Вильгельм Гауф - Сказки (сборник)
Вернувшись в тот город, где жил король, Маленький Мук переоделся, чтобы никто его не мог узнать, наполнил целую корзину ягодами с первого дерева и пошёл к королевскому дворцу. Дело было утром, и перед воротами дворца сидело много торговок со всякими припасами. Мук также уселся рядом с ними. Вскоре из дворца вышел главный повар и принялся обходить торговок и осматривать их товар. Дойдя до Маленького Мука, повар увидел винные ягоды и очень обрадовался.
— Ага, — сказал он, — вот подходящее лакомство для короля! Сколько ты хочешь за всю корзину?
Маленький Мук не стал дорожиться, и главный повар взял корзину с ягодами и ушёл. Только он успел уложить ягоды на блюдо, как король потребовал завтрак. Когда на стол подали хрустальное блюдо, полное спелых ягод, все, сидящие за столом, в один голос воскликнули: «Ах!»
Король сам взялся делить ягоды. Принцы и принцессы получили по две штуки, придворным досталось по одной, а остальные король приберёг для себя — он был очень жадный и любил сладкое. Король положил ягоды на тарелку и с удовольствием принялся их есть.
— Отец, отец, — вдруг закричала принцесса Амарза, — что сделалось с твоими ушами?
Король потрогал свои уши и вскрикнул от ужаса. Уши у него стали длинные, как у осла. Нос тоже вытянулся до самого подбородка. Принцы, принцессы и придворные были немногим лучше на вид.
— Доктора, доктора скорей! — закричал король.
Сейчас же послали за докторами. Их пришла целая толпа. Они прописывали королю разные лекарства, но лекарства не помогали.
Дня через два Маленький Мук решил, что пришло время действовать. На деньги, полученные за винные ягоды, он купил себе большой чёрный плащ и высокий остроконечный колпак. Чтобы его совсем не могли узнать, он привязал себе длинную белую бороду. Захватив с собой корзину ягод со второго дерева, карлик пришёл во дворец и сказал, что может вылечить короля. Сначала ему никто не поверил. Тогда Мук предложил одному принцу попробовать его лечение. Принц съел несколько ягод, и длинный нос и ослиные уши у него пропали. Тут уж придворные толпой бросились к чудесному доктору. Но король опередил всех. Он молча взял карлика за руку, привёл его в свою сокровищницу и сказал:
— Вот перед тобой все мои богатства. Бери что хочешь, только вылечи меня от этой ужасной болезни.
Маленький Мук сейчас же заметил в углу комнаты свою волшебную тросточку и туфли-скороходы. Он принялся ходить взад и вперёд, словно разглядывая королевские богатства, и незаметно подошёл к туфлям. Мигом надел он их на ноги, схватил тросточку и сорвал с подбородка бороду. Король чуть не упал от удивления, увидев знакомое лицо своего главного скорохода.
— Злой король! — закричал Маленький Мук. — Так-то ты отплатил мне за мою верную службу? Оставайся же на всю жизнь длинноухим уродом и вспоминай Маленького Мука!
Он быстро повернулся три раза на каблуке и, прежде чем король успел сказать слово, был уже далеко…
С тех пор Маленький Мук живёт в нашем городе. Ты видишь, как много он испытал. Его нужно уважать, хоть с виду он и смешной.
Вот какую историю рассказал мне мой отец. Я передал все это другим мальчишкам, и ни один из нас никогда больше не смеялся над карликом. Напротив, мы его очень уважали и так низко кланялись ему на улице, словно он был начальник города или главный судья.
Карлик Нос
В одном большом германском городе жил когда-то сапожник Фридрих со своей женой Ханной. Весь день он сидел у окна и клал заплатки на башмаки и туфли. Он и новые башмаки брался шить, если кто заказывал, но тогда ему приходилось сначала покупать кожу. Запасти товар заранее он не мог — денег не было.
А Ханна продавала на рынке плоды и овощи со своего маленького огорода. Она была женщина опрятная, умела красиво разложить товар, и у неё всегда было много покупателей.
У Ханны и Фридриха был сын Якоб — стройный, красивый мальчик, довольно высокий для своих двенадцати лет. Обыкновенно он сидел возле матери на базаре. Когда какой-нибудь повар или кухарка покупали у Ханны сразу много овощей, Якоб помогал им донести покупку до дому и редко возвращался назад с пустыми руками.
Покупатели Ханны любили хорошенького мальчика и почти всегда дарили ему что-нибудь: цветок, пирожное или монетку.
Однажды Ханна, как всегда, торговала на базаре. Перед ней стояло несколько корзин с капустой, картошкой, кореньями и всякой зеленью. Тут же в маленькой корзинке красовались ранние груши, яблоки, абрикосы.
