StEll Ir - Сказки детского Леса
– Ага… – понял солдат. – А ты Горя моего не видел?
– А нет, – озаботился Знай, останавливаясь. – Неужто отстало! Стой, солдат! Пошли возвращаться твоё Горе искать.
– Моё Горе искать редко приходится… – говорит вдруг солдат. – Ты мне поясни лучше, как оно у тебя на плечах оказалось?!
Смотрит Знай: правда – Горе сидит под шумок у него на плечах, только семечки радостно лузгает.
– Совесть есть? – спрашивает у своего Горя солдат. – Ты чего не на те плечи взлезло? А ну-ка давай на свои!
– Ты, солдат, весь хромой! – говорит тогда Горе ему. – На тебе ехать – только себя растрясти. Не собрать потом будет по пёрышку. А пешком идти я устало совсем и вообще я тебе, солдат, покажу куськину мать. Ты чего спугнул трёх разбойников? Люди может пешком просто шли и от нечего делать прогуливались! Это вовсе за раз не считается!..
– Хорошо! – отвечает солдат. – Только знаешь чего? Ты мне тут хоть дядю с хвостом покажи, а с товарища моего слезь сейчас. Потому как моё ты Горе – значит моё. Уж больно считай я до своего Горя жадный. Значит ехай на мне, ну а как уж трястись разонравится – поменяешь мне ногу мою с деревянной на старую добрую, что я на войне потерял. Тебе найти её несложно будет, а дорога комфортней и радостней.
– Стой, солдат, – говорит тогда Горе. – Мне считай, что уже разонравилось. Получай свою ногу, да подставляй спину. Поедем прямо аж к куськиной матери.
Смотрит, даже не верит солдат. А нога у него-то – здоровая! Снял он с радости Горе у Зная с плечей, на себя посадил. Но для порядку выдал Горю серьёзну инструкцию: «Не скакать, не прядать и не пихаться пятками. Семечки завтра будешь грызть, а людям своим пешеходным в другой раз передай по лесу без дубин и пистолей прогуливаться!».
Вот и дальше пошли.
***Шли-шли они, вышли с лесу и пошла кругом – степь. Степь без края, без малого деревца. Идут, дорогой пылят, Знай облака считает, Горе важно на стороны косится, солдат лихи песни насвистывает. Смотрят вдруг – на горизонте туча тёмная подымается. А с-под тучи той словно гул идёт. Остановились солдат и Знай. Солдат чуб задрал, на Горе своё наискось глядит: мол, твоих рук дело? А Горе тихо пыхтит – не выяснило ещё, к чему оборот…
– Знай, ты такого не видел когда? – спрашивает тогда солдат у Зная.
– Не видел – посмотрим, – отвечает спокойно Знай. – На Летуна вашего очень похоже.
– Нет, – говорит Горе, – на Летуна это совсем не похоже…
Зазвенело, засвистело, загудело кругом. Знай с солдатом пригнулись в обочине. А гул всё сильней, туча пыли солнце закрыла, вдруг стихло всё враз. «Прилетел…», шепчет Горе на ухо солдатово. Вот развеялась пыль, солдат со Знаем головы подняли, смотрят – стоит. От земли два вершка, по бокам два мешка, а само на бабая похожее. «Соловей, говорит, я. Разбойник. Буду с вами в свисте тягаться для юмору. Не осилите – порешу! Тоже для смеху. Так что там не сильно-то бойтесь, в канаве-то. Вылезайте, состязаться начнём!»
Видит солдат – дело серьёзное и говорит тогда Соловью тихим голосом:
– Не мешай. Виновата спугнёшь… Ввек тогда не нашутишься…
А сам в землю всё смотрит, как ищет что. Знай тоже смотрит, по правилу, и один раз как будто нашёл, хвать руками обоими, ан нет как нет! Снова смотрит внимательно Знай, ловит по всей земле что-то одному ему ведомое. Посмотрел Соловей-разбойник на них и спрашивает:
– Вы, ребята, в нормальном здоровии? Вы чего там внимательно ползаете?
– Не мешай! – отвечает солдат. – Виновата тут ищем. Не видишь что ль?
Посмотрел Соловей повнимательней – не видит ничего.
– А кто он такой – Виноват? – тогда спрашивает.
– Виноват, – отвечает солдат, а сам шапкой уж ловит, а всё никак, – это тот, кто во всём виноват. Все беды от него. Неказист, как блоха, а по всему миру в бедах старается. Мост с утра развалил, а к обеду нас обещал извести, больно мы ему как хозяева не нравимся… Оп! Поймал! Держи крепче за шапку-то, Знаюшка!
Знай за шапку солдатскую хвать, навалился всем телом, подмял под себя, а потом растянулся на шапке, ногу за ногу закинул, в небо глядит, облака считает, ногой только покачивает.
– И досталось же нам наказание! – говорит солдат Соловью. – И за что? За малость какую-то!
– А за что? – тогда спрашивает Соловей-разбойник.
