Алена Бессонова - Сказки синего-синего моря
– Ухты-пухты, – передразнивая принцессу Марту, сказала Акулинка, – о от грустных мыслей не пробовали? Говорят, работа очень в этом смысле помогает. Дно морское, например, приберите. У вас вон, восемь рук! Уборка должна хорошо ладиться.
– Мне это не подходит, – пустил слезу осьминог Поль, – я от работы устаю. Устану, а отдыхать где? Люди на море едут отдыхать, а я в нём живу! Отдыхать мне негде! Как же работать? Без отдыха, что ли? Нашли дурака…
– Ну, вот что, Поль, – разозлилась Акулинка, – ты просто нытик и лентяй! И свистка у тебя точно нет. Зачем тебе свисток? Нытики в свистки не свистят!
Акулинка развернулась и поплыла восвояси. Поспела она вовремя: из пещеры как раз вылезали морские обитатели. Карнавал закончился. Рыбы весёлыми стайками плыли по домам. Показался и драный сапог, из которого торчала довольная мордочка осьминога Гришки. Чтобы привлечь его внимание Акулинка крикнула:
– Григорий, привет!
– Привет, девчушка! – проскрипел прокуренным голосом Григорий, – не припомню, когда мы с тобой познакомились, но ты классная!
– Слушай Григорий, говорят ты мастер в свисток свистеть? – осторожно начала выспрашивать осьминога Акулинка.
– В свисток? – удивился Григорий, – зачем мне свисток, у меня саксофон есть. В него я действительно мастер дудеть! Хочешь подудю?
– Не-а, не хочу… – усмехнулась Акулинка, – раз у тебя свистка нет, никакого другого дудю не хочу…
Она развернулась и медленно поплыла к месту назначенной встречи.
– Ну, извини, – крикнул ей вдогонку осьминог Гришка, – а закурить у тебя есть?
– Курить вредно! – отозвалась Акулинка.
В то время, когда Акулинка общалась с осьминогами, дельфин Ло нашёл раковину – жалобщицу и обдумывал, как начать с ней разговор. Однако раковина начала разговор сама:
– И чё ты около меня трёш-ш-шься? – сердито спросила раковина, – у меня ничего нет, а если чего и есть, то не про твою честь. Иди, иди отсюда…
– Отчего вы такая неприветливая, бабушка? – добродушно спросил Дельфин.
– Караул! – неожиданно взревела раковина, – Какая я тебе бабушка? Бабушку нашёл, негодник! Я по своим летам девчонка ещё, а он бабушкой меня называет! Караул!
– Девчонка – изумился дельфин, – что же вы мхом поросли? Немытая, нечёсаная. Хотя бы личико умыли, показали, какая вы есть девчонка, песочком начистились.
– Учить меня вздумал, негодник! – не унималась раковина. – Я те чё, кукла гуттаперчива личико показывать? Умываться, мыла нет! Всё мыло моя квартирантка, проказница Марта, на свою мордочку измылила.
– Она ваше мыло измылила? – удивился дельфин Ло.
– Почему моё? Ещё чего! Так бы я ей своё мыло и дала! Да ни в жизнь! – огрызнулась раковина, – она своё мыло мылила…
– Чего же вы переживаете, ба… – дельфин чуть не назвал опять раковину бабушкой, но вовремя одумался, – барышня. Если мыло не ваше и переживать нечего.
– Как это нечего? Мне, чтобы умыться, придётся своё мыло мылить, а мне жалко, – раковина состроила глазки домиком и жалобно попросила, – подари мне, дельфин, мыло. Один печаточек всего. Лучше два. Ещё лучше три. Если не жалко упаковочку тащи, не обижусь. Я тебе тоже подарю то, что мне не нужно!
– Договорились, барышня, – хитро подмигнул раковине дельфин, – я тебе упаковочку мыла, а ты мне свисток.
– Какой ещё такой свисток? – всполошилась раковина, – свисток мне самой нужен. Я согласная, давай свисток вместо мыла. Без мыла я обойдусь, а без свистка нет. Давай свисток, раз обещал!
Дельфин Ло понял: он приплыл к раковине напрасно – нет у неё свистка, и никогда не было. Недолго думая, Ло развернулся и поплыл к месту назначенной встречи, где его уже поджидала акула Акулина. Уплывая, дельфин ещё долго слышал истошные вопли раковины: " Отдай мой свисток! Отдай мой свисток! Караул! Ограбили! Дельфины – хулиганы украли свисток!»
