Брайан Джейкс - Последняя битва
— Ну, немножко приврал старик, чего уж тут, во, — лукаво улыбнулся Резвый. — Иначе вас, молодых, с места не сдвинешь, во…
Лорд Броктри прикрыл глаза и задумчиво начал:
— Долгая прогулка… М-да… Я бы сказа… У-ххх!
Откуда ни возьмись выпрыгнул Кеглюн — и грохнулся прямо на живот барсука. Он сразу схватил лорда за усы и потянул за собой:
— Блоктли, пошли лыбу ловить в большой воде! В моле, в моле!
Барсук закатил глаза:
— Дотти, сними с меня это стихийное бедствие! Вы кинь его в море!
Верная семейному долгу, Дотти как раз собралась привести в порядок испачканную и помятую шаль, предназначенную в подарок тете Блинч. Она небрежно сунула шаль обратно в мешок и схватила Кеглюна за лапу.
— Пойдем, негодяй, поплещемся в водичке. В большой водичке. В море.
Кеглюн протянул другую лапу Бахвалу, с которым тоже подружился:
— Бах тоже пойдет в моле?
Горный заяц встал, отряхивая пыль с хвоста:
— Ну-у, неплохо бы смочить лапы. Пошли, компания хорошая.
— Мочить лапы, Дотти? Мы тоже с удовольствием поплещемся, во!
— Еще бы! Поплескаться в море под звездами! Что может быть лучше?
Леволап и Лапоплет тоже присоединились. Группа купальщиков неудержимо росла.
Гурт заявил, что он тоже не боится большой воды. Прибежала Мирклворт, размахивая полотенцем:
— Я с вами. Надо будет как следует вытереть малыша.
Морская вода может вызвать синфлюэнцу. Бабушка моя так говорила, а уж она-то знала, что к чему!
Леволап подмигнул Лапоплету:
— Синфлюэнца! Звучит серьезно, во.
Лапоплет в готовностью согласился:
— Да, от нее можно запросто умереть… если переешь ее на голодный желудок.
Ночное море выглядело чарующе. Половинка лунного диска отражалась в воде рябистой дорожкой, мелкие волны набегали на берег, шипели на влажном песке. На ком было что-то надето, заткнули свои наряды за пояс. Держась за руки, они прыгали через набегавшие волны и весело смеялись.
Бахвал Большие Кости плеснул водой в Гурта:
— Йи-ху-у-у! Такого еще не было в моей жизни!
Крот, улыбаясь, плеснул в ответ:
— Ху-уррр! Я тоже никогда в море не плескался, сэр. Такое веселье как раз для этакого бывшего ребенка, как я.
Кеглюн вырвался из лап Дотти и Бахвала, плюхнулся на спину и отплевывался, как маленький кит.
— Уй-уй-уй! Соленая! — кричал он на воду.
Мирклворт, оставшаяся было на берегу, рванулась к своему чаду:
— Выплюнь сейчас же, маленький негодник! Вот заболеешь мореитом, все зубы выпадут. И иголки. У-у-у! Почему у меня не маленькая миленькая девочка-ежиха, а это непоседливое чудовище!
Увидев приближающуюся мать, Кеглюн задал деру. Он понесся вдоль полосы прибоя, Дотти и все остальные побежали за ним. Для такого маленького существа он бежал на удивление быстро, как они и раньше имели возможность убедиться.
— Назад, назад, негодник!
Наконец Кеглюн выдохся и уселся на дно, поводя иголками на голове:
— Хватит с Кеклюна. Можно меня вытилать.
Все расположились на песочке, Мирклворт растирала свое сокровище полотенцем.
— Тебе сколько раз говорили, чтобы ты не убегал? Что за безобразие? Вот погоди, все отцу скажу, разбойник ты этакий.
Вдруг Гурт поднял лапу, растопырив рабочие когти:
— Ш-шшш! Всем тихо! Послушайте-ка!
Уши Дотти зашевелились:
— Да, Гурт. На юге что-то происходит, как будто колокольчики звякают…
Леволап и Лапоплет уже неслись на юг, крикнув остальным:
— Мы в момент обернемся, только глянем, во!
Бахвал посадил высушенного Кеглюна на колени:
— Посмотри-ка на эту парочку. Хочешь так научиться бегать?
Дотти подобрала влажное полотенце и протерла лапы.
— Да уж, хорошо это у них получается, — не без зависти проронила она. — Ветер не догонит.
Гурт подбирал мелкие плоские камушки и запускал их по поверхности воды.
Голова к голове, вздымая песок, зайцы уже неслись обратно, взбудораженные тем, что они обнаружили.
— Синие, во, та самая синяя нечисть, о которой говорил Резвый.
— Штук полтораста, во!
— Окружили кучку зайцев и выдр, гады, во, во!
— Плохо дело, во! Пропадут выдры с зайцами!
Бахвал подхватил подходящий кусок выброшенной на берег мачты.
— Доротея, быстро к лорду и кланам, веди их сюда!
Мирклворт и Гурт с Кеглюном, ждите здесь, покажете направление. Близнецы, хватайте оружие, какое найдете, и со мной. Поможем!
