Брайан Джейкс - Маттимео
— Ненормально это — купаться. Мы ведь не рыбы, — ворчал еж.
Фуражиры нашли много ягод, фруктов и зелени, даже дикая яблоня вся была обвешана крошечными золотистыми плодами. Все праздно слонялись по окрестностям, насыщались и отсыпались, и им совсем не хотелось покидать это царство изобилия.
Лог-а-Лог грыз пучок дикого сельдерея, докладывая обстановку Матиасу:
— Разведчики обнаружили тропу, она идет в южном направлении. Тропа довольно удобная.
Матиас, изучавший карту со стихами, покачал головой:
— Да, все это похоже на увеселительную прогулку, и впереди не видно никаких препятствий, если не считать этих двух скал — барсука и колокола!
39
— Констанция, аббат, птицы хотят украсть наш гобелен!
Брат Трагг, примчавшийся с баррикады, где он стоял в карауле, споткнулся и упал.
— Берите стрелы, пращи и копья!
Защитники бросились наверх в Большой Зал.
Там три сороки отчаянно бились над креплениями тяжелого гобелена, пытаясь отвязать его от стены. Не обращая внимания на атакующих, они были полны решимости довести начатое до конца.
Не успели обитатели Рэдволла построиться для боя и открыть огонь, как на них налетели птицы. Грачи стремительно бросились на них с галереи, пустив в ход острые клювы и когти.
Генерал Железноклюв и Мангиз во главе небольшого отряда приземлились позади них. Несмотря на царившую кругом неразбериху, Констанция поняла, что происходит: Железноклюв пытался отрезать им путь назад, к Пещерному Залу. Она развернулась и нанесла сокрушительный удар лапой грачу, который вцепился когтями ей в шею.
— Назад, назад! Все назад — в Пещерный Зал. Скорее! — крикнула барсучиха.
Два грача волокли сестру Меи, вцепившись в ее одежду, но Джон Черчмаус с размаху поразил их копьем.
— Прочь! Ну-ка, сестра, давай за мной! — крикнул он. Та невозмутимо спустила тетиву.
— Попала! Получи, мерзкая птица! Ну хорошо, идемте.
Амброзии Пика бросился к группе птиц, атаковавших Василику. Плотно свернувшись, он утыканным иглами клубком вкатился в самую их гущу. Пронзительно крича, те поднялись в воздух
Констанция колошматила по ком попало сковородой. При каждом метком ударе сковорода звучала, как гонг.
— Убирайтесь из нашего аббатства, стервятники!
Она наскочила на Железноклюва с Мангизом. Вид огромной барсучихи с оскаленными зубами заставил их отпрянуть в сторону. Констанция дико рычала и хрипела, отважно бросаясь в атаку, и они были вынуждены взлететь. Остальные птицы последовали примеру своих предводителей.
Выдра Винифред увидала, что освободился проход к Пещерному Залу.
— Все сюда! — позвала она.
Они опрометью скатились по лестнице и вновь забаррикадировались.
Увидев, что план его не удался, Железноклюв погнал птиц вниз по лестнице:
— За ними! Не дайте им ускользнуть! Винифред и Констанция выжидали.
— Давай!
Два копья вылетели из-за баррикады. Один грач упал убитый. Другому копье попало в ногу. Хромая и каркая, он догонял своих поспешно отступавших вверх но лестнице товарищей.
Констанция гневно ударила тяжелой лапой по стене:
— Как посмели они замыслить такое — украсть нашего Воителя!
Кротоначальник потянул ее за мех:
— Почему бы нам не использовать наш туннель?
— Туннель? Но как? Что это нам даст?
— Хур-р, можно напасть на них через главную дверь. Они не ждут этого.
— Ну конечно! Прекрасная мысль! — воскликнула Констанция. — Половина бойцов останется здесь. Другую я поведу к ближайшему выходу наружу. Если все будет сделано точно, мы сможем неожиданно атаковать, схватить гобелен, выбежать из аббатства и по туннелю вернуться обратно. Винифред, Амброзии и Василика, идемте со мной. А ты, Кротоначальник, пойдешь с кротами?
— Разумеется, уж мы им всыплем, хур-р, по первое число!
Быстроклюв с братьями развязывали последние крепления, Генерал Железноклюв со своими бойцами находились на полу Большого Зала. Они притаились с двух сторон от лестницы, ожидая вылазки из Пещерного Зала.
— Чхак-ка! Перекройте доступ к ступеням в следующий раз, когда они выскочат. Мы разобьем их на открытом месте.
Нырохвост и Глянцепер отвязали последнюю петлю от крюка. Огромный гобелен соскользнул на пол.
— Йаг-га! Он наш, братцы!
— Рэдво-о-о-оолллл!
