Миядзава Кэндзи - ЗВЕЗДА КОЗОДОЯ
Осень
Отчасти благодаря дождям, урожай этого года выдался такой обильный, какого не было последние десять лет, за что Управление по вулканической деятельности получило со всех концов области письма с благодарностями и со словами поддержки. В первый раз Будори осознал, ради чего он живет.
Однако как-то раз, возвращаясь с вулкана Татина, Будори зашел в маленькую деревеньку, расположенную посреди заливных полей, с которых уже сняли урожай. Было около полудня. Будори, решив купить хлеба, зашел в магазинчик, торговавший всякой мелочью и сладостями, и спросил:
— Нет ли у вас хлеба?
В магазинчике сидели трое босых мужчин с красными глазами и пили саке. Один из них встал и как-то странно сказал:
— Хлеб-то есть, да кто же его есть будет. Он же как камень, — а остальные с любопытством посмотрели на Будори и расхохотались.
Будори стало неприятно, и он вышел на улицу. Навстречу ему шел высокий человек, стриженный под «ежик». Он остановился и вдруг спросил:
— Эй, а ты никак тот самый Будори, который этим летом удобрял поля с помощью электричества?
— Да, — неосторожно признался Будори. Мужчина громко закричал:
— Пришел Будори из Управления! Все сюда!
Из магазина и с полей сбежались крестьяне. Они громко кричали:
— Ах ты, негодяй! Из-за твоего электричества весь рис полег. Что ж ты натворил, а? — сказал один из них.
Будори спокойно ответил:
— Что значит полег? Вы, что, не читали извещения, которое мы вам весной отправили?
— Ты еще и оправдываешься?
Вдруг один из крестьян сбил с головы Будори шапку. А затем все они обступили его со всех сторон и принялись избивать. Под градом ударов Будори упал на землю.
Он пришел в себя на белой койке в больничной палате. У изголовья лежала пачка телеграмм и писем, в которых люди желали ему выздоровления. У Будори все болело и горело, он не мог двинуть ни рукой, ни ногой. Но уже через неделю он пошел на поправку. В газете писали, что какой-то агроном дал крестьянам неправильные инструкции по использованию удобрений, а затем свалил всю вину за погибший рис на Управление по вулканической деятельности. Прочитав об этом, Будори рассмеялся. На следующий день около полудня к нему пришел сотрудник больницы и сказал:
— К вам посетительница по имени Нэли.
Будори решил, что это ему снится, однако через минуту в палату робко вошла загорелая крестьянка. Это была его сестра Нэли, похищенная в лесу. Она сильно изменилась за то время, пока они не виделись. Несколько мгновений брат и сестра не могли сказать ни слова, наконец, Будори стал расспрашивать ее о том, что случилось, а Нэли стала неспешно рассказывать свою историю. Она говорила на диалекте Ихатово. Мужчине, похитившему Нэли, надоело тащить ее на себе, и через три дня он ее бросил около небольшого пастбища, а сам ушел.
Нэли бродила там и плакала, а потом ее нашел хозяин того пастбища, пожалел и принял в семью, где ей доверили нянчить ребенка. Со временем она стала выполнять и другие работы. А через три-четыре года вышла замуж за старшего сына хозяина.
А еще она рассказала, что благодаря тому, что в этом году с воздуха разбрасывали удобрения, ее семье не пришлось возить навоз на дальние поля, и все удобрения они оставили на ближних полях, засеянных репой. А дальние поля и так родили много кукурузы, так что все были счастливы. Затем Нэли добавила, что вместе с сыном хозяина она несколько раз приходила в лес, где остался Будори, но они нашли только пустой дом и вернулись домой ни с чем. А вчера ее свекор прочитал в газете про то, как избили Будори, и она сразу же примчалась сюда. Будори пообещал навестить ее, как только поправится, и поблагодарить хозяина, и с этим отпустил Нэли домой.
Остров Карбонадо
Следующие пять лет в жизни Будори были счастливыми. Не раз он с благодарностью приезжал в дом своего рыжебородого хозяина.
Хозяин был уже довольно преклонного возраста, но при этом отменно здоров, как и прежде занимался сельским хозяйством, держал больше тысячи длинношерстных кроликов и все поля засеял цветной капустой, так что жизнь его складывалась очень удачно.
У Нэли родился прелестный мальчуган. Зимой, когда у крестьян не было работы, Нэли иногда приезжала погостить к Будори вместе с мужем и ребенком, одетым как подобает крестьянскому мальчику.
