Ева Ибботсон - Секрет платформы №13
Учительница, объявившая имена спасателей на школьном собрании, привела свои доводы.
— Волшебник Корнелиус был выбран из-за его мудрости, — объяснила она. — Фея Гертруда выбрана из-за ее доброты, а великан Ганс — из-за его силы.
Разумеется, будучи настоящей учительницей, она затем произнесла речь о том, что если ученики хотят совершить в будущем великие дела, то им следует стать мудрыми, добрыми и сильными, а начать можно с вовремя сделанной домашней работы и тишины в классах.
Для ведьм очень важно не плакать, но в тот вечер Вакса, уединившаяся на валуне и закутавшаяся в свои длинные волосы, была близка к слезам.
«Я умная, — думала она. — В этой четверти я снова была лучшей по алгебре. Я сильная: если размахнусь, как следует, то могу перекинуть камень даже через Якорный Залив. Что касается доброты, то я не вижу в ней смысла, во всяком случае, в таком опасном деле».
Однако на письмо, посланное ею во дворец, последовал ответ от секретаря, в вежливых выражениях намекавшего на слишком юный возраст мисс Гриббли. Сидя на берегу моря, Вакса Гриббли скрипела зубами от досады.
Выбор спасателей был совсем не случайным. Король и Королева собирались вернуть своего сына обратно тихо и без всякого шума. Им не хотелось выпускать на волю в центре Лондона множество странных волшебных созданий, чьи необычайные выходки не могли остаться незамеченными. Они боялись, что телерепортеры установят везде свои камеры, а газетчики начнут писать статьи о Затерянном Мире или об украденном Принце. Короче говоря, они были решительно настроены защитить своего сына от той шумихи, которая могла подняться, если наверху заподозрят неладное.
Поэтому они выбрали спасателей, умевших колдовать при крайней необходимости, однако более или менее похожих на людей. Разумеется, на случай неудачи в резерве имелись целые армии могучих и страшных существ: крылатых гарпий с чудовищными когтями, черных псов, чей вой вселял ужас в любого врага, монстров с бесцветными глазами, способных маскироваться под камни… Все эти существа могли подняться по туннелю, но никто не ожидал, что дело дойдет до такой крайности. Троттлы совершили непростительный поступок; они обязательно должны раскаяться и вернуть мальчика добровольно.
Однако теперь, когда спасатели стояли в гостиной дворца, готовые к последним инструкциям, Король с Королевой ощущали смутное беспокойство. Корнелиус, несомненно, был величайшим волшебником Острова: он мог разделить двадцать три тысячи семьсот сорок один на шесть с четвертью раньше, чем кошка успевала облизнуться. Он мог управлять погодой и высекать огонь из камня. Более того, когда-то он преподавал в университете и жил наверху, поэтому мог без труда сойти за человека. В сущности, он и был человеком.
Но они не представляли себе, что он окажется таким старым. В его хижине, укрывшейся в холмах, никто этого не замечал, но при ярком дневном свете старческие пятна на его лысой макушке и желтоватые пряди в длинной белой бороде выделялись особенно сильно. Шея Корнелиуса тряслась, словно куполообразная, обремененная мудростью долгих лет голова стала слишком тяжелой для нее, а когда он двигался, можно было слышать скрип его костей. В довершение ко всему он был глуховат.
Но, услышав предположение о том, что путешествие может оказаться непосильным для него, он сильно оскорбился.
— Возвращение Принца будет достойным венцом моей жизни! — заявил он.
— А я буду помогать нашему милому Кору, — пообещала Гертруда, глядя на старого волшебника своими нежно-голубыми глазами.
— Я знаю, дорогая, — промолвила Королева, улыбаясь своей любимой фее. И в самом деле: Гертруда уже вырастила небольшой хохолок волос на лысине Корнелиуса, словно для того, чтобы он не мерз в дороге. Хотя хохолок весьма напоминал кустик травы (поскольку Герти покровительствовала растениям и была кем-то вроде сельскохозяйственной феи), волшебник выглядел очень довольным.
Если Королева не могла сама отправиться наверх (а королевские советники строго это запретили), то она не могла найти вместо себя никого лучше этой щедрой и любящей феи. Цветы распускались там, где проходила Герти, деревья протягивали к ней свои ветви… Но она никогда не забывала и об овощах. Ее особенной благосклонностью пользовались великолепные тыквы и кабачки, а также крошечные огурчики, которые так вкусны в маринаде.