Констанция с диким грохотом атаковала их через распахнувшуюся главную дверь. Одним взмахом мощной лапы она лишила Нырохвоста его хвостового оперения, которым тот так гордился. Глянцепер и Быстроклюв взлетели, как вспугнутые мотыльки. Василика, Амброзии и Винифред быстро свернули гобелен, в то время как Кротоначальник и его артель раскручивали над головой пращи. Мангиз заметил их:
— Краг-га! Генерал, земнолапые там, у гобелена!
Ворон бросился вперед, за ним последовали его грачи, обратив к лестнице свой тыл. Град стрел и камней с баррикады застал птиц врасплох.
Железноклюв, почувствовав жгучую боль в глазу от удара камнем, метнулся в сторону.
— За ними! Сюда, жалкие червяки, прочь с лестницы!
Они добежали до середины Большого Зала, когда главная дверь захлопнулась и спасательная экспедиция благополучно скрылась за ней.
Аббат с облегчением улыбнулся, когда кроты вытащили гобелен из туннеля.
— Вы действовали бесстрашно, друзья мои. Мартин — наша защита и опора.
Василика обратилась к Кротоначальнику:
— Есть сквозной проход к моему привратному домику? Кротоначальник повел носом:
— Да, я сам прорыл его.
— Прекрасно. Сестра Мей, пойдешь со мной вечером? У меня есть одна мысль. То, что я задумала, может, и не приведет нас сразу к победе над Железноклювом, но определенно заставит его поломать голову.
Железноклюв в гневе прохаживался по коридору. Мангиз и три брата-сороки стояли навытяжку, ожидая, когда он выместит на них свою досаду. Они потерпели полную неудачу, пытаясь найти хоть какой-нибудь след, ведущий к хитроумно запрятанным туннелям кротов.
— Ка-чха! Вы хотите сказать, что не смогли обнаружить нескольких тварей, волочащих за собой большую пыльную тряпку?
Быстроклюв тупо уставился на свои лапы:
— Мы обыскали все, Железноклюв. Нигде ни следа.
— Ни следа? Ты несешь чушь! Они — земнолапые, а не птицы. Не могли они улететь в небо. Куда они делись?
— Большая полосатая зверюга напала на нас, Генерал. Мы не могли справиться с ней. Когда мы вышли наружу, их и след простыл — как растворились. Мы ведь не ожидали, что они пойдут через главную дверь. Полагали, что вы должны были запереть их здесь, у лестницы.
Железноклюв метнулся к нему как молния. Он прижал Быстроклюва к стене и сбил с ног мощным ударом своего острого клюва.
— Йаг-га! Не говорите мне о том, что я должен был делать. Вы забываетесь, сороки! Я — командир! Мангиз, говорит ли тебе твой умственный взор, куда ушли земнолапые?
Прорицатель нервно переступил с лапы на лапу:
— Мое внутреннее око все еще в тумане, Генерал. Ворон, уставившись, презрительно разглядывал его:
— Йах, неужели снова мышь-воин?
— Что вижу, то вижу. Мышь-воин в доспехах вертится в моих мыслях и мешает. Не могу этого объяснить.
— Хак-ка! И это — тот самый Мангиз, что служил мне в северных землях! Кажется, этот краснокаменный дом сделал из тебя старого дрозда. Эта мышь — только картинка на куске ткани. Мы все ее разглядели и знаем, что это так. Никакой мыши, бродящей здесь в полном боевом вооружении, ни ты, ни я и в глаза не видели, и все-таки ты стоишь там, дрожа от страха и глупо хлопая крыльями. «Мышь в доспехах вертится у меня в мыслях». Тьфу! Убирайся с глаз моих! Я буду думать сам.
Когда Мангиз уже собирался уходить, в проеме входной двери послышалось какое-то чириканье и скрип. Железноклюв ринулся вперед:
— Воробьи! Догнать, схватить их!
Пять воробьев, подслушивавших у дверей, вспорхнули и улетели. Железноклюв и Мангиз находились в пылу погони, когда те, обогнув лестничный проем, полетели вниз, в направлении Большого Зала.
— Воробьи! Догнать! — вторил Мангиз кличу своего командира, обращаясь к дозорным на галерее.
Воробьи приостановились на миг и изменили направление полета, еще не зная, куда им лететь. Один из них угодил в когти трем грачам. Положение его было безнадежным.
— Воробьи, воробьи! Сюда, вниз! — раздался хриплый голос Констанции из Пещерного Зала.
Воробьи четырьмя прямыми стрелками метнулись вниз по лестнице, перелетели через баррикаду и приземлились в безопасности среди своих рэдволльских друзей. Обильный град камней, пущенных из пращей, сделал дальнейшую погоню невозможной.
Все обитатели аббатства собрались, чтобы выслушать рассказ четырех бойцов, оставшихся в живых из всей бравой армии королевы Клювы.
