в школу, а они ещё нет, — ответила Алчичек. — Они пока беззаботные, как Кузнечик. Встают когда хотят, пьют нектар сколько вздумается. Вольные дошколята!
— А что вы собираетесь делать сейчас?
— Мы будем строить новое селение.
— Зачем? Этого разве мало?
— Такой у нас обычай. Мы строим селение для дошколят. А они вырастут — и построят ещё одно селение, для будущих малышей.
Кузнечик вмешался в разговор:
— А почему бы нам не построить город?
— Нам не нравятся города. Там нет грибов, ягод, орехов, яблок, слив, нет пчёлок, пауков, муравьишек, мошек и даже кузнечиков, — ответила Алчичек.
— Неправда, я сам видел в городе и яблоки, и мошек.
— Но ты ведь не живёшь в городе! — засмеялась Алчичек.
— Там трамваи есть… — вздохнул Кузнечик. — Можно кататься сколько хочешь.
— Ну и что! Мы тоже можем сделать в новом селении трамвай. Подвесной, на паутинках, и катайся на здоровье, — успокоила его Алчичек.
Ворона снова зазвонила в ореховые колокольчики, и отряды маленьких фей и мальчишек-орехоносиков дружно зашагали к воротам. Сторожа-пауки, выпуская их из селения, высоко подтянули завесы-паутины.
Перейдя через овраг, отряды тут же приступили к работе. Маленькие феи кирками разбивали камни и собирали их в тачки. Малыши граблями очищали землю от травинок, кустиков, всякого мусора и свозили его в глубь оврага. Мальчишки-орехоносики строили из скорлупок орехов домики, скрепляя их красной глиной. Все работали дружно, весело и быстро. Дома росли, как грибы, и по виду тоже напоминали грибы.
Птицы, перелетая, роняли им свои перья. Мальчишки-орехоносики ловили их и, поблагодарив птиц, подметали перьями новые улочки.
Не успевали строители закончить очередной домик-гриб, как маленькие феи уже ровняли вокруг него лопатами землю и сажали цветы.
Все были заняты делом. Только Гюльчичек стояла в стороне. Никто её не позвал и не сказал, что и как нужно делать. И ей было очень стыдно, что все работают, а она — нет.
Гюльчичек растерянно оглядывалась по сторонам в поисках Алчичек или Балчичек. Наконец увидела их. Сестрички вместе с другими маленькими феями усердно долбили кирками скалу. Гюльчичек обрадовалась и, взяв свободную кирку, поспешила на помощь.
Она с таким азартом обрушилась на неприступную скалу, что с одного удара рассекла её пополам. Брызнули в разные стороны осколки камней, золотым дождём рассыпались вокруг искры. Второй удар Гюльчичек оказался не менее сильным. От его грохота маленькие феи закрыли уши и присели на корточки. Мальчики-орехоносики, не поняв, в чём дело, спрятались на всякий случай за недостроенными домиками. Дошколята от испуга так и попадали в цветники.
А Гюльчичек била и била изо всех сил по остаткам скалы, дробя её на мелкие камни. Искры целыми снопами вылетали из-под кирки.
Со всех сторон раздались встревоженные голоса:
— Эй, остановись! Загоришься!
— Обожжёшься!
Все с изумлением и восторгом следили за работой Гюльчичек. Когда она наконец отбросила в сторону кирку, восхищённо закричали:
— Молодчина! Здорово!
И маленькие феи, и мальчишки-орехоносики, не сговариваясь, протягивали ей свои алычовые значки. Дошколята сбегались со всех сторон с цветами в руках. Все поздравляли Гюльчичек, хвалили, улыбались ей.
Гюльчичек огляделась вокруг и… заплакала. На этот раз все поняли, что плачет она от радости. А вместе с ней заплакали и маленькие феи. Очень скоро посреди нового селения образовался целый пруд, возле которого мальчишки-орехоносики тут же решили построить уютные беседки.
Дошколята влюблённо смотрели на героиню и решали про себя: «Вырастем и станем такими, как Гюльчичек!»
— Бери наши значки, Гюльчичек, — уговаривали маленькие феи. — Ты достойна их. Ты умеешь работать с радостью.
— Спасибо, — тихо поблагодарила Гюльчичек. — Но я одна, а вас много. На моей груди не хватит места для всех значков, а если я возьму только у кого-то одного, то обидятся другие.
Кузнечик, сладко было задремавший в лопухах, проснулся от громовых ударов Гюльчичек. Увидев, как ей дарят алычовые значки, он испугался, что останется теперь совсем один.
— Но она же не фея! — протестующе крикнул он.
— Фея! Фея! — закричали вокруг. — Она не боится трудностей и не знает лени.
— Да, она очень смелая, и совсем не ленивая, и сильная, и добрая, но… она вовсе не фея, — не сдавался Кузнечик. — Взгляните, какие жёсткие у неё волосы!
И тут малышня подняла такой гвалт, что даже птицы разлетелись в разные стороны — подальше от опасного места.
— Никакие не жёсткие! Нет! Она фея! Фея! Фея! И мы будем такими же, как она!
Одна маленькая фея сняла со своей кудрявой головы кружевной бант и прикрепила его к волосам Гюльчичек.
Все от радости захлопали в ладоши.
— Давайте работать дальше, — предложила смущённая Гюльчичек.
И снова закипела работа. Мальчишки-орехоносики спешили достроить последние домики-грибы. Маленькие феи, чью работу выполнила одна Гюльчичек, раздробив скалу вдребезги, подметали новые улочки и наводили порядок в готовых домиках. Всё вокруг уже сияло чистотой.
Местные муравьи на улице Груш делились между собой впечатлениями.
— Посмотрите, какая кругом красота!
— Девочки, если захотят, убирают лучше мальчишек!
— Глядите, нигде ни пылинки!
Мальчишки-орехоносики, работая с удвоенной силой, ухитрялись при этом оживлённо обсуждать подвиг Гюльчичек.
— Послушайте, а может, Гюльчичек вовсе и не девчонка?
— Вполне может быть. Ведь девчонки не бывают такими сильными.
Гюльчичек услышала их громкие голоса:
— Нет, я девочка. И я горжусь этим!
Кузнечик тут же поддержал её:
— Она девочка — и гордится этим! Ура! Да здравствует Гюльчичек и все девочки!
Мальчишки-орехоносики, посоветовавшись между собой, сплели для Гюльчичек венок из алычовых листьев и торжественно надели ей на голову:
— Ты достойна самой высокой чести!
А маленькие феи, заговорщицки пошептавшись, подошли к Гюльчичек:
— Выбери себе любой домик-гриб! Мы решили подарить тебе тот домик, который придётся по душе. Согласна?
— Я… Я не знаю, — растерялась Гюльчичек.
— Но ведь у неё всё есть, — встала поближе к подруге Балчичек. — Она живёт с нами, у неё своя комната. И нам очень хорошо живётся вместе. Но конечно, если Гюльчичек захочет, пусть у неё будет свой домик.
— Ура! — закричали малыши-дошколята. — Гюльчичек будет жить в нашем селении!
Тем временем мальчишки-орехоносики начали ставить на улицах столбы и натягивать между ними трамвайные провода. Провода были из самых прочных золотистых паутинок. Дошколята прыгали от восторга:
— Ура! Как хорошо! В старом селении нет трамвая, а у нас будет!
Кузнечик никому не помогал и беззаботно скакал туда-сюда. Он пробовал задирать всех своими шутками, но никто не обращал на него внимания. Тогда он стал уговаривать Гюльчичек:
