Владимир Аникин - Сказки русских писателей
— Выше!
— Тибул! Тибул!
Сотни указательных пальцев вытянулись влево. Там стоял обыкновенный дом. Но в шести этажах были растворены все окна. Из каждого окна торчали головы. Они были разные по виду: некоторые в ночных колпаках с кисточками; другие в розовых чепцах, с буклями керосинного цвета; третьи в косынках; наверху, где жила бедная молодежь — поэты, художники, актрисы, — выглядывали веселые безусые лица, в облаках табачного дыма, и головки женщин, окруженные таким сиянием золотых волос, что казалось, будто на плечах у них крылья. Этот дом с растворенными решетчатыми окошками, из которых по-птичьему высовывались разноцветные головы, походил на большую клетку, наполненную щеглами. Обладатели голов старались увидеть нечто очень значительное, что происходило на крыше. Это было так же невозможно, как увидеть собственные уши без зеркала. Таким зеркалом для этих людей, хотевших увидеть собственную крышу из собственного дома, была толпа, бесновавшаяся на площади. Она видела все, кричала, размахивала руками: одни выражали восторг, другие — негодование.
Там по крыше двигалась маленькая фигурка. Она медленно, осторожно и уверенно спускалась по наклону треугольной верхушки дома. Железо гремело под ее ногами.
Она размахивала плащом, ловя равновесие, подобно тому как канатоходец в цирке находит равновесие при помощи желтого китайского зонта.
Это был гимнаст Тибул.
Народ кричал:
— Браво, Тибул! Браво, Тибул!
— Держись! Вспомни, как ты ходил по канату на ярмарке…
— Он не упадет! Он лучший гимнаст в стране…
— Ему не впервые. Мы видели, как он искусен в ходьбе по канату…
— Браво, Тибул!
— Беги! Спасайся! Освободи Просперо!
Другие были возмущены. Они потрясали кулаками:
— Никуда не убежишь, жалкий фигляр!
— Плут!
— Мятежник! Тебя подстрелят, как зайца…
— Берегись! Мы с крыши стащим тебя на плаху. Завтра будет готово десять плах!
Тибул продолжал свой страшный путь.
— Откуда он взялся? — спрашивали люди. — Как он появился на этой площади? Как он попал на крышу?
— Он вырвался из рук гвардейцев, — отвечали другие. — Он бежал, исчез, потом его видели в разных частях города — он перебирался по крышам. Он ловок, как кошка. Его искусство ему пригодилось. Недаром слава о нем прошла по всей стране.
На площади появились гвардейцы. Зеваки бежали к боковым улицам. Тибул перешагнул через барьер и стал на карнизе. Он вытянул руку, обмотанную плащом. Зеленый плащ развевался, как знамя.
С этим же плащом, в этом же трико, сшитом из желтых и черных треугольников, народ привык его видеть во время представлений на ярмарках и воскресных гуляньях. Теперь высоко, под стеклянным куполом, маленький, тоненький и полосатый, он был похож на осу, ползающую по белой стене дома. Когда плащ раздувался, казалось, что оса раскрывает зеленые блестящие крылья.
— Сейчас ты свалишься, площадной плут! Сейчас тебя подстрелят! — закричал подвыпивший франт, получивший наследство от веснушчатой тетки.
Гвардейцы выбрали удобную позицию. Офицер бегал крайне озабоченный. В руках он держал пистолет. Шпоры у него были длинные, как полозья.
Наступила полная тишина. Доктор схватился за сердце, которое прыгало, как яйцо в кипятке.
Тибул задержался секунду на карнизе. Ему нужно было пробраться на противоположную сторону площади — тогда он мог бы бежать с Площади Звезды в сторону рабочих кварталов.
Офицер стал посередине площади на клумбу, пестревшую желтыми и синими цветами. Здесь были бассейн и фонтан, бивший из круглой каменной чаши.
— Стойте! — сказал офицер солдатам. — Я его сам подстрелю. Я лучший стрелок в полку. Учитесь, как нужно стрелять!
От девяти домов, со всех сторон, к середине купола, к Звезде, тянулось девять стальных тросов (проволок, толстых, как морской канат).
Казалось, что от фонаря, от пылающей великолепной Звезды, разлеталось над площадью девять черных длиннейших лучей.
Неизвестно, о чем думал в эту минуту Тибул. Но, вероятно, он решил так: «Я перейду над площадью по этой проволоке, как ходил по канату на ярмарке. Я не упаду. Одна проволока тянется к фонарю, другая — от фонаря к противоположному дому. Пройдя по обеим проволокам, я достигну противоположной крыши и спасусь».
