Дмитрий Емец - Приключения домовят
Ворчун с любопытством взглянул на экран:
– Ну и местечко! Земля-то, земля… Сухая, потрескавшаяся. Ни кустика. И птички, наверное, голодные.
Ворчун пошептал немного, и неожиданно картина на экране изменилась. Сквозь каменистую почву планеты проросли трава и цветы. Крылатые чудовища стали похожими на индюков и мирно клевали что-то в траве, а у компьютерного человечка вместо бластера в руке оказалась лопата. Этой лопатой он выкапывал неглубокие ямки и сажал в них деревья.
Но в своем заклинании Ворчун что-то напутал. Раздался гортанный крик, и в комнату ворвался один из страшных ящеров с экрана. Сразу запахло болотом. Ящер заметался и разбил зубчатым крылом стекло книжного шкафа.
Домовята с писком скрылись под столом, а чудовище устремилось к Мите, распахнув зубастую пасть. Но в последнюю секунду Ворчун прошептал заклинание, и ящера затянуло обратно в телевизор. Митя поспешно выдернул игру из розетки.
– Вот видишь, – серьёзно сказал Ворчун. – Птичка-то и впрямь была голодная!
– Ладно, – вздохнул Митя. – Пойдём, я покажу тебе ванную.
В ванной Ворчун забрался на край раковины и принялся крутить краны.
– Неплохо придумано. Ручей в трубу запихали!
Неожиданно леший ойкнул и подул на палец.
– Ой, горячо!
– Ты не тот кран повернул. Холодная вода в другом.
Но леший больше не доверял водопроводу.
– Недотёпы! Горе-мастера! Понаделают крантиков, запутаешься!
На кухне Ворчун постучал согнутым пальцем в железный бок холодильника.
– Наизобретали всякой чуши, горе-мастера! Мало вам одних крантиков! Так поставили железку, чтобы она холод делала! Нет, чтобы погреб выкопать!
Митя ожидал совсем другого и теперь был разочарован. Ворчун это заметил:
– Не унывай! Конечно, квартирка у вас ни то ни сё, но вы же не виноваты. Я вам помогу.
Ворчун распушил бороду, подпрыгнул и произнёс скороговоркой заклинание. Всё заволокло золотой пылью, а когда через минуту она рассеялась, мальчик не узнал своего дома. Всё в нем совершенно изменилось. Там, где стояла газовая плита, теперь возвышалась русская печь. Обои исчезли. На их месте возникли бревенчатые стены. Митя выбежал в коридор.
В ванной вместо раковины он обнаружил глубокий колодец. На краю его стояло ведро с длинной верёвкой.
– Потом я вам коромысло сделаю, – пообещал Ворчун, – без коромысла в хозяйстве никак нельзя.
Стиральная машина исчезла, но около колодца лежал валёк для белья и кусок стирального мыла. В углу комнаты, где раньше был телевизор, на гвоздике висела балалайка.
– Это чтоб культурно время проводить! А мало будет балалайки, так я вам ещё и гармонику наколдую! – пообещал Ворчун.
– А где папина и мамина кровать?
– Кровать я убрал. И так места в доме мало. На печи будут спать.
Но самые большие перемены произошли в Митиной комнате. Прямо на ковре паслась бурая коровёнка. Рядом с нею бегал маленький тонконогий телёнок и бодал молодыми рожками книжный шкаф.
– Молочко своё будет, творожок, сметанка, кефирчик, сливки, сырок… Заживём, значить! – размечтался леший.
Неожиданно Митя услышал ржание. Он оглянулся и увидел гнедого коня с белой звёздочкой на лбу. Конь нетерпеливо бил копытом в балконную дверь.
– Это тебе вместо велосипеда. – Ворчун был доволен.
Митя любил лошадей и коров, но сомневался, что родителям понравятся такие перемены.
– Большое тебе спасибо, Ворчун, но…
– Можешь не благодарить! – радостно оборвал его леший. – В самый раз бы ещё свинок развести в коридоре. Тогда бы ваша квартирка обрела вполне приличный вид.
– Ты не понял, Ворчун. Я не это хотел сказать… Не мог бы ты вернуть всё на место? А то придут мама с папой, и мне достанется.
Митю поддержала Вреднючка.
– Дедуль, в деревне свой уклад, а в Москве свой. Мы городские домовята и хотим жить в городской квартире.
Ворчун нахмурился. Некоторое время он молчал, а потом с обидой сказал:
– А я-то думал, вы обрадуетесь. Эх вы! Как хотите, дело хозяйское.
Он завертелся на месте и принялся колдовать. Но колодец, печка и лошадь почему-то не спешили исчезать.
– Как же я мог забыть! – Ворчун хлопнул себя ладонью по лбу. – Заклинанье будет держаться до полуночи, а потом всё возвратится на свои места.