Как-то раз к Будори явился мужчина, который когда-то работал вместе с ним у хозяина шелкомотальни, и сказал, что могила их с Нэли родителей находится под огромным хвойным деревом торрейя на самом далеком краю леса. Оказывается, когда хозяин шелкомотальни впервые пришел в лес, чтобы осмотреть деревья, он нашел тела отца и матери Будори, и в тайне от Будори похоронил их, а вместо надгробья воткнул в могилу веточку березы. Будори вместе с Нэли и ее семьей сразу же отправились туда, поставили там белую известняковую плиту, и, каждый раз, приходя в лес, навещали могилу.
В этом году Будори исполнилось двадцать семь. Снова ждали сильных холодов. Об этом в феврале предупредила служба обсерватории, изучившая состояния солнца и льдов в северных широтах. Прогноз начиная сбываться: не расцвела магнолия, и в мае десять дней подряд шли дожди со снегом. Все вокруг, вспоминая об ужасных голодных годах, думали о приближающемся несчастье. Профессор Кубо то и дело советовался с. метеорологами и агрономами и высказывал свое мнение в газетах. Однако он ничего не мог поделать с грядущим похолоданием.
Наступило начало июня. Будори не мог найти себе места от беспокойства, рассматривая желтые побеги риса и деревья, не давшие новых побегов. Если холод продлится, люди, живущие в лесах и полях, попадут в такую же беду, в какой семья Будори оказалась в том злополучном году. День за днем Будори думая об этом, не притрагиваясь к еде.
Как-то вечером он зашел к профессору Кубо и спросил:
— Учитель, если бы количество углекислого газа в атмосфере увеличилось, стало бы теплее?
— Наверное, да. Считается, что температура Земли со времен ее возникновения до настоящего дня определяется количеством углекислого газа в воздухе.
— А если вулкан на острове Карбонадо извергнется именно сейчас, даст ли он достаточно газа для изменения климата?
— Я это тоже просчитывал. Если извержение произойдет сейчас, газ, смешавшись с ветром в верхних слоях атмосферы, покроет всю Землю. При этом прекратится рассеивание тепла из нижних слоев атмосферы и с поверхности Земли, что приведет к потеплению климата всей Земли в среднем на пять градусов.
— Учитель, а мы сможем вызвать извержение вулкана именно сейчас?
— Сможем. Но последний участник этой экспедиции погибнет.
— Учитель, позвольте мне… Пожалуйста, замолвите за меня словечко перед господином Пэннэном, чтобы он дал разрешение.
— Не могу я этого сделать. Ведь ты же молодой, и никто не сможет заменить тебя на работе.
— После меня придут много таких, как я. Еще и способнее, гораздо, гораздо способнее. Они будут и работать, и отдыхать лучше, чем я.
— Не проси этого у меня. Поговори сам с инженером Пэннэном.
Вернувшись домой, Будори сразу пошел к инженеру Пэннэну. Инженер кивнул головой и сказал:
— Хорошая идея, но последним буду я. В этом году мне исполняется шестьдесят три года. Можно сказать, что умереть ради такого дела — мое сокровенное желание.
— Но в этом деле много неясностей. Если даже нам удастся вызвать извержение, может быть, газ сразу унесет дождь, или все пойдет как-то не так. Если не будет вас, мы не сможем ничего исправить.
Старый инженер замолчал и опустил голову.
Через три дня корабль Управления срочно направился на остров Карбонадо. Там построили несколько вышек, подвели электричество.
Когда все было готово, Будори проводил всех на корабль, а сам остался на острове.
На следующий день жители Ихатово увидели, как голубое небо стало мутно-зеленым, а солнце и луна приобрели медный цвет. А через три дня стало теплеть, и осенью урожай собрали такой, как всегда. Многие родители и их дети, которые могли бы повторить судьбу семьи Будори и Нэли, описанную в начале нашего рассказа, смогли легко пережить эту зиму. У них была горячая пища и ярко пылающий очаг.
МАТАСАБУРО-ВЕТЕР
Первое сентября
Доддо-до, дододо, дододо, додо.
Сдуй зеленые листья грецкого ореха,
Сдуй неспелую айву.
Доддо-до, дододо, дододо, додо.
На утесе возле реки стояло маленькое здание школы. В школе была всего лишь одна классная комната, и ученики всех классов, с первого по шестой, сидели вместе. За спортивной площадкой размером с теннисный корт возвышалась красивая гора, склоны ее поросли густой травой и каштановыми деревьями, а у края спортивной площадки в скале зияла расщелина, из которой, булькая, бил холодный ключ.
