Рут Томпсон - Королевская книга Страны Оз
— Нескладный он какой-то, ваше величество, сляпан кое-как. Эй, как тебя, Шустрила! Ты работать-то можешь? — спросил Земеля, грубо тыча пальцем в грудь Страшиле.
— Страшила, с вашего позволения! — Страшила напрягся и стал говорить очень медленно. — Работать я могу, но только головой, — гордо добавил он.
— Головой! — загрохотал король. — Нет, Земеля, ты слыхал? Он работает головой! А руки у тебя на что?
Король снова наклонился, его лицо перекосилось, обвисло и ужасно вспучилось. Земеля привычно привёл его в порядок, несколько раз шлёпнув по королевской щеке, и начал неразборчивым шепотом в чём-то горячо убеждать короля, который с ним не соглашался. Страшила ничего не ответил на вопрос о руках, потому что, заглянув королю через плечо, увидел страшное зрелище. Тысячи средиземцев усердно копали землю в громадной пещере, которую освещали только их горящие красные глаза. Стук мотыг и заступов заглушался хриплым голосом одного из землекопов, который распевал средиземский государственный гимн — Страшила догадался, что это гимн, потому что слова там были такие:
Как сладко нам чёрную землю копать!
Земля средиземцам — родимая мать!
Копаем старательно ночью и днём,
Вчера мы копали и завтра копнём.
Здесь душно и сыро, легко и привольно,
Мы очень своим королевством довольны.
Ура Средиземью и слава земле!
Копаем, копаем, копаем во мгле!
Когда солист закончил пение, все закричали «ура!» такими страшными хриплыми голосами, что Страшила невольно задрожал.
«Ну и местечко! — подумал он. — Что-то не очень мне хочется тут задерживаться».
Он прижался к стене туннеля и, чувствуя, что ещё немного, и дело будет плохо, повторил громким голосом:
— Я Страшила из Страны Оз и желаю продолжать своё падение. Я заплатил дань, и если ваше глубокое землячество меня не отпустит…
— Да можно его и бросить, толку-то от него! — прошипел Земеля и, прежде чем король успел возразить, выдернул доску. — Падай дальше! — злобно крикнул он, и Страшила ринулся вниз, во тьму, под хриплые вопли средиземцев.
Пытаться думать в таких условиях было, естественно, бесполезно. Бедного Страшилу бросало из стороны в сторону, а он только знай себе крепче хватался за свой шест. Падал он все быстрее и быстрее.
«Хорошо ещё, что я соломенный, — думал он. — Дороти на моем месте могла бы сильно ушибиться».
Его перчатки от хватания за шест уже протёрлись до дыр, а ветер свистел в ушах, выдувая из головы все мысли, так что от замечательных Страшилиных мозгов не было никакого проку. Так бедняга и летел вниз, совершенно потеряв счёт времени. Вниз, вниз, вниз, час за часом. Да остановится ли он когда-нибудь?! И тут внезапно стало светло. Туннель кончился. Страшила увидел сверху громадный серебряный дворец, но рассмотреть его не успел. В дворцовой крыше было отверстие, и, свалившись туда, Страшила пролетел, кувыркаясь, несколько этажей и приземлился на полу громадного зала. Перед тем как отпустить шест, Страшила нащупал на нём два предмета, которые нечаянно сорвал, и теперь оказалось, что он сжимает их в руках. Это были небольшой веер и зонтик.
Как ни был Страшила испуган и ошеломлён падением, он всё-таки краем глаза заметил, что попал в блистательное общество. Перед его глазами мелькали разодетые в шелка придворные, вышитые экраны, мозаичные полы и серебряные светильники. Тут раздался такой громовой удар, что Страшилу подбросило чуть не до потолка и он снова оказался в сидячем положении, всё ещё цепляясь за шест. Прямо перед ним дрожали от мощного удара два громадных барабана. Множество пышно разодетых людей столпилось вокруг Страшилы, и все они смотрели на него с непонятным восторгом. А когда Страшила сделал движение, пытаясь подняться, они неожиданно распростёрлись на полу лицом вниз. При этом длинные полы их одеяний подняли такой ветер, что бедный Страшила — ведь он был соломенный и потому очень лёгкий — снова взлетел кверху и на этот раз упал ничком. Он не успел ни рассердиться, ни открыть рот и сказать что-нибудь, ни встать — раздался чей-то громкий и торжественный голос:
— Он вернулся!