Она тоже должна была чувствовать себя в Лондоне как дома, поскольку ее мама раньше работала учительницей физкультуры в школе для девочек и до своего приезда на Остров частенько бегала в тренировочном костюме, восклицая: «Хороший бросок!» или: «Отлично сыграно!» Герти обожала свою маму и иногда обращалась к своим растениям, как к девочкам из школы святой Агнессы, крича кустам малины: «Хорошо растете!», или командуя: «Подтянись!», поникшему деревцу.
Третий спасатель лежал за ширмой на осмотре у врача. Ганс был одноглазым великаном, простодушным парнем и добряком, жившим в горах, где никто не мешал ему пасти коз, собирать перья для своей альпийской шляпы и распевать тирольские песни.
По меркам великанов его нельзя было назвать очень большим, но кто-нибудь покрупнее просто не смог бы протиснуться в дверь мужского гардероба на тринадцатой платформе. Так или иначе, он на метр возвышался над любым обычным человеком, поэтому в целях конспирации было решено сделать его невидимым на время путешествия.
С невидимостью проблем не было. Каждый знает, что достаточное количество семян папоротника может в два счета сделать человека невидимым, но лишь немногие осмеливались воспользоваться этим методом. От семян папоротника кожа часто покрывается сыпью, волдырями и даже нарывами, поэтому врач решил устроить Гансу тщательное обследование. Теперь врач вышел из-за ширмы, помахивая своим черным чемоданчиком и сияя улыбкой.
— Все в порядке, Ваше Величество, — заверил он. — Побочных эффектов не ожидается.
Ганс застенчиво улыбнулся. Великаны обычно носят кожаные шорты с вышитыми подтяжками, и все могли видеть пятнышко чистейшей прозрачности на его огромном розовом бедре.
Но он выглядел немного озабоченным.
— Мой глаз! — пробормотал он. — Я не хочу иметь семечко в мой глаз!
Он говорил короткими фразами и с иностранным акцентом, так как его народ давным-давно пришел на Остров через гамп в Австрийских Альпах. Все поняли, что он имеет в виду. Если у тебя только один глаз, то это, в самом деле, очень важно.
— Я не думаю, что кто-нибудь заметит один единственный глаз, парящий высоко в воздухе, — сказал Главный Советник. — А если и заметит, то Ганс всегда может закрыть глаз.
Дело, таким образом, было благополучно решено. Королевский секретарь вручил Корнелиусу карту лондонского метро и портфель с деньгами. Денег всегда хватало, потому что люди, прибывающие на Остров, больше не имели в них нужды и отдавали их в королевскую сокровищницу.
— Вы уже знаете, что вам нельзя использовать свое волшебство на самом Принце, — произнес Король.
Спасатели кивнули. Королю с Королевой нравилось, править страной, где случались необычайные вещи, но сами они при этом оставались обычными людьми и могли править, лишь полностью исключив волшебство из своей личной жизни.
— Вы уже знаете, что вам следует делать, — продолжал Король. — Постарайтесь незаметно пробраться в дом Троттлов и отыщите так называемого Реймонда. Если он будет готов уйти с вами, возвращайтесь немедленно, но если ему понадобится время…
— Как это может быть? — воскликнула Королева. — Зачем ему понадобится время?
Мысль о сыне, который, возможно, не захочет сразу же вернуться к ней, ранила ее так сильно, что она не смогла сдержать слез.
— Тем не менее, дорогая, новость может оказаться для него большим потрясением, и в этом случае… — Король повернулся к спасателям. — Может быть, ему потребуется один-два дня, чтобы привыкнуть к своей новой личности. Но как бы то ни было, не затягивайте дольше, чем на…
Стук в дверь прервал его речь. Вошел королевский повар.
— Ваши Величества, прошу извинить меня за беспокойство, но у ворот ожидает какая-то девочка. Она сидит там уже несколько часов, и хотя я объяснил, что вы заняты, она просто не хочет уходить.
— Кто она такая? — спросила Королева.
— Маленькая девочка, Ваше Величество. При ней книжка и чемоданчик с сандвичами. Она говорит, что готова ждать всю ночь, если понадобится.
Король нахмурился.
— Тогда нам будет лучше взглянуть на нее, — сказал он.
Войдя в дворцовую гостиную, Вакса сделала реверанс. Вид у нее был суровый и решительный. В руке она держала чемоданчик, на крышке которого виднелась аккуратная надпись: «ВАКСА ГРИББЛИ — ВЕДЬМА».
Королева улыбнулась. Теперь, когда ей вскоре предстояло встретиться со своим сыном, ее улыбка очень напоминала прежнюю.
