Борис Априлов - Приключения Лисенка в воздухе
— Не плачь! — строго сказал Орел. — Твои слезы падают вниз, и могут подумать, что идет дождь.
Лисенок перестал плакать, задумался. Он больше не мог любоваться красивыми видами. Он не прожил и тридцати дней, а должен умереть!.. Ему совсем не хотелось умирать. Жизнь в Тихом лесу казалась ему сейчас такой прекрасной и беззаботной!
Потом он вспомнил, как папа Лис говорил о нем: «У нашего Лисенка — большое будущее!» И мама Лиса всегда соглашалась с ним. Лисенок с нетерпением ждал этого «большого будущего». Больше всего его интересовало, насколько большим оно окажется. Он часто подходил к высоченному буку и говорил: «А если оно будет больше этого дерева? Как тогда я стану его носить?»
— Мне не хочется умирать! — прошептал Лисенок.
— Ишь ты! По-твоему Черноперко и Клювчо должны остаться без ужина?.. Ты хочешь уморить голодом таких красивых умных орлят?
— У меня невкусное мясо. Обо мне всегда говорили, что я безвкусный и даже отвратительный.
— Не хитри! Мне уже сто тридцать лет. Как тебе не стыдно обманывать такую старую мудрую птицу, как я! Так тебя воспитывали дома?
Лисенок стыдливо опустил голову. Тяжело жить среди взрослых. Каждый норовит подчеркнуть свой возраст. Слова нельзя сказать. А этот орел просто невозможный.
Как он обижается!.. Подумать только — какая наглость! Собирается его съесть и еще обижается!.. Но нельзя терять времени, нужно что-то предпринять.
— Вы, наверно, устали, — начал Лисенок. — Не можем ли мы спуститься на землю?
Вам нужно отдохнуть.
— Почему ты решил, что я устал?
— Так мне показалось, — ответил маленький хитрец. — Обещаю вам, что не убегу, если мы опустимся.
— Ты мал и глуп! Пойми, что меня — не проведешь! Тебя ничто не спасет.
— Но почему?.. Почему я должен умереть?
— Таков закон природы! Одни умирают, чтобы другие жили.
— А разве нельзя устроить как-нибудь… иначе?
— Как?
— Не знаю… Так, чтобы не поедать друг друга.
— Рассказывай эти байки своему отцу! Лисенок рассердился:
— Хоть я и на пороге смерти, но я не позволю неуважительно отзываться о моем отце! Это неблагородно, — пользуясь моим бедственным положением, затрагивать нашу семейную честь! Мой папа Лис мудр и честен! Все в лесу знают, какое у него доброе сердце.
— Курицы не разделяют этого мнения.
— Извините! В Тихом лесу животные не поедают друг друга. Ваши взгляды устарели, мы давно их не разделяем.
— Меня это не интересует, — спокойно заметил орел.
— Я живу не в Тихом лесу, а в Больших горах.
— А далеко еще до вашего гнезда?
— Не очень.
— Мне кажется, вы слишком торопитесь, вы могли бы лететь медленнее.
— Лечу, как обычно.
— Нет, вы торопитесь. А в вашем возрасте это может отразиться на сердце.
— Никто не застрахован от несчастья. Представьте, что вдруг… Не хочется предполагать самое худшее… Но если у вас вдруг сдаст сердце, я упаду и разобьюсь… Вам же лучше лететь медленнее, ведь мне-то и так и так несдобровать.
Лисенку хотелось выиграть время, отдалить конец. Его мозг лихорадочно работал.
Неужели не придет в голову какая-нибудь спасительная мысль? С первых дней мама Лиса учила его: «Не отчаивайся, что бы ни случилось. Нет безвыходных положений.
Непоправима только смерть». И вот Лисенок попал в беду. Но он жив! Значит надо что-то придумать!
— Что это там такое большое и белое? — спросил он.
— Вон там наверху!
— Это большое и белое — маленькое облачко.
— Облачко? — обрадовался Лисенок. — Так значит, это и есть облачко? Как бы мне хотелось рассмотреть его вблизи!..
— Тебе это должно быть сейчас безразлично.
— Если бы вы знали, как мне хочется увидеть облачко вблизи! — вздохнул Лисенок.
— Наверно, оно очень интересное… А нельзя подняться к нему?
— Можно, — ответил Каменар.
И он стал подниматься вверх. Облачко начало расти, потом превратилось в огромную сплошную массу.
— Сейчас мы войдем в облако! — крикнул Каменар. И нырнул в мягкую влажную вату.
— А нельзя немного поиграть в этом облачке? — спросил Лисенок.
— Не хитри, — Каменар усмехнулся. — Меня вообще поражает твое нахальство.
Впервые вижу такого хитреца.
— Но что плохого в том, что я поиграю здесь?