— Он вернулся! — пронзительно подхватили все остальные и заколотили лбами об каменный пол. Страшила, как ни странно, понял их выкрики, хотя язык этот слышал впервые. Крепко держась за шест, он рассматривал лежащих на полу людей, не в силах ни слова выговорить от изумления. Люди были очень похожи на китайцев, которых Страшила видел на картинке в одной из книжек Дороти, только кожа у них была не жёлтая, а странного серебристо-белого цвета, а волосы и у стариков, и у молодых были серебряные и заплетены в тугие длинные косички. Прежде чем он успел заметить ещё что-нибудь, один из лежащих — глубокий старик почтенного вида — поднялся, выбрался вперёд и повелительно махнул рукой стоящему у двери пажу. Паж немедленно раскрыл большой шёлковый зонт и, подбежав, поднял его над головой Страшилы.
— Добро пожаловать домой, почтеннейший предок! Добро пожаловать, благороднейший повелитель! — И старик отвесил Страшиле несколько глубоких поклонов.
— Добро пожаловать, бессмертный и знаменитейший предок! Добро пожаловать, древний и милостивый отец! — закричали все остальные, изо всех сил стуча головами об пол, так что их тугие серебряные косички взлетали в воздух.
— «Предок»? «Отец»? — повторил вполголоса озадаченный Страшила. Потом, несколько собравшись с силами, он глубоко поклонился, и, взмахнув шляпой истинно королевским жестом, начал:
— Я польщён…
Но договорить ему не дали. Нарядные придворные вскочили на ноги вне себя от счастья и всем скопом набросились на Страшилу. Они схватили его, поднесли к большому серебряному трону и усадили.
— Тот же дивный голос! — воскликнул старик, хлопая в ладоши от избытка чувств.
— Это он, наш император! Император вернулся! Да здравствует император! — закричали все в один голос.
Страшила не верил своим ушам. «Недурной конец долгого падения, — думал он, — оказывается, иногда не так уж плохо провалиться сквозь землю». Несколько придворных выбежали прочь, чтобы поведать всем остальным радостную весть, и вскоре серебряные колокола звонили по всему королевству, и повсюду раздавались радостные крики:
— Император! Император вернулся.
Уцепившись за подлокотники трона и по-прежнему крепко сжимая веер и зонтик, бедный Страшила только глазами моргал от изумления.
«Хоть бы они замолчали ненадолго, я бы смог спросить у них, кто я такой», — думал он.
Как бы в ответ на его мысли дряхлый старик придворный торжественно воздел длинную руку, и в зале мгновенно воцарилась полная тишина.
— Ну вот! — вздохнул с облегчением Страшила, наклоняясь вперёд. — Сейчас я всё и узнаю. Как интересно!
Глава четвёртая. Дороти начинает беспокоиться
Дороти, которая занимала самые уютные покои во дворце Озмы, проснулась на следующее после визита профессора Жужелиуса утро в большой тревоге. К завтраку Страшила не явился. Хотя ни он, ни Железный Дровосек, ни Лоскутушка в еде не нуждались, они обычно присутствовали за столом, оживляя трапезу беседой. В другое время Дороти не стала бы беспокоиться из-за того, что Страшила пропустил завтрак, но она не могла забыть, как расстроили его выпады профессора Жужелиуса. Сам профессор покинул дворец ещё до завтрака, и все, кроме Дороти, успели забыть про его затею с Королевской Книгой.
Большинство гостей Озмы, из тех, что не жили во дворце, ещё вчера разошлись по домам, но Дороти всё равно не могла не волноваться. Страшила был её лучшим другом — трудно поверить, что он ушел не попрощавшись. Поэтому Дороти на всякий случай обошла весь дворец, все его многочисленные залы и комнаты, осмотрела парк и расспросила слуг. К сожалению, фрейлина Джеллия Джамб — единственная, кто видел, как Страшила уходил, — находилась в это время при
своей госпоже. Озма всегда завтракала одна и посвящала утренние часы государственным делам. Зная, как она занята по утрам, Дороти не решилась её беспокоить. Бетси Боббин и Трот — настоящие человеческие девочки, такие же, как Дороти, — тоже жили во дворце, и Озма их очень любила, но все же Королевством Оз надо было иногда управлять, и все они знали, что, если помешать Озме утром, она не сможет играть с ними днём. Поэтому Дороти искала самостоятельно.
«Может быть, я плохо смотрела», — подумала она и снова обошла весь дворец снизу доверху.
— Не волнуйся, — посоветовал ей Железный Дровосек, который играл в шашки с Лоскутушкой. — Он, скорее всего, пошёл домой. Может быть, у него срочные дела, мало ли что.
Страшила страшно заспешил
и не простясь уйти решил,
— добавила Лоскутушка, беззаботно махнув рукой.
