Алексей Олейников - Пламя изменений
– Эй, есть кто дома?
Глупый вопрос – сам же знает, что есть, но как-то ничего другого в голову не пришло.
– Эй…
Грянул выстрел, над головой у Роджера просвистела картечь, он пригнулся и, аки резвый рак, забежал обратно за ограду.
– Вам чего надо?! – долетел из дома злой голос.
– Это ферма Дюбуа?
– Была ферма, да вся вышла, – проворчали в доме. – Проваливайте, мародеры чертовы.
– Жаль, – Роджер махнул Михаилу – дескать, зайди с черного хода – и погрозил пальцем Этьену, который опять намылился со своими вилами на прогулку. – А то мы свининки хотели купить.
– Ври больше, – посоветовал голос – довольно бодрый, надо сказать. – Ходили тут такие же покупатели, еле ноги унесли. Нет у нас ничего, уматывайте.
– Десять евро за килограмм свинины! – громогласно объявил Роджер. – Мне нужно три туши. Потом еще возьму.
Голос довольно долго не отвечал. Потом объявил:
– Пятьдесят евро.
– У тебя свиньи трюфелями питаются?! – возмутился Ловец.
– А ты сходи на другую ферму, – злорадно сказал фермер. – Их тут много.
– Вот же сквалыга! Чертов лягушатник, – Ловец сплюнул. – Ладно. Гоните три туши.
– Деньги покажи.
– На кой им деньги? – спросил сам себя Роджер, делая знак Этьену. Тот подхватил рюкзак и, так и не бросив вилы, подбежал к нему. – Патроны и сигареты собирать надо.
– Это точно, – сказал Этьен. – У меня вот заначка есть.
Он гордо продемонстрировал смятую пачку. Реакция у Роджера была молниеносная – помнится, в Индии, в юности, он кобру успевал по носу щелкнуть, пока она прочухается, куда уж малышу Этьену.
– Отдай! – Мальчик подскочил, пытаясь вырвать сигареты из железного кулака Брэдли. – Это мои!
– Ага, «Галуаз», десять миллиграмм, твои, – оскалился Роджер. – Чтобы и в рот эту гадость не брал, Снежок почует – не подпустит больше. А будешь так скакать – пулю словишь.
Этьен запрыгал на корточках и, глядя снизу, горестно спросил:
– Что, правда, не подпустит?
– Королем Артуром клянусь, – заверил Роджер.
– Эй, чем вы там занимаетесь! – возмутился фермер. – Где день…
Остаток фразы Роджер не расслышал, фермера прервали. Глухие удары, звон стекла, потом дверь распахнулась и на пороге показался Михаил Ермаков, который толкал в спину двух понурых мужичков – одного постарше, другого помоложе. На светло-серой льняной рубашке Миши расплывалось багровое пятно, но Страж шел легко, словно и не замечая раны.
Он бросил дробовик Этьену, коротким уколом меча заставил фермеров втянуть ягодицы и выпрямиться, как на смотре.
– Зацепили? – сочувственно сказал Роджер. – Этьен, аптечку!
– Это не кровь, – отмахнулся Михаил. – Варенье.
Этьен тут же подскочил, мазнул пальцем, сунул в рот.
– Вишневое, – подтвердил он.
– Думал, палить будут, – хмуро сказал юноша. – А этот… – он указал на старшего из фермеров, толстяка с обширной седой бородой, в клетчатой рубашке и объемных штанах на подтяжках, – начал банками швыряться. Вот, пропустил одну.
– В наших краях банка с вареньем – самое верное оружие против Стража, – сказал Роджер, стараясь сохранять серьезность. – Особенно с вишневым. Как ты на ногах устоял, не знаю.
Михаил недоверчиво на него посмотрел.
– Верно, Этьен?
Мальчик озадаченно кивнул.
– Так, свиноделы! – Роджер переключился на фермеров. – Я ведь действительно хотел три туши взять. А вы сразу стрелять.
– Время сейчас такое, – мрачно буркнул фермер помоложе – он, в отличие от брата, был выбрит, коротко стрижен, но любовь к подтяжкам выдала фамильное сходство. – Забирайте что хотите.
– И заберу, – сказал Роджер. – Три туши, пять евро за килограмм.
– Так вы что, заплатите? – фермеры переглянулись и почесали – один затылок, другой бороду.
– Здоровые у вас хряки, – задумчиво сказал Роджер, глядя, как братья Дюбуа с пыхтением пытаются закинуть третью тушу в кузов. – Биодобавками подкармливаете, небось.
– Никаких… добавок… – выдохнул младший, Пьер. – У нас экохозяйство…
– Порода такая… – добавил красный от натуги бородач Жан. – Бретонская… черная.
Они забросили тушу и захлопнули двери фургона.
Роджер отсчитал купюры, сунул их в грязную ладонь Жана.
– Приезжайте еще, – разом подобрел тот. – Корма у нас еще на месяц хватит, потом будем резать стадо.