— И сбежишь, да?
— Куда? Я же умру от голода, если стану скитаться с облаком по свету.
— Как только облако прислонится к какой-нибудь горной вершине, ты сможешь спуститься вниз!.. Меня не проведешь. Большего ты от меня не получишь! Я не могу оставить своих детей голодными.
— А что это там блестит? — наивно осведомился Лисенок, когда они вынырнули из облачка.
— Ты прекрасно знаешь, что это солнце.
— Ой! Давайте полетим к нему!
— Я тебе не автобус! — рассердился орел.
— Извините, но я от рождения любознательный.
— Ты от рождения хитрый!
— Наверно, у вас добрая и почтенная жена. Мне бы хотелось с ней познакомиться.
— На это у тебя не будет времени.
— А сколько ей лет?
— Сто двадцать пять.
— А вам — сто тридцать?
— Напрасно ты заводишь разговор о моей семье. Этим меня не проймешь.
— Ах, как хочется спать. Обещайте, что полетите плавно и не будете трясти меня!
— А зачем?
— Мне хочется поспать.
— Зачем тебе спать? Лучше смотри на мир в последний раз.
— Вы шутите!.. Вы не сможете в таком преклонном возрасте стать убийцей малолетних!
— У меня от твоей болтовни разболелась голова. Они летели уже над Большими горами. Сначала внизу показался густой лес, похожий на зеленую пену, словно кто-то намылил гору, собираясь ее побрить. Потом зеленая пена исчезла и появились скалы. Лисенок заметил, что Каменар снижается. У него заколотилось сердечко. Только теперь он по-настоящему испугался.
— Видишь вон ту одинокую скалу, похожую на зуб?
— Вижу!
— Там мое гнездо.
— Прекрасное место. Оттуда видны все четыре стороны света. Наверно, у вас очень солнечное жилище. — Лисенок постарался в последний раз удивиться.
Орел ничего не ответил. Показалось большое гнездо, сплетенное из толстых веток и устланное птичьим пухом. На южной стороне сидела погруженная в раздумье орлица.
Она словно была отлита из бронзы. Из гнезда выглядывали две некрасивые головы с большими бледными клювами. Это были головы Черноперко и Клювчо. Лисенок понял, что пришел его последний час и зарыдал.
ГЛАВА ПЯТАЯ. ВЕЛИКИЙ СЫЩИК
Ночь окутала Тихий лес. Стало прохладно. На первый взгляд все было спокойно.
Высоко в небе сверкали звезды. Одни из них мерцали, повиснув неподвижно, другие не желали оставаться все время на одном месте. Месяц, который появился на небе еще до захода солнца, сейчас заблестел ярче.
Но спокойствие было только видимым. Перед лисьей норой собрались почти все обитатели Тихого леса. Поднялся такой гвалт, что Осел, который стремился любой ценой овладеть всеобщим вниманием, ничего не мог добиться.
— Тихо! — ревел он. — Не галдите так. За одним зайцем погонишься — двух не поймаешь.
Осел всегда употреблял поговорки не к месту, кроме того он безбожно их перевирал.
— Замолчите, нужно выслушать всех по очереди! — снова закричал он. — Каждая пятая нога должна быть при своей собаке.
Но его никто не слушал. Папа Лис и мама Лиса горько рыдали. Все старались ободрить их:
— Даю голову на отсечение, что Лисенок жив!
— Завтра он найдется!
— Лисенок не даст себя в обиду!
Все говорили слова утешения, но прекрасно понимали, что положение серьезно.
Исчезновение Лисенка было таинственным и странным. В его поисках принял участие весь лес, в том числе и сорока Нешка, которая дважды предложила осмотреть лисью нору. Животные только посмеялись, потому что это и в самом деле было смешно.
Самое сильное впечатление на всех производило поведение Медведя, председателя Лесного совета. Он ни разу не взял слова, только слушал. А порой и не слушал, а думал. Животные обменивались многозначительными взглядами и говорили: «Сейчас он предложит что-нибудь дельное». Но Медведь продолжал молчать.
Наконец, в полночь он попросил слово, и когда все притихли, произнес:
— Мы все очень глупы!
Наиболее умные из животных опустили головы, а глупые сделали вид, что это к ним не относится.
— Глупы и недогадливы! — подчеркнул Медведь. — Ищем без всякого плана, кричим, предлагаем, отвергаем, а забыли о самом важном обстоятельстве!..
— Каком? — не выдержал Сивко.
— О том, что у нас есть собственный сыщик.
— Ой, верно! — крикнул Лохмач.
— Сыщик, — продолжал Медведь, — который занимается раскрытием преступлений и разыскивает пропавших лиц.
— Да здравствует Панцырь, достойнейший представитель рода Черепах! — крикнул Сивко. Лес огласило громкое «ура».