Офицер поднял пистолет и стал прицеливаться. Тибул дошел по карнизу до того места, где начиналась проволока, отделился от стены и двинулся по проволоке к фонарю.
Толпа ахнула.
Он шел то очень медленно, то вдруг пускался почти бегом, быстро и осторожно переступая, покачиваясь, распрямив руки. Каждую минуту казалось, что он упадет. Теперь появилась его тень на стене. Чем более он приближался к фонарю, тем ниже опускалась тень по стене и тем она становилась больше и бледнее.
Внизу была пропасть.
И когда он был на середине пути до фонаря, в полной тишине раздался голос офицера:
— Сейчас я выстрелю. Он полетит прямо в бассейн. Раз, два, три!
Выстрел грохнул.
Тибул продолжал идти, а офицер почему-то свалился прямо в бассейн.
Он был убит.
Один из гвардейцев держал пистолет, из которого шел голубой дымок. Он застрелил офицера.
— Собака! — сказал гвардеец. — Ты хотел убить друга народа. Я помешал этому. Да здравствует народ!
— Да здравствует народ! — поддержали его другие гвардейцы.
— Да здравствуют Три Толстяка! — закричали их противники.
Они рассыпались во все стороны и открыли пальбу в человека, который шел по проволоке.
Он был уже в двух шагах от фонаря. Взмахами плаща Тибул защищал глаза от блеска. Пули летели мимо. Толпа ревела в восторге.
Бах! Бах!
— Мимо!
— Ура! Мимо!
Тибул взобрался на кольцо, окружавшее фонарь.
— Ничего! — кричали гвардейцы. — Он перейдет на ту сторону… Он пойдет по другой проволоке. Оттуда мы и снимем его!
Тут произошло такое, чего никто не ожидал. Полосатая фигурка, в блеске фонаря ставшая черной, присела на железном кольце, повернула какой-то рычаг, что-то щелкнуло, звякнуло — и фонарь мгновенно потух. Никто не успел сказать ни слова. Сделалось страшно темно и страшно тихо, как в сундуке.
А в следующую минуту высоко-высоко что-то снова стукнуло и зазвенело. В темном куполе открылся бледный квадрат. Все увидели кусочек неба с двумя маленькими звездочками. Потом в этот квадрат, на фоне неба, пролезла черная фигурка, и было слышно, как кто-то быстро побежал по стеклянному куполу.
Гимнаст Тибул спасся с Площади Звезды через люк.
Лошади испугались выстрелов и внезапной темноты.
Экипаж доктора едва не опрокинулся. Кучер круто свернул и повез доктора окольным путем.
Таким образом, пережив необыкновенный день и необыкновенную ночь, доктор Гаспар Арнери вернулся наконец домой. Его экономка, тетушка Ганимед, встретила его на крыльце. Она была очень взволнована. В самом деле: доктор так долго отсутствовал! Тетушка Ганимед всплескивала руками, охала, качала головой:
— Где же ваши очки?.. Они разбились? Ах, доктор, доктор! Где же ваш плащ?.. Вы его потеряли? Ах, ах!..
— Тетушка Ганимед, я, кроме того, обломал оба каблука…
— Ах, какое несчастье!
— Сегодня случилось более тяжелое несчастье, тетушка Ганимед: оружейник Просперо попал в плен. Его посадили в железную клетку.
Тетушка Ганимед ничего не знала о том, что происходило днем. Она слышала пушечную пальбу, она видела зарево над домами. Соседка рассказала ей о том, что сто плотников строят на Площади Суда плахи для мятежников.
— Мне стало очень страшно. Я закрыла ставни и решила никуда не выходить. Я ждала вас каждую минуту. Я очень волновалась… Обед простыл, ужин простыл, а вас все нет… — добавила она.
Ночь кончилась. Доктор стал укладываться спать.
Среди ста наук, которые он изучал, была история. У доктора была большая книга в кожаном переплете. В этой книге он записывал свои рассуждения о важных событиях.
— Надо быть аккуратным, — сказал доктор, подняв палец.
И, несмотря на усталость, доктор взял свою кожаную книгу, сел к столу и стал записывать.
«Ремесленники, рудокопы, матросы — весь бедный рабочий люд города поднялся против власти Трех Толстяков. Гвардейцы победили. Оружейник Просперо взят в плен, а гимнаст Тибул бежал. Только что на Площади Звезды гвардеец застрелил своего офицера. Это значит, что вскоре все солдаты откажутся воевать против народа и защищать Трех Толстяков. Однако приходится опасаться за участь Тибула…»
Тут доктор услыхал позади себя шум. Он оглянулся. Там был камин. Из камина вылез высокий человек в зеленом плаще. Это был гимнаст Тибул.
Часть вторая
Кукла наследника Тутти