Мертвая Виллип лежала на скале. Жесткий стоял над ее телом, одной лапой вращая пращу, в другой сжав меч, которым крушил нападавших. Копье какой-то крысы отхватило кусок уха Троби. Его и Ухопарус нападавшие оттеснили с занимаемой позиции. Прижавшись спинами к скалам, они отчаянно отмахивались копьями от нападавших. Брогало одним плечом подпирал выдру, раненную двумя стрелами. Дротик шкипера сломался, он работал его древком, как дубинкой. Он прорычал Медунке:
— Жесткий, двое вышли из круга! Верни, сможешь?
Жесткий спрыгнул на песок. Проломив череп одной крысе и отмахнув еще двоих, он дал Троби и Ухопарус возможность отступить на скалу. Напоследок Жесткий уложил еще ласку и горностая.
Рвущий Клык руководил боем так же, как и все нормальные синие офицеры. Он держался сзади и воодушевлял тех бойцов, которые старались последовать его примеру. Брата Клык держал при себе, хотя у того в глазах светилась жажда крови, он облизывал лезвие своей сабли и рвался в бой:
— Клык, пусти меня, я хочу уложить пару-другую.
Рвущий Клык пихнул его обратно:
— Ничего ты не хочешь. Смотри, они сгруппировались на своей последней позиции. Их немного, но им нечего терять. Поэтому они очень опасны. Сиди здесь!
Но Свирепый Глаз взмахнул клинком и рванулся вперед.
— Ур-рраааа! Давай, Клык, посмотрим, какого цвета у них кишки! Ур-ап!
Его порыв бесславно прервала дубина Бахвала. Клык едва увернулся от второго удара.
— Откуда ты… откуда вы взя…
Леволап и Лапоплет так и не нашли для себя оружия. Да они его и не искали. С двух сторон их длинные ноги врезались в череп Рвущего Клыка, сразу зарывшегося мордой в песок.
Остались лишь десять зайцев и выдр, плотным кружком державших оборону посреди каменного кольца. Враги накатывались на них из-за скал, но тут же отлетали. Осажденные неистово сопротивлялись, но синие понимали, что исход боя предрешен. Они нападали снова и снова. Жесткий потерял уже все оружие, отбивался лишь своими узловатыми лапами. Брог еще сохранял обломок своего дротика и подхватил кусок скалы.
Брог возвысил голос над шумом боя, обращаясь к уцелевшим выдрам:
— Последние усилия, друзья. Встретимся на берегах Солнечных Потоков, где ждут нас ушедшие раньше.
И вдруг снаружи, из-за скального кольца раздался клич:
— Еула-ли-а!
С ревом в битву включились Бахвал и близнецы. Они проломили кольцо врага и соединились в осажденными. Синие опешили и замерли.
— Я Бахвал Большие Кости, бешеный мартовский заяц с Северных Гор. Прекрасный вечерок для хорошей потасовки, ну!
Жесткий стер кровь со лба и замигал, не веря глазам:
— Шерсть и когти, что это вы двое тут делаете?
Леволап и Лапоплет стояли с обеих сторон от деда, зловеще ухмыляясь окружающим синим.
— А что, дедуля? Хороший вечерок, чтоб в гости пожаловать, во!
— Подумали: дай поможем деду… Справа, слева… да все равно.
Первым опомнился хорек, лелеявший мечту стать капитаном:
— Только трое добавились, всего-то! Вперед!
Он тут же рухнул от удара Лапоплета, который напутствовал падающего хорька словами:
— Извини, парень, соврамши, во. Не совсем трое. Слушай! Еула-ли-а!
И его клич вызвал ответный раскат грома:
— Еула-ли-а!
На скалах возникла громадная фигура лорда Броктри с сияющим даже среди ночи мечом. Синие, визжа, посыпались в стороны, но уходить было некуда. Белки, землеройки, зайцы, выдры, кроты и ежи смели транновских воинов. Пленных они не брали. Жесткий опустился на песок, уставившись на лорда Броктри. Он не сразу обрел дар речи.
— Как будто передо мной молодой лорд Каменная Лапа. Но — больше. Намного больше! Кто этот барсук?
Подошел Резвый и уселся рядом с другом:
— Это великий лорд Броктри. Хорош, а? Ведь он один — целая армия, во.
— Резвый! Дорогой дружище! Откуда ты взялся? Это ты нашел Леволапа и Лапоплета, ты привел на помощь лорда Броктри? Расскажи!
— Позже, друг, все расскажу позже.
Народ знакомился друг с другом, потом лорд Броктри скомандовал:
— Лог-а-Лог Гренн, посмотрите, выжил ли кто из не чисти? Довольно крови. Если есть уцелевшие — приведите их ко мне. Юкка, пусть белки отнесут мертвых синих за линию прибоя. Море займется ими.
Белки Юкки немедленно занялись сдиранием с мертвых синих брони, обмундирования и оружия. Резвый опять не смог удержаться от замечания — разумеется, когда мимо проходила Юкка:
— Мародеры! Как стая птиц-падальщиков…