В то время, как акула Акулинка разбиралась с осьминогами, а дельфин Ло с раковиной, принцесса Марта из укрытия наблюдала за тремя друзьями рыбками – клоунами. Рыбки – клоуны оказались прелестными. Марта залюбовалась: бока рыбок отливали коричнево-чёрным цветом, горлышко, брюшко, спинка и плавнички были жёлтыми с оранжевым оттенком, хвостик абсолютно белый. У одной из рыбок на лбу красовалось фиолетовое пятнышко в виде горошины, Марта для себя назвала рыбку Горошинкой, у другой там же было пятнышко в виде запятой, Марта назвала эту рыбку Запятой, у третьей рыбки на лбу ничего не было, и Марта назвала её Чистолобиком. Рыбки сидели на крылечке своего домика, вели себя оживлённо, при этом нервно озирались по сторонам. Марта решила не сразу идти к рыбкам знакомиться, а немного за ними понаблюдать. Горошинка настойчиво что-то нашёптывала на ушко то Запятой, то Чистолобику. Запятая явно не соглашалась с тем, что предлагала Горошина, Чистолобик наоборот – соглашался. После чего Запятая и Чистолобик начинали тузить друг друга в бока и ворчать. Горошина разнимала драчунов и опять принималась нашёптывать им в ушки. Наконец, Запятая согласно закивала и все три рыбки поплыли к себе в домик. Тут Марта решила, – пора навестить дружную компанию, но как только она вышла из своего укрытия, услышала странные звуки, которые вырывались из окошек рыбьего домика. Звуки были похожи на бульканье с присвистом, как будто кто-то с шумом высмаркивал сопельки в носовой платок. Марта остановилась, прислушалась. Постепенно свиста становилось больше, а сопелек меньше и, наконец, они совсем исчезли – остался один чистый свист.
– Ну вот, я вас и поймала, негодники! – вскрикнула Марта, решительно открывая дверь домика, – это вы стащили у Степаниды свисток?
– Н-н-н-у-у-у! – стуча зубами от страха, промолвила Горошина, – н-н-не с-т-тащили, а позаимствовали на время…
– А хотя бы и стащили? – распетушился Запятая. – Чё она? Мы ей дело предлагали – цирк организовать. Она расфыркалась: " шумно, хлопотно от вашего цирка»
– Ей весело, – пустил слезу Чистолобик, – а нам скучно! Степанида своим свистком, порядок наводит: «Все по домам! Не высовываться! Не мусорить! Не шуметь!» Стоит только голову из домика высунуть, она тут, как тут. Рыбкам теперь чтобы день рождение отметить или свадьбу сыграть или просто попеть, потанцевать надо по щелям, да по узким пещерам прятаться. Чтобы толстая Степанида проникнуть не могла и в свой свисток свистнуть…
– Поэтому мы у неё свисток и стащили, – тяжело вздохнул Горошина, – думали, может, без свистка она угомониться, а она хуже того разбушевалась, корабли топит, ураганами море баламутит…
– Да-а-а, – задумалась Марта, дело– то оказалось не пустяковое, – значит вы не просто воришки?
– Не просто, не просто! – заверещали рыбки – клоуны. – Мы цирк хотим! Хотим, чтобы все искусством занимались. Знаешь, какие кренделя рыба-барракуда с рыбой змеёй выделывает? Змея кольцом сворачивается, а барракуда ею жонглирует и при этом песенку весёлую поёт. Кит Прохор фонтаны выдувает, морские коньки с рыбами – котами и рыбами – кроликами конный цирк показывают. Дух захватывает! Рыба – жаба с помощью своего плавательного пузыря издаёт такие громкие звуки, которые в тихую погоду слышны даже на берегу. Сейчас она учится играть песенку из «АБВГДейки». Рыба-игла прямо на арене картины крестиком вышивает. Закачаешься! Рыба – луна наше представление светом озаряет. Лучше всякого осветителя! У нас почти готово полное цирковое представление. И, конечно, весь вечер на арене рыбы – клоуны, то есть мы.
– Сейчас понятно? – вытер слёзки Чистолобик. – Что же теперь? Степанида нас зажарит или, того хуже, живьём съест?!
– Ну, это мы ещё посмотрим, – задумалась Марта, – Дело вы замыслили хорошее. Но начали не с того. Не надо было свисток воровать.
– Мы со злости, – уныло хмыкнул Запятая, – она нас даже не слушала, всё время жевала. В тарелку уставилась, будто у неё кто-то еду отнять собирался…
– Сделаем так! – решительно сказала Марта, – я отдам ей свисток, скажу, что в прибрежных водорослях запутался, и вы мне его помогли отыскать. Затем попробую завести разговор о цирке, договорились?
– Договорились! – оживлённо закивали рыбки-клоуны.
Когда Марта, дельфин Ло и акула Акулинка появились во дворце у Степаниды там был обед. Степанида уже успела похлебать борща украинского с пампушками, ушицы с волжской стерлядкой, супца с судачком, приступила ко второму блюду.
– Приятного аппетита, царевна, – поклонился дельфин Ло, – нашли мы твою пропажу. Вот, погляди…
Степанида, не отрывая взгляда от полной тарелки с узбекским пловом, указала пальцем в сторону небольшого столика.
– Туда положи. Потом посмотрю, занята сейчас, – прошамкала набитым ртом Степанида, зачерпывая поварёшкой парящий плов, – вишь, ем!
Акула Акулинка подплыла к Степаниде и, заглядывая ей в лицо, вдруг сказала неизвестно откуда взявшимся свирепым голосом:
– Сюда посмотри, вишь, зубы? – оскал Акулинки был зловещим и оттого впечатляющим, – сейчас я тоже буду есть. Очень уважаю на обед царевен – обжор. Двойное удовольствие и тебя съем и твой обед!
