Али Саттар Атакишиев - Приключения Ибрагима
— Э-э, нет! — поморщился Ибрагим. — Мне нужна не такая невеста...
— А какая же?
— Вот какая!
Ибрагим бережно достал из кармана портрет девушки, найденный в подземелье. Старуха взяла из рук внука портрет, стала внимательно его рассматривать, но тут же вскочила с места, воскликнула в ужасе:.
— О аллах, сохрани моё дитя! Где ты взял это? Настоящее золото... жемчуг! Что ты натворил? Ты встал на дурной путь? Сознавайся!..
— Ну что ты, бабушка! Как ты могла обо мне такое подумать! — Ибрагим взял бабушку за руку и снова заботливо усадил на место. — Сам аллах послал мне этот портрет, слышишь, бабушка? Только на такой я и женюсь.
— Ты обезумел, несчастный! Спишь на голой циновке, а мечтаешь жениться на прекраснейшей из девушек. Постыдился бы заплат на своих штанах!..
— Всё у нас будет, бабушка, всё будет! Но ты же мудрая. Научи, в какой стороне искать такую красавицу?
— Вот пристал! Откуда мне знать? Люди говорят, красивее всех дочь нашего падишаха.
— А как её имя?
— Нурджахан ханым.
— Вот на ней я и женюсь. Если она самая красивая!
— Что? — Бедная старушка даже подскочила на месте. — Аллах великий, за что ты караешь меня? Он потерял рассудок! Ибрагим, подумай, о чём ты говоришь!
— А что я такое сказал? Ты сама твердила, будто я самый красивый из парней. Так почему бы мне и не жениться на красивой падишахской дочери?
— Тише, тише, не кричи, ради аллаха. Кто-нибудь услышит — и мы погибли! — Старушка торопливо огляделась по сторонам, понизила голос. — Все знают, что в принцессу влюблён всесильный визирь и держит её во дворце как пленницу, глаз не спускает... Её слабый, безвольный отец, старый падишах, ничего не может поделать.
— Э-э, тогда я должен помочь бедняжке. Клянусь, я вырву её из лап этого визиря — у меня у самого есть с ним кое-какие счёты — и доставлю сюда!
— В эту лачугу?
— Зачем в лачугу? Разве подобает дочери падишаха жить как бедной крестьянке? О нет, бабушка! — С этими словами Ибрагим надел на палец заветное кольцо.
Заструился ослепительный свет, и через мгновение с воем и свистом перед юношей предстал Ифрит. Бабушка Фатьма вскрикнула и упала без чувств.
— Я здесь. Что прикажешь, мой господин? — спросил Ифрит.
— Именем Сулеймана повелеваю: к утру построй мне такой дворец, чтобы один кирпич отливал золотом, а другой — серебром, — приказал Ибрагим и бросился на помощь бабушке.
— Слушаю и повинуюсь! — И маленькое чёрное существо снова закрутилось в воздухе, как движущийся столб песка в пустыне.
Кто знает, может быть, в каждом таком песчаном столбе скрывается таинственное, неведомое людям существо, которое мчится с воем и визгом по пустыне?
ПРИКЛЮЧЕНИЕ ПЯТОЕ,
из которого читатель сможет узнать, как Ибрагим отправился на поиски своей невесты
Оранжевый диск солнца величаво плавал в безбрежной чаше неба, но в маленькой глинобитной хижине всё ещё было темно.
«Странно, утро не наступило, а я, кажется, совсем выспалась», — сказала про себя бабушка Фатьма и принялась трясти за плечо спавшего на циновке внука:
— Ибрагим, как ты думаешь, отчего на дворе такая темень?
Ибрагим потянулся, зевнул, открыл глаза и, припомнив что-то, мгновенно выскочил из двери. Он так и замер, привалившись плечом к стене, чтобы не упасть: перед ним высился, закрыв своей тенью старенькую лачугу, огромный дворец, отливавший в лучах солнца золотом и серебром.
— Бабушка, смотри! — закричал Ибрагим старой Фатьме, которая в изумлении застыла на пороге. — Теперь мы будем жить здесь, а старую хижину снесём.
— Нет, дружок, — обретя наконец дар речи, сказала старушка. — Построив новый дом, старый не разрушай, говорит пословица. В этой хижине я прожила всю свою жизнь, в ней была счастлива, в ней и умру, но никогда не войду в колдовское жилище.
— Пусть будет, как ты хочешь. А теперь и я отправляюсь на поиски своего счастья!
Ибрагим вынул перстень, надел на палец. Старушка закрыла глаза руками и в ужасе убежала в хижину. Перед Ибрагимом появился Ифрит, поклонился, прижимая руку к груди:
— Что прикажешь, мой господин?
— Именем Сулеймана приказываю: доставь меня в столицу!