Якоб сидел возле матери и громко кричал:
— Сюда, сюда, повара, кухарки!.. Вот хорошая капуста, зелень, груши, яблоки! Кому надо? Мать дёшево отдаст!
И вдруг к ним подошла какая-то бедно одетая старуха с маленькими красными глазками, острым, сморщенным от старости личиком и длинным-предлинным носом, который спускался до самого подбородка. Старуха опиралась на костыль, и удивительно было, что она вообще может ходить: она хромала, скользила и переваливалась, точно у неё на ногах были колёса. Казалось, она вот-вот упадёт и ткнётся своим острым носом в землю.
Ханна с любопытством смотрела на старуху. Вот уже без малого шестнадцать лет, как она торгует на базаре, а такой чудной старушонки ещё ни разу не видела. Ей даже немного жутко стало, когда старуха остановилась возле её корзин.
— Это вы Ханна, торговка овощами? — спросила старуха скрипучим голосом, всё время тряся головой.
— Да, — ответила жена сапожника. — Вам угодно что-нибудь купить?
— Увидим, увидим, — пробормотала себе под нос старуха. — Зелень поглядим, корешки посмотрим. Есть ли ещё у тебя то, что мне нужно…
Она нагнулась и стала шарить своими длинными коричневыми пальцами в корзине с пучками зелени, которые Ханна разложила так красиво и аккуратно. Возьмёт пучок, поднесёт к носу и обнюхивает со всех сторон, а за ним — другой, третий.
У Ханны прямо сердце разрывалось — до того тяжело ей было смотреть, как старуха обращается с зеленью. Но она не могла сказать ей ни слова — покупатель ведь имеет право осматривать товар. Кроме того, она всё больше и больше боялась этой старухи.
Переворошив всю зелень, старуха выпрямилась и проворчала:
— Плохой товар!.. Плохая зелень!.. Ничего нет из того, что мне нужно. Пятьдесят лет назад было куда лучше!.. Плохой товар! Плохой товар!
Эти слова рассердили маленького Якоба.
— Эй ты, бессовестная старуха! — крикнул он. — Перенюхала всю зелень своим длинным носом, перемяла корешки корявыми пальцами, так что теперь их никто не купит, и ещё ругаешься, что плохой товар! У нас сам герцогский повар покупает!
Старуха искоса поглядела на мальчика и сказала хриплым голосом:
— Тебе не нравится мой нос, мой нос, мой прекрасный длинный нос? И у тебя такой же будет, до самого подбородка.
Она подкатилась к другой корзине — с капустой, вынула из неё несколько чудесных, белых кочанов и так сдавила их, что они жалобно затрещали. Потом она кое-как побросала кочаны обратно в корзину и снова проговорила:
— Плохой товар! Плохая капуста!
— Да не тряси ты так противно головой! — закричал Якоб. — У тебя шея не толще кочерыжки — того и гляди, обломится, и голова упадёт в нашу корзину. Кто у нас тогда что купит?
— Так у меня, по-твоему, слишком тонкая шея? — сказала старуха, всё так же усмехаясь. — Ну, а ты будешь совсем без шеи. Голова у тебя будет торчать прямо из плеч — по крайней мере, не свалится с тела.
— Не говорите мальчику таких глупостей! — сказала наконец Ханна, не на шутку рассердившись. — Если вы хотите что-нибудь купить, так покупайте скорей. Вы у меня разгоните всех покупателей.
Старуха сердито поглядела на Ханну.
— Хорошо, хорошо, — проворчала она. — Пусть будет по-твоему. Я возьму у тебя эти шесть кочанов капусты. Но только у меня в руках костыль, и я не могу сама ничего нести. Пусть твой сын донесёт мне покупку до дому. Я его хорошо награжу за это.
Якобу очень не хотелось идти, и он даже заплакал — он боялся этой страшной старухи. Но мать строго приказала ему слушаться — ей казалось грешно заставлять старую, слабую женщину нести такую тяжесть. Вытирая слёзы, Якоб положил капусту в корзину и пошёл следом за старухой.
Она брела не очень-то скоро, и прошёл почти час, пока они добрались до какой-то дальней улицы на окраине города и остановились перед маленьким полуразвалившимся домиком.
Старуха вынула из кармана какой-то заржавленный крючок, ловко всунула его в дырочку в двери, и вдруг дверь с шумом распахнулась. Якоб вошёл и застыл на месте от удивления: потолки и стены в доме были мраморные, кресла, стулья и столы — из чёрного дерева, украшенного золотом и драгоценными камнями, а пол был стеклянный и до того гладкий, что Якоб несколько раз поскользнулся и упал.