Он кивнул на здание фермы, где за закрытыми дверями в загонах похрюкивала сотня отборных чернобоких свинок. Роджер заметил, что пока они недостатка в корме не испытывали. Братья Дюбуа или очень запасливые, или очень ушлые. Надо бы с ними ухо востро держать.
– Надеюсь, месяц мы тут не задержимся.
Роджер выщелкнул патрон, отдал дробовик Жану.
– Вы уж извините, – сказал фермер, довольно щуря светлые глазки. – Время…
– …сейчас такое! – оборвал его Роджер, вглядываясь в дальнюю линию холмов.
– Ага…
Ловец опрометью бросился к машине:
– Миша, быстро, ходу, ходу!
Ермаков развернулся, мгновенно оценил обстановку и одним прыжком оказался у машины.
Жан обернулся, выронил дробовик. Казалось, травы ожили, взволновались как море и двинулись на приступ свинарника. Серебристая волна катилась от края до края поля, и, если приглядеться, уже можно было разглядеть оскаленные пасти на гребне этой волны.
– Подождите! – в дверь вцепился Пьер, глаза круглые, белые, безумные: – Не бросайте нас!
– В кузов! – велел Роджер.
– Пьер, свиньи… – беспомощно сказал бородач.
– Они их задержат. Ненадолго! – Брэдли завел мотор, высунулся в окно. – Свиноделы, живо!
Дверцы хлопнули, Ловец вдавил педаль газа, и фургон рванулся по дороге прочь от фермы Дюбуа.
– Что? – Этьен подпрыгивал на месте, сдавленный между Ловцом и Стражем. – Что там?
– Догадайся с трех раз.
– Заметили, – сказал Миша, оглядываясь. – Загонные наперерез идут.
– Скатались за свининкой, – пробормотал Роджер. Слева выскочил перевертыш, сунул башку в открытое окно и покатился кубарем, поймав горлом серебряную стрелу.
Ловец бросил Этьену на колени арбалет и чехол с болтами:
– Перезаряди. Эта колымага может быстрее ехать?!
Спидометр неторопливо подбирался к сотне – слишком неторопливо, мотор ревел, и Роджер швырял фургон в повороты, сбивая особо ретивых перевертышей, которые совались под колеса. Их несло, как щепку в водовороте, они обгоняли Стаю на дистанцию одного арбалетного выстрела. Старая машина, старый мотор, слишком много пассажиров.
– Хрен вам, а не мое мясо! – Ловец бросил машину вправо – на капоте распластался перевертыш. Вцепился когтями, вскрыл капот как консервную банку, тряхнул головой, приходя в себя.
Этьен дрожащими руками поднял арбалет.
– Стой! – зарычал Роджер, но тетива щелкнула, стрела пробила стекло и исчезла в небе. Перевертыш подтянулся, просунул морду, расширяя дыру, роняя кровь и слюну.
– Уберите его, дороги не видно! – рявкнул Ловец.
Ермаков ударом ноги выбил стекло, отбросил перевертыша назад. Когда он ударил, Роджер не видел, только кровь брызнула в глаза, косматое тело рухнуло на дорогу, и машина подпрыгнула.
Миша пинком сбросил голову перевертыша с остатками стекла. Встал на капоте.
Ветер ударил в глаза, засвистел в ушах.
Этьен, заляпанный по уши кровью, сжимал арбалет и мелко дрожал.
– Хватит его обнимать, он тебе не мамка, – Роджер вытер лицо. – Заряди и стреляй, когда будешь уверен, что попадешь. Понял?
Мальчик медленно кивнул.
Роджер стукнул по крыше и прокричал, потому что сам себя не слышал:
– Сколько их?
Миша заглянул в кабину:
– Много. Как травы в поле.
– Как поэтично, – заметил Ловец. – Этьен, справа!
Мальчик вскинул арбалет, перевертыш по правому боку зарылся носом в землю.
– Ну что, рад, что напросился со мной? – оскалился Роджер.
Этьен дико на него взглянул и наложил следующую стрелу.
Глава сорок первая
Колонна бронеавтомобилей двигалась по сельской дороге. Джузеппе Скорца хмуро смотрел в окошко на поля и перелески, Антуан Фламмель проглядывал последние новостные сводки на планшете.
– Нефть упала, исторический минимум. В Саудовской Аравии переворот, – сообщил он.
Итальянец вынул перочинный ножик, принялся ковырять в ногтях.
– Абу Наджиб вошел в Лион.
– Вот человек делом занят, – оживился Скорца. – А мы?
– И мы тоже.
– Да уж. Упустили Видящую, проморгали Стража Магуса. Если бы я не активировал камень Беренгара, он бы весь лагерь разнес.
– Джузеппе, вы хотите медаль? – ядовито поинтересовалась госпожа Вонг. – Мы остались в выигрыше.
– В каком же? – мрачно спросил Скорца.
– Мы живы. И знаем, что Видящая совсем близко.
Пискнула рация, стрелок повернулся:
– Сэр, на линии господин Мейстер. Он сообщает, что ваш сын покинул Замок и быстро направляется на запад. Также есть данные о перемещении Стаи. Гильдия концентрирует их в одной точке. Там же, куда направляется ваш сын.