– Наступили на хвост колдуну, – объясняет солдат. – Он тропинку змеёй переползал, а мы-то возьми, да и не заметь. Вот и дал он тогда нам подарочек. Управляйтесь, говорит, на здоровье. А у нас уж сил нет. То телегу в дороге подкосит Виноват, то в полях насовсем небо высушит, а то просто шалит, мост сломает или там другое что-нибудь своему хозяину, одним словом всё не всклад – то рёбра от него болят, то в затылке без устали чешется. А послушай! – солдат говорит. – У тебя вот в хозяйстве-то как? Всё в порядке? Давай мы тебе его отдадим! Всё равно лишь зазря по степи свистишь! Отдадим ему, Знай?
Соловей-разбойник сошёл с лица, побледнел и слегка поубавился.
– Не знаю, – говорит тогда Знай и потягивается. – Соловья ему хватит надолго ли? Вон Горыныч трёх дней не стерпел, воротился с подбитым крылом и с обрадованною мордою. Заберите, говорит, будьте людьми-человеками, нету сил мол терпеть. Соловью отдавать – только время зря попусту! Надо в застежь нести… Отдадим Соловью, не успеет понравиться, а Виноват уж опять к нам воротится! Разве тольк ещё кому сплавит его до поры… А Горыныча жаль, конечно…
– Отдохнём! – отвечает солдат. – Хоть и чуть. Соловья-то не жаль нам, наверное – всё равно он нас извести хотел.
– Соловья тоже жаль! – говорит тогда Соловей. – Он же вас не извёл! Это может быть шутка евойная у него такая. Вы мне, ребята, не отдавайте вашего Виновата, а я может вам пригожусь.
– Так и быть, – отвечает солдат. – Прячь Виновата, Знай! Только как из нас кто полусвистнет лишь – будь готов! А до той поры есть задание. Разбойничать вовсе оставь пока мы к тебе ещё добрые.
– Ой, да как же я без разбоя-то? – Соловей-разбойник и спрашивает.
Знай тогда посмотрел на него вопросительно и стал пазуху приоткрывать, в которой Виновата запрятал уж.
– Всё! Теперь осознал, – поспешил Соловей. – Не выпускай, Знай, Виновата – оно же и без разбоя жить можно.
– Вот и ладно. Бывай! – дал напутную Соловью солдат и дальше пошли. А Соловей полетел в свой лес.
Идут дальше, Горе и говорит:
– Солдат, а солдат! Авось, этот раз опять не считается. Вы пошто Соловья не уважили? Посвистеть ведь просто хотел, а вы мне только трель вот испортили.
– Хорошо, – отвечает солдат. – Но вообще-то ты брось. Ты заданья давай поконкретнее. Не к лицу за авось Горю прятаться!
– Будет тебе конкретнее некуда! – говорит тогда Горе, посерживаясь. – А до поры ты меня развлекай. Утомилось я зря на тебе ехать. Пора тебя к порядку приучать!
– Приучи! – согласился солдат, а сам позади спины рукой хвост у Горя нащупывает.
– Значит так, – говорит тогда Горе. – Учись. Как за левое ухо тебя потяну – песню петь. Как за правое – сказку чтоб складывать. Больно сказки люблю! А без песен и вовсе не жизнь…
– Хорошо, – отвечает солдат, а сам хвост Горя на кулак наматывает. – Сейчас устроим здесь такое Лукоморье – птицы слушать слетятся! Начинай!
Вот Горе с радости солдата за левое ухо хвать, а солдат кулак с хвостом-то и дёрг в сторону – Горе-то не своим голосом возьми и запой.
– Нет, – говорит солдат. – Это разве же песня? Срам один! Ты давай покрасивее пой, постарайся уж!
Горе с неожиданности такой слова не может вымолвить, а солдат уж другой раз – дёрг за хвост. И второй раз Горе запело не своим голосом. А пришло в себя:
– Стой! – кричит. – Ты солдат чего учиняешь тут? Это ж ты должен петь, а не я!
– Да? – солдат говорит. – А чего ж тогда ты поёшь?
Оглянулось Горе – у солдата уж руки в карманах, хвост себе сам нормально болтается. Не возьмёт Горе в толк, что к чему.
– Солдат, ты осторожнее в жизни будь! – предупредило Горе. – Я тебя в последний раз как человека предупреждаю – пой!..
Солдат видит – делать нечего – и как дёрнет Горе за хвост в третий раз, у того от радости аж чистый альт прорезался. Горе назад глядеть – опять у солдата руки все при себе.
– Нет! – говорит с сердцем солдат. – А не перепеть мне всё же такого певца! Как ни старайся. Давай я лучше тебе сказку расскажу!
Покосилось Горе на хвост опасливо и говорит:
– А иди-ка ты лучше солдат прямо с твоими песнями и сказками!.. Нечего по дороге языком зря трепать!
– Ну, как знаешь! – покрутил огорчённо ус солдат. – А то б рассказал…
– Не надо! – строго сказало Горе. – Ни к чему. Лучше будешь зной добывать, что в колодце через три версты. Вот там с куськиной мамкой ты у меня и повстречаешься!
– Зной так зной, – отвечает солдат. – Только не обмани.
И вот через три версты смотрят они – стоит действительно колодец, рассохшийся весь, сруб паутиной затянут – вот-вот внутрь провалится.