– А как же папа с мамой? Придут домой и увидят: вместо кровати – печь, а вместо водопровода – колодец? – забеспокоился Митя.
Ворчун вздохнул:
– Ничего не могу поделать. Раньше полуночи колдовство не развеется.
Митя с тревогой стал ждать возвращения родителей. Он и представить боялся, что произойдёт, когда мама с папой увидят, как изменилась квартира. Ведь они совсем недавно сделали ремонт.
В десять часов вечера родители ещё не вернулись. Мальчик понемногу начинал надеяться, что они заночуют у тёти Олеговны. «Может быть, на сей раз всё и обойдётся», – он прилёг на кровать и незаметно для себя уснул под однообразное чавканье коровы и мирное ржанье коня.
Но вот в половине двенадцатого внизу у подъезда остановилось такси. Мама и шофёр выгрузили из машины папу. Папа сиял и пытался петь, но мама ему не позволяла:
– Тише! Ночь уже. Что люди подумают?
– Пускай что хотят думают! Тоже мне думальщики нашлись!
В доме не было лифта, и папе с мамой, чтобы подняться на четвёртый этаж, потребовалось минут пять. Папа хихикал и пытался позвонить всем соседям, но мама ему не разрешала. Мама открыла свою дверь и хотела включить свет. Она не знала, что по милости Ворчуна у них теперь нет электричества.
– Наверное, п-пробки п-перегорели. Сейчас я их п-починю.
– Тебя током ударит! Ни к чему не прикасайся!
Мама с папой, осторожно ощупывая руками стены, в кромешной тьме прошли по коридору. Раздался грохот. Это папа случайно столкнул в колодец ведро. Слышно было, как где-то глубоко плеснула вода.
– Что там грохнулось?
– Тише! Ребёнка разбудишь! – прошептала мама.
Темнота была такая, что собственных ног не увидишь. Кое-как они добрались до кухни и уткнулись в русскую печь.
– Кирпичи какие-то! Кто их сюда притащил? – засмеялся папа и чиркнул спичкой. При дрожащем огоньке родители различили белую русскую печь и кувшин с квасом на столе. Мама негромко вскрикнула:
– Сделай что-нибудь, ты же мужчина!
– Чичас разберёмся! – Папа взял кувшин и стал жадно пить квас.
В это время луна выглянула из-за тучи. В кухне посветлело. Теперь мама с папой смогли рассмотреть и чугунки, и вёдра, и ухват, и саму огромную русскую печь, занимавшую большую половину кухни. Мама выглянула в коридор и увидела замшелый колодец. Откуда-то из глубины квартиры донеслось полусонное мычание. Мама ухватилась за папин рукав.
– Спокойно! Не раскачивай меня! Куда ты меня завела?
Мама прислонила папу к печке и схватилась руками за голову. К счастью, в это мгновение часы пробили двенадцать. Колдовство Ворчуна развеялось. В кухне зажглась лампочка.
От яркого света мама и папа зажмурились. Когда же они открыли глаза, всё уже было по-прежнему.
– Фу! – облегчённо выдохнула мама. – В темноте чего только не привидится.
Но неожиданно мама ойкнула. В руках у довольного папы она увидела кувшин с квасом.
Глава девятая
День игрушки
Подошли к концу каникулы. Мите пора было идти в третий класс.
– Какой ты счастливый! – порадовался за Митю папа. – В этом году ты получишь много новых знаний! С каким нетерпением я когда-то ждал первого сентября!
Нельзя сказать, чтобы Митя спешил получать новые знания. И почему только каникулы заканчиваются всегда так быстро?
– В школе я был круглым отличником! – продолжал папа.
– Это ты о ком? Не о себе случайно? – Мама вошла в комнату. – Помнится, мне попался твой дневник за третий класс. Пятёрки там были только по физкультуре.
– Неправда! – возмутился папа. – А по труду плохие, что ли?
– Эх ты! А вот у меня были большие способности к учению.
– Были-то были. Но встаёт вопрос: куда они сплыли?
– Перестань! – рассердилась мама. – Нельзя подрывать у ребёнка родительский авторитет. Митя, закрой уши!
Вечером тридцать первого августа Митя достал из шкафа свою школьную сумку и положил туда чистые тетрадки в прозрачных обложках. Они были такие красивые, пухлые и замечательно пахли свежей типографской краской. На мгновение Мите даже захотелось учиться.
– Привет! Куда это ты собрался? – услышал он тоненькие голоса. Конечно же, это были домовята и леший Ворчун.
– Я завтра иду в школу, в третий класс.
– Этим карапузам не помешало бы хоть чему-нибудь научиться. А то знай баклуши бьют!
Хлопотун обиженно посмотрел на Ворчуна:
– Неправда. Я уже выучил почти всю таблицу умножения.
– Хорошо. Проверим. Сколько будет трижды два?
Хлопотун задумался и почесал затылок.