Хотя Ибрагим уже охотно вошёл в роль повелителя, он не сумел скрыть удивления, когда в следующую минуту перед его взором предстала каменная стена с крепкими воротами. За этой зубчатой стеной высились купола и шпили огромного дворца. Ибрагим с любопытством огляделся и увидел, что у ворот в скорбных позах сидят и стоят люди в чёрных одеждах. Они, в свою очередь, удивлённо разглядывали неведомо откуда взявшегося Ибрагима.
— Мир тебе, о юноша! — приблизившись, произнёс один из них — глубокий старец.
— И тебе мир, отец. Что это там такое?
— Сын мой, это дворец нашего падишаха.
— Благодарю, он-то мне и нужен.
Ибрагим подошёл ближе к воротам и увидел по обе стороны от них два больших, тщательно обточенных камня.
На одном витиеватой арабской вязью было выведено: «Для женихов», на другом: «Для нищих».
Ибрагим уверенно уселся на камень для женихов. Тотчас к нему с возгласами испуга стали приближаться люди.
— О юноша, как видно, ты по ошибке выбрал камень, на который никто не осмеливается садиться, — с тревогой произнёс старец.
— Нет, отец, я знаю, для чего я сюда сел. Я — жених! — ответил Ибрагим.
Возгласы испуга зазвучали громче. Теперь люди шарахнулись подальше от Ибрагима.
— Сохрани тебя аллах от беды, о юноша! Не делай этого, — взмолился старец. — Видно, ты не слыхивал, что главный визирь нашего падишаха карает смертью каждого, кто осмелится сесть на этот камень и посвататься за принцессу.
Люди заговорили наперебой:
— Он сам хочет жениться на ней! Для свадьбы с принцессой строит он новый чудо-дворец. Он желает заслонить небо его куполами.
— Да, великое горе терпит народ от этого визиря. Нет семьи, от Куры до Аракса, у которой он не отнял бы родных и близких. Вот почему все мы в трауре.
— Но ведь у нас есть падишах, — возразил Ибрагим. — Почему вы не пожалуетесь на визиря нашему падишаху?
— Молчи, молчи, несчастный! Падишах добр, но он беспомощен в руках визиря. Этот тиран давно уже завладел не только страной, но и всеми помыслами падишаха.
— А принцесса? Она добра?
— Так же добра, как и несчастна. Если ты думаешь, что счастье рождается во дворцах, ты глубоко ошибаешься. Мрак и уныние принёс визирь и во дворец падишаха.
— Так неужели нет никого, кто мог бы с ним справиться?
При этом вопросе Ибрагима люди, и без того стоявшие поодаль, вовсе его покинули. Только седобородый старец продолжал умолять:
— Послушайся нас, о юноша! Не губи свою жизнь и молодость, беги отсюда... Мой несчастный сын Ганифа тоже был смелым и отчаянным, как ты, а ныне...
Старец остановился на полуслове и с тревогой воззрился на ворота. Они широко распахнулись, давая дорогу вооружённым всадникам. Люди стали разбегаться. Всадники на всём скаку давили бегущих, хлестали плетьми направо и налево. Вслед за этим пешие стражники вывели длинную вереницу истощённых узников, цепями и верёвками привязанных друг к другу.
Среди узников люди узнавали своих измученных родных и близких, которых гнали из тюрьмы-подземелья на постройку дворца. Протягивая узникам узелки с едой, люди пытались что-то сказать, однако стражники грубо отталкивали каждого, кто хотел приблизиться.
— Ганифа, сын мой! — надрывно закричал седобородый старец и засеменил к юноше, закованному в цепи, но один из всадников грудью коня сбил старика с ног.
— Отец! — с отчаянием отозвался юноша на крик старца, шагнул вперёд, но стражники оттащили его обратно.
Начальник конвоя сосчитал выведенных на работу узников, крикнул:
— Забираю двести тридцать рабов. Пятерых слабых —обратно в подземелье. Можете закрывать ворота!
Два рослых усатых привратника, закрывая ворота за последними узниками, заметили на камне для женихов Ибрагима. Он сидел ссутулившись, потрясённый только что увиденным.
— Эй, ты, не там сидишь, где положено! А ну, пересядь вон туда! — крикнул один из привратников: он, видно, принял Ибрагима за нищего, который ожидает подаяния от падишаха.
Ибрагим глянул исподлобья, но не двинулся с места.
— Э, я вижу, ты глухой, — продолжал привратник. —Ну, с глухими у нас и разговор другой. Мы по-всякому умеем.
Вслед за этой хвастливой фразой привратник подошёл, хлопнул Ибрагима по затылку и, взяв его за шиворот, силой пересадил на другой камень.
— Твоё место здесь, сиди и жди, понял? Ибрагим молчал.
Привратник погрозил кулаком и направился к воротам.
У ворот он оглянулся — Ибрагим снова сидел на камне для женихов. Теперь уже оба привратника бросились к Ибрагиму, подняли его и снова усадили на другой камень. Но не успели привратники дойти до ворот, как Ибрагим пересел обратно. Тогда рассвирепевшие привратники схватили юношу и поволокли с собой.
